– Ну, вот мы и поцеловались.
Я подумал, что мне это послышалось, и переспросил:
– Что?
Она повторила тем же отсутствующим тоном. Это звучало так, словно наше целование было запланировано.
– А я-то думала, что это произойдет чуть позже, – добавила она.
Тут я и вовсе оторопел. Выходит, она и впрямь строит относительно меня какие-то планы?
– Не понял, – сказал я. – Неужели такие вещи планируются?
– А что здесь плохого? Я думала, что сегодня мы только познакомимся и назначим свидание. А затем встретимся, пойдем гулять… И тогда… ну, тогда это случится…
– А почему ты так была уверена в том, что мы договоримся о встрече?
– А разве ты этого не хотел?
– Э-э… я… разумеется, хотел… но мы могли так быстро и не договориться, ведь правда?
– Правда. Но я рада, что случилось именно так. Если ты на самом деле увлекся мной, то нет смысла все это затягивать.
Здравая мысль. Но откуда она взяла, что я ею увлекся?
– Я давно мечтала с тобой познакомиться, но я же такая трусиха. Леся не раз затягивала меня в «Вавилон», уверяя, что ты там бываешь каждый вечер, но в те несколько вечеров, что мы туда ходили, тебя там почему-то не было. А когда Леся сказала, что пригласила тебя на именины, я так обрадовалась!
И она прижалась ко мне еще теснее, однако мне уже было не до интима, я чувствовал, как во мне исподволь нарастает смешанный с недоумением гнев. Значит, Леся все это нарочно подстроила и пригласила меня ради своей сестры? Ну не свинья? Конечно, она хотела как лучше, все женщины стараются поступать как лучше, однако почему-то чаще выходит наоборот. Рома была вполне симпатичной девушкой, и все же она не вызывала во мне вспышки столь чаемых мною чувств. Я допил шампанское и достал вторую бутылку. Это весьма удивило и даже озадачило Рому, она начала уговаривать, что не стоит, ведь мы и так слишком задержались, к тому же она пить больше не будет, но я не слушал ее. Я уже захмелел настолько, что мог выдать ей всю правду-матку насчет их дерьмовых наливок и самопальной цыганской водки. Неужели она не заметила, что я ничего, кроме воды с их стола, не пил? Неужели не просекла, что находиться трезвым в незнакомой компании для меня мука смертная? Просто сейчас я должен лишь наверстать упущенное за столом. Теперь пришло время кивать ей, на глазах у нее задрожали слезки, она захлопала ресницами и – о чудо – в этот раз Рома не несла никакой отсебятины, она не только молча соглашалась со мной, но и сама несколько раз приложилась к бутылке жадным ртом. Я радостно подмечал, как она быстро хмелеет и, целуя ее снова, уже смелее положил ей руку на грудь. Рома застонала, укусила меня за ухо и пересела мне на колени. Я погладил ее бедра сначала поверх юбки, а затем начал действовать и под юбкой, пробираясь все выше и выше, она пробовала, не отрываясь от моих губ, помешать моему натиску, но штурм продолжался, и вот моя рука раздвинула ее бедра и припала к пышущей жаром роскошнице, и вот здесь Рома затрепетала, словно пойманная в сети русалка.
Вокруг уже опускались сумерки, людей не было видно, и я попытался снять с нее трусы, чтобы довести начатое до конца. И тут Рома, отчаянно защищая свою последнюю крепость, простонала, что она еще девушка. Вот так номер! Худшей свиньи Леся не могла мне подсунуть. А может, сегодня у Ромы не тот день, и сквер не то место, где она была бы готова распрощаться с девственностью. Что ж, я не настаивал. Возможно, кто-нибудь другой был бы шокирован таким известием, быстренько бы выцедил бутылку и вернулся с дамой в компанию, но я ведь джентльмен. Я расстегнул ширинку, вынул свой блудень и вложил ей в руку. Она была словно сомнамбула и явно не знала, как поступить ей с этим сокровищем, но ведь существует такая отличная вещь, как инстинкт, и он делает чудеса – через минуту она овладела искусством игры на столь прихотливом инструменте. А я продолжал ласкать ее пальцами, пока не довел до такого взрывного оргазма, что вынужден был свободной рукой зажимать ей рот, хотя под конец она все же укусила мои пальцы. Не выходя из полусознательного состояния, она простонала: «Что это было?» Я решил не терять времени на консультации, а, пересадив ее снова на лавку, слева от себя, наклонил смиренную голову к своему блудню. Она вначале отворачивалась, сжав губы, но сопротивление продолжалось недолго, вскоре губы раскрылись. Я был уже порядком возбужден и, почувствовав, как внезапно взлетаю, словно Икар, к солнцу, вдруг быстро пошел на экстренное снижение, сбрасывая топливо, отчего она закашлялась и даже поперхнулась. После этого напоил шампанским и сам допил остаток. Она снова спросила:
– Что это было?
– Орально-инструментальный секс, – ответил я, поднявшись с лавки. – Нам пора.
– Я никогда этим не занималась, – сказала она, заглядывая в бездну моих невинных глаз.
– Верю, но все когда-нибудь начинают.
– С этого?
– И с этого тоже.
Я протянул ей руку, она поднялась, я взял сумку с водой, и мы отправились на именины. А до этого я успел запастись еще двумя бутылками шампанского. Взглянул на часы – мы отсутствовали больше часа. Ну, нормально. Я прекрасно себя чувствую после шампанского. Вернулись как раз во время перекура. Ромина мама, увидев нас, прямо лучилась радостью:
– Ой, пропажа явилась! Вы, наверное, прогуливались? Вот и хорошо. Садитесь, сейчас горячее подам.
Щечки у Ромы пылали, она плохо скрывала свое опьянение, и я быстренько поволок ее к столу. Там сидели несколько девушек и Леся.
– И где это мы странствовали, Ромуся! – поинтересовалась ее сестра. – Мы уже переживать начали. Да ты во хмелю, сестричка? – И с лукавой усмешкой повернулась ко мне: – Зачем же вы нашу Рому споили?
– Ну, я же не знал ее возможностей. Мы выпили всего лишь бутылку шампана, – сказал я и выставил бутылки на стол.
– Всего лишь! Да для моей сестры полбокала за вечер – уже перебор. Ромусь, ну-ка, закусывай быстренько. И что вы там с ней такое делали, что у нее вся помада исчезла?
– Мороженое ели, – сказал я, а Рома раскраснелась еще сильнее, взяла предложенную Лесей помаду и вышла в ванную.
На горячее сбежались все гости, и за столом снова воцарились шум и гам. А когда подуставшие от застолья родители потихоньку слиняли, Леся включила музыку погромче, потушила люстры, оставив светить одну настольную лампу, и потащила одного из своих кавалеров танцевать. Два других проводили пару наигранно-радостными глазами, затем переглянулись и пригласили на танец подружек Леси, за ними вышли из-за стола и остальные. Рома улыбнулась мне исподлобья и спросила:
– А мы?
Я подумал: какая наглость! «А мы!» – это же надо! Она уже видит нас вместе. Никогда не приходило в голову, что оральный секс – повод для продолжительных отношений. А ведь именно этот смысл заключался в ее безапелляционном «мы». Мы что теперь – пара? Я вывел ее танцевать, чтобы не выделяться на общем фоне, но тут снова подумалось, что все это не так просто и я оказался здесь не потому, что этого желала Леся, а потому, что так захотела Рома, которая давно уже выслеживала меня в «Вавилоне». Леся нарочно заманила меня для своей сестры. Чем больше я это осознавал, тем больше меня это доставало. Я бросил взгляд на Лесю – она танцевала так, как танцуют с первым попавшимся, никакого тебе интима. Зато Рому – я это чувствовал – влекло ко мне со страшной силой, она так и напирала на меня своей грудью и животом, глазки ее хорошенько посоловели, а на губах приклеилась торжествующая улыбка. Все идет по плану? Ну, да, вот и маменька ее выныривает из-за двери и, выловив взглядом нас с Ромой, довольно улыбается и исчезает, чтобы, наверное, всей родне на кухне рассказать, что здесь происходит. Я заметил, смотрела она только на нас, никто другой ее не интересовал.
Наконец Джо Дассен заткнулся, и мы сели за стол. Следующая его песня была слишком ритмична, и танцевать никто не пошел. Леся выбежала на кухню за тортом, а я воспользовался этим, чтобы подлить Роме шампанского. Мы выпили. Когда Леся внесла торт, Рома уже была не в состоянии держать ровно свою головку. Леся поручила резать торт подружкам и потащила сестру в другую комнату. Через минуту вернулась, осуждающе посмотрела на меня и пригласила танцевать.
– Зачем вы споили мою сестру? – прошептала она сердито, однако же улыбаясь.
– Надо было предупреждать, что она у вас так быстро хмелеет. Насколько я помню, мы с вами в «Вавилоне» выпили куда больше.
– На меня алкоголь так не действует. Рома всегда сторонилась компаний, избегала развлечений. И к крепким напиткам она совершенно не приучена. И все же, насколько я понимаю, вы не скучали вдвоем?