Задание обязывало Кристофера ни на секунду не спускать глаз с подопечной, поэтому он провожал ее взглядом, пока она не исчезла за дверью. Соблазнительные вращательные движения ее прекрасно очерченных бедер были расчетливо подчеркнуты, чтобы провоцировать его и всех остальных мужчин на десяток миль в округе. Кристофер открыл дверцу и выбрался из машины, проклиная соединившую их судьбу.
Эта женщина каким-то странным образом запала ему в душу. Усилием воли Кристофер прогнал мысли о Пеппер и начал разминать задеревеневшие от непрерывного четырехдневного сидения за рулем мускулы шеи и плеч, попутно осматриваясь по сторонам. На него вдруг накатило состояние deja vu[3], но Кристофер понимал — оно возникло только потому, что он часто бывал в похожих городках. Расставленные вокруг плакаты пестрели знакомыми именами политиков, призывавших голосовать за себя, и названиями известных в национальном масштабе компаний, рекламирующих производимые ими товары. Пятнадцать лет назад ничего подобного здесь не было.
«Рейлроуд Авеню» гласила вывеска на столбе. Легкая ностальгическая улыбка искривила губы Кристофера и нарисовала в уголках глаз сеточку из едва заметных линий. У них с приятелями из компании «Молодых Волков» был обычай собираться на Рейлроуд Авеню. Они усаживались в машины и катались по Мейну, задирая встречных, а потом разбивались на парочки с девчонками с близлежащих ферм, которые приходили в город поразвлечься и повеселиться.
Да, тогда не было скучно, признал Кристофер, лениво размышляя, куда разбросала жизнь его старых приятелей. Он потерял с ними связь через три или четыре года после того, как поступил на службу во флот. А позже, по тем или иным причинам, ему так и не удалось посетить родные края.
Пеппер быстро переоделась в темно-желтые слэксы и коричневую шелковую тунику, стянутую на талии пояском из золотистого атласа. Затем она смыла всю косметику. Лицо снова приобрело свой нормальный персиковый цвет. Искусно наложив на кожу дневной крем, она недовольно нахмурилась — рассыпанные по носу веснушки все равно остались видны.
Эх, ладно, никто из нас не совершенен. Утешившись таким образом, Пеппер подмазала губы коралловым блеском, провела кончиком языка вокруг рта и снова нахмурилась. Если такое преображение не изменит отношения к ней Кристофера Петри, тогда все пропало.
Она расчесывала волосы до тех пор, пока не стало больно коже, но все равно осталась не удовлетворенной прической. Наконец, заставив волосы ниспадать на плечи мягкими волнами, Пеппер решилась покинуть туалет.
С каждым движением расчески она пыталась убедить себя, что делает все это только для того, чтобы улучшить их с Кристофером отношения, чуть скрасить время, которое им придется провести вместе. Но в глубине сердца четко осознавала — она стремится любым способом предотвратить появление в синих глазах Кристофера холодного огонька неприязни.
«Он стоит любых усилий», — подумала Пеппер, неслышно подходя к Кристоферу сзади. Ее рука потянулась прикоснуться к нему и мгновенно отдернулась. Пеппер отступила на шаг и несколько секунд просто разглядывала своего охранника. У него была жесткая спина, напряженные плечи. Можно было предположить, что жизнь сейчас не радовала этого человека.
Задержав дыхание, Пеппер осторожно тронула его за руку. Кулаки Кристофера мгновенно сжались. Очевидно, ему не понравилось, что она сумела так неслышно подкрасться. Или, может быть, ему было неприятно ее прикосновение?
— Извините, что я так долго, — мягко произнесла Пеппер, когда он повернулся к ней лицом. «И за то, что осмелилась прикоснуться к тебе», — добавила она про себя.
Кристофер задохнулся от удивления — перед ним стояла расписанная восхитительными красками ожившая фотография из досье Шона. Без макияжа она выглядела моложе и даже красивее, чем это казалось возможным. Смотревшие на него очаровательные глаза были не ореховыми, как указывалось в досье, а светло-карими, ясными и прозрачными.
Когда же он неторопливо оглядел ее небольшую стройную фигурку, его глаза приобрели темно-синий оттенок, дыхание вдруг замерло, а затем выплеснулось из груди с невольным присвистом одобрения.
Пеппер пришла в восторг от произведенного ею эффекта и весело рассмеялась.
— Я предпочитаю считать это комплиментом, — поддразнила она Кристофера. — А за комплимент большое спасибо.
Удобно устроившись на своем сиденьи, она снова заговорила:
— Надеюсь, в этом городишке делают приличные гамбургеры. Я зверски хочу есть.
— Должен признаться, — Кристофер по-доброму улыбнулся соседке, — на меня вдруг напало желание отведать что-нибудь посущественнее, что-нибудь вроде хорошего стейка со всеми положенными к нему аксессуарами.
Кристофер не осознавал, что причиной такой резкой перемены в его настроении послужила улыбка, появившаяся на прекрасном лице его спутницы. Эта улыбка потрясла его до самых глубин естества.
Но тут же в мозгу Кристофера прозвучал звоночек тревоги. Да, возникла неожиданная проблема, опасность, с которой у него нет времени заигрывать. «Проклятье! Было бы гораздо лучше, если бы она выглядела как старая ведьма», — раздраженно подумал Кристофер, усилием воли заставляя себя оторваться от любования соседкой. Резким поворотом ключа он завел машину.
Вид Рейлроуд подтвердил недавние подозрения. Здесь мало что сохранилось от прошлых лет: красный камень брусчатки сменился заурядным асфальтом, появилась автобусная остановка…
Он въехал в переулок между серо-голубыми зданиями и остановил машину. Потянулся, широко раскинув руки, и прикоснулся к тому месту на спинке сиденья, где недавно отдыхала голова Пеппер, затем повернулся к ней лицом.
На его виске билась голубая жилка, пока он чертовски долго подыскивал слова, чтобы заговорить. Скорее всего он скажет что-то неприятное, решила Пеппер и приготовилась к худшему.
Кристофер прочистил горло, дернул шеей, как будто там было еще что-то, кроме выступающего адамого яблока, и сказал сухим деловым тоном:
— Так как предполагается, что мы с вами муж и жена, — тут его взгляд опустился на руки Пеппер и задержался на кольцах, — вам следует называть меня Кристофер или Крис, если вам больше нравится.
Пеппер моргнула, а затем просто кивнула в ответ, не зная, может ли доверять своему голосу. Кристофер, казалось, удовлетворился этим и вышел из машины.
«Предполагается, что мы муж и жена» эхом отозвалось в голове Пеппер. Он чуть не подавился этими словами. Как ни старалась, Пеппер не смогла сдержать приступа смеха, но сразу же одернула себя. Даже будучи «вдовой главы преступного синдиката» — позорное, по мнению Кристофера, положение — она должна вести себя соответствующим ситуации образом.
Когда Кристофер открыл для нее дверцу машины, Пеппер уже являла собой образец благовоспитанной дамы.
— Пожалуйста, зовите меня Пеппер, — сказала она, глядя на него широко открытыми глазами. — Так получилось, что мне не нравится имя Гленда. — «Может быть Господь по доброте своей простит мне эту малость», — подумала она, с небрежным изяществом вылезая из машины.
Пеппер. Взгляд Кристофера задержался на лежавшем на щеке его спутницы завитке непокорных волос. Вот откуда, должно быть, взялось это странное прозвище. Затем по его губам пробежала кривая улыбка. Нет, он скорее был склонен поверить, что оно намекало на взрывной темперамент.
— Едкий, как перец, характер, — прошептал он так тихо, что Пеппер не разобрала слов.
Он сказал «прошу прощения», или это у нее разыгралось воображение? Пеппер с любопытством уставилась на Кристофера. А вот этого ей совсем не следовало делать. Она поняла свою ошибку, как только заглянула в его расширившиеся зрачки.
От пронзительного взгляда Кристофера она вдруг задышала коротко и неравномерно, тело напряглось и мелко-мелко задрожало от проснувшегося желания. «Немедленно прекрати», — приказала она себе и опустила глаза. Это тоже было ошибкой, мгновенно осознала Пеппер. Когда ее взгляд опустился на уровень его рта, она почувствовала почти непреодолимое желание впиться в него губами.
«Да что это со мной!» — яростно воскликнула Пеппер в душе и заставила себя смотреть на руки. Она совсем не нравится этому мужчине. Так почему же тогда она позволяет ему так действовать на себя? Приятно ей это или нет, но Кристофер Петри разбудил в ней чувственность, которая сильно затруднит им обоим жизнь на время совместного путешествия. Сможет ли она совладать с собой?