Льстивый тон вызвал на губах Пеппер легкую усмешку. И не колеблясь ни секунды, она сказала «да». Ужин с привлекательным и предупредительным кавалером, даже если он всего лишь хороший друг — что сможет лучше залечить ее душевные раны?
— Куда пойдем?
— Как тебе «Пико Пити»?
— Превосходно, можно одеться не слишком броско и удобно.
— Дорогая, для меня ты будешь неотразимой, оденься ты хоть в лохмотья.
— Это никак предложение руки и сердца, а, Бреди?
Заполнивший трубку гулкий смех Пи Джея заразил Пеппер своим счастливым, беззаботным звучанием, и она бессознательно присоединилась к нему.
— Нет, котеночек, это не предложение. Я до сих пор не знаю, как это делается.
Позже Пеппер не могла отчетливо вспомнить причину, побудившую ее сделать то, что она сделала после звонка Пи Джея. Быстро приняв душ, она сняла с пальца кольцо Кристофера и положила его в шкатулку для драгоценностей.
Ровно в восемь Пи Джей громко постучался у порога, и улыбающаяся Пеппер, открыв дверь, жестом пригласила его войти.
— Хэлло, коротышка, — приветствовал он ее, наклоняясь, чтобы отвесить дружеский поцелуй в лоб. И проследовав в гостиную, продолжил: — Вообще-то у меня есть еще одна причина, чтобы увидеться с тобой сегодня вечером. Мне хотелось сказать тебе vis-a-vis[20], что я перевожусь обратно в ЛАДП.
Лицо Пеппер вспыхнуло смехом.
— Какой ужас! — воскликнула она, обнимая Пи Джея в порыве радости. Потом отодвинулась и посмотрела на него сияющими глазами. — А что ты собираешься делать, снова возьмешься за натаскивание курсантов?
Пи Джей отрицательно покачал головой, сверкая хитрой усмешкой.
— Нет, я попросил, чтобы меня назначили на патрулирование, и лейтенант приписал меня к одной такой горячке, обожающей лезть на рожон, которой, как ему, да и мне кажется, необходима твердая сдерживающая рука, — выпалил он и рассмеялся.
Пеппер поняла, что он совсем не шутит, и между ее бровями появились две вертикальные черточки недоумения.
— Но у меня есть напарник.
— Был, дорогуша, был!
— Лейтенант мне ничего об этом не говорил, — продолжала упираться и хмуриться Пеппер. Конечно, она бы хотела, чтобы Пи Джей был ее напарником, лучшего партнера для себя она и представить не могла. Просто это был первый случай изменения в штатном расписании, когда ее не поставили в известность, о чем она и сказала Пи Джею.
— Ну, это только потому, что я попросил ничего не говорить тебе. Мне хотелось самому принести тебе приятную весть.
Пеппер успокоилась и поторопилась в спальню за серьгами и сумочкой. Вернувшись, она, как и в прошлый раз, застала Пи Джея за изучением ее семейных фотографий.
— Знаешь, чем больше я смотрю на Тори, тем больше нахожу ее похожей на Сьюзен Хейворд в молодости.
— Интересуешься? — подколола Пеппер. — Я точно знаю, что у нее сегодня нет свидания.
— Ах-ах, как здорово! Но я сегодня что-то не в форме. Пошли, — сказал он, предлагая ей руку. — Пора.
По пути они рассказывали друг другу о своих последних приключениях, и, припарковывая машину около ресторана, Пи Джей дошел уже до стадии гомерического хохота от истории с Венди.
— Это совсем не смешно! — с упреком сказала Пеппер, дружески треснув его по руке. — Никогда в жизни я не чувствовала себя такой беспомощной! — Пи Джей продолжал хохотать, и Пеппер обиженно заявила: — Если бы ты не был моим хорошим другом, я бы никогда не рассказала тебе, что не смогла справиться с семнадцатилетней девчонкой!
Пи Джей попытался подавить смех, но это оказалось выше его сил. И еще несколько раз в течение ужина он косо посматривал на спутницу и начинал придушенно хихикать. Или, если ему удавалось сдержаться, быстро отводил в сторону вспыхивающие веселым блеском глаза.
Это был прекрасный, наполненный легким весельем вечер, и Пеппер ужасно не хотелось, чтобы он заканчивался. Но ничего не поделаешь, всему на свете приходит конец. Завтра их обоих ждет работа, и надо хорошенько выспаться, иначе утром она долго будет приходить в рабочее состояние.
Когда они с Пи Джеем, наконец, пожелали друг другу спокойной ночи перед дверью ее дома и разделили платонический поцелуй, Пеппер чувствовала себя гораздо счастливее и спокойнее, чем в прошедшие дни.
Такое счастливое настроение владело ею целую неделю, даже несмотря на то, что одинокими ночами она часто просыпалась от беспокойного сна с мыслью «когда» — и подспудно «если» — Кристофер вернется к ней. Но всему на свете действительно приходит конец, в конце концов, ушло и мимолетное ощущение счастья.
В рабочие дни Пеппер спасала от тоски необходимость ходить на службу. Она полностью отдавалась своей работе, бросалась в нее, как в омут забвения, понимая, что эта прекрасная терапия, способная лечить любые болезни, что это ее катарсис. Так всегда было и будет впредь. Но оставались еще долгие часы вечеров, торопливые перерывы на обед и бесконечные ночи, не позволявшие забыться целиком.
Пеппер сидела, угрюмо уставившись в свою любимую чашку, наполненную остывшим какао с молоком, когда услышала стук во входную дверь. Была суббота, почти двенадцать часов ночи, и ей давно уже следовало бы быть в постели. Но, как и в предыдущие ночи, сон не приходил, и она приготовила себе чашку горячего какао в надежде, что это поможет расслабиться.
Не было слышно предупреждающего шуршания гравия на подъездной дорожке, поэтому Пеппер предположила, что визитер подошел к дому пешком, должно быть, кто-то из соседей. Соседи всегда с уважением относились к ее праву на уединение и не побеспокоили бы без крайней необходимости.
Наверное, срочно требуется ее помощь, решила Пеппер и поспешила к двери. Она уже протянула руку к замку, когда новый стук в дверь заставил ее испуганно отпрянуть.
— Кто там?
— Кристофер.
И после всех этих дней, проведенных в мыслях о нем, в горьких раздумьях, что он забыл ее, и бессонных ночей, когда ей хотелось только одного — услышать его голос, уверяющий в любви, Пеппер почему-то не чувствовала сейчас особого желания видеть его. Наоборот, она ощутила странное нежелание открывать дверь. Разум подсказывал, что она ведет себя нелогично, но в данный момент Пеппер руководствовалась исключительно своими эмоциями.
— Сейчас ужасно поздно, я понимаю, но мне так хотелось увидеться с тобой, — донесся снаружи голос Кристофера. Довольно сдержанный.
Рука Пеппер поднялась, отжала язычок замка и распахнула дверь. Кристофер стоял на пороге и совершенно спокойно смотрел на нее сверху вниз. Кажется, на его лице проступило выражение счастья, но через мгновение оно исчезло, будто стертое невидимой рукой, и Пеппер подумала, что ей, наверное, привидилось желаемое. Она жестом пригласила его войти и быстро отступила в сторону, освобождая проход, когда он шагнул вперед.
Заметив отчуждение Пеппер и надменную манеру держать себя, Кристофер почувствовал себя неловко. Очевидно, он не был желанным гостем, как надеялся. Правда, она позволила ему войти в свой дом. Что ж, за неимением большего удовлетворимся и этой малостью.
Черный свитер с высоким воротом и черные джинсы придавали ему довольно зловещий вид. Когда Пеппер, в конце концов, осмелилась поднять глаза на лицо Кристофера, то увидела, что время, проведенное вдали от нее, далось ему нелегко. Линии, разбегающиеся из уголков глаз, раньше словно слегка нарисованные карандашом, углубились, а так называемые морщины смеха бороздами окружили твердый, неулыбчивый рот.
А у Кристофера перехватило дыхание — еще никогда раньше на его памяти Пеппер не казалась ему такой прекрасной. И ему страшно захотелось протянуть руки и заключить ее в свои объятья. Навсегда, на вечные времена, но отстраненное выражение лица Пеппер сдержало его порыв.
— Ты хорошо выглядишь, — только и сказал он.
— Ты тоже. — Боже, не так все должно быть! — Пожалуйста, садись, — пригласила она.
— Благодарю, но я слишком много времени провел за рулем в последние несколько дней. Так что, если не возражаешь, я предпочел бы постоять. — Чтобы успокоить дрожавшие от желания прикоснуться к ней руки, Кристофер сцепил их за спиной, и остался стоять, расставив ноги, как для сохранения равновесия, в ожидании, что Пеппер сделает первый шаг навстречу.
— Может быть, хочешь что-нибудь выпить? — «Кажется, я тысячи раз произносила эту фразу в уме в эти дни», — подумала Пеппер, направляясь к бару.