– Что же ты расстраиваешься? – побежала за ней Гараева. – Это ведь замечательно!
– Что тут замечательного? – Ася снова выдернула свою руку из руки подруги. – Ты меня сейчас убьешь, и правильно сделаешь.
– Не буду я тебя убивать, что ты! – захохотала Лера. – Это хорошо, что тебе нравится Павел. Он не может не нравиться, потому что он – это он… И вообще, он мне все объяснил. И это так хорошо, что ты тоже влюбляешься. Это… это… Ну, я даже не знаю, как сказать, что это такое, Аська! Ты представляешь, какая жизнь, оказывается, классная! И ты классная, и Павел, и вон теперь Олег. Я даже сказать не могу, каким замечательным чувством мы друг друга заражаем! И так здорово, что мне удалось приехать. Мне будет вас всех так не хватать!
То, что у Репиной челюсть упала и упрыгала в сугроб, – это было понятно и без слов. Она стояла, хлопая глазами и пытаясь понять – на этом она свете или ее в какой-то неожиданный мир перекинуло? Ася даже ущипнула себя за руку – надо было, наверное, убедиться, что она стоит именно здесь, у своего дома, а не где-нибудь и что ей все это не снится.
– А как же… – начала она и закашлялась.
– Ты знаешь, порой надо все потерять, чтобы понять, до чего тебе дороги люди, которые находятся рядом с тобой. Все остальное – ерунда!
Ася и раньше знала, что Гараева – просто неприлично умная. Но таких заоблачно-невероятных слов она от нее не ожидала.
– Но это не может быть ерундой, – покачала головой Репина. – Это очень важно! Он же тебя предал. И я предала, не рассказав тебе все сразу. А Жеребцова так просто завистью вся изошла, она такие планы строила… И все мальчишки теперь в тебя влюблены. И вообще, в нашем классе последнее время все какие-то… сумасшедшие.
– Глупая ты, Аська, – обняла ее Лера. – Это же хорошо! Пока мы тут сидели, все тебя обыскались.
– Крошка Ру? – ахнула Ася, хватаясь за голову. – Ой, Жеребцова меня теперь убьет!
– Ты-то тут при чем? Это ее проблемы!
– Наверное, ее, – совсем потерялась Репина.
– Ну, так что, не бросишь Павла в беде? – лукаво улыбнулась Гараева.
– А можно, я с Олегом к нему приду? – пробормотала Ася, мельком глядя в сторону подъезда, где были оставлены мальчишки. – С ним как-то надежнее.
– Мне кажется, что это он тебя будет водить в гости к Павлу, а не ты его.
Павел с Олегом уже вовсю болтали, Быковский что-то с жаром доказывал, видимо, совершенно забыв, что ему надо беречь себя и поменьше размахивать руками.
На мгновение Репиной показалось, что все вокруг исчезли. Пропали дома и люди, трамваи и самолеты. Мир уменьшился до размера крошечной планеты Земля, летящей в безграничной Вселенной. А потом все это стремительно приблизилось к Асе. Промелькнули звезды, прошуршали метеориты. Земля стала огромной, и вокруг столько появилось звуков, запахов и движений, что стало тяжело дышать.
Наверное, в эту секунду с Асей что-то произошло. Она вдруг поняла, что черная полоса тревог и сомнений прошла и что впереди у нее долгий, но радостный период выздоровления. Она смотрела на Павла и чувствовала, как из нее выходит то болезненное чувство неуверенности, которое он все время в ней порождал. То ли слова Олега так на нее подействовали, то ли убежденность Венеры, что у нее все получится, только Репина ощутила в себе силы спокойно оглянуться вокруг.
Мир был таким же. На улицах лежал тот же снег, так же пронзительно каркали вороны и неприятно сигналили машины. Но он теперь стал – другим. В воздухе словно запахло весной.
Репина глубоко вдохнула в себя этот воздух и довольно зажмурилась – ей было просто до неприличия хорошо. И это чудесное ощущение волнами понеслось от нее во все стороны, задевая людей и сшибая с веток зазевавшихся воробьев.
Как раз в это время Константинов с Махотой, сидя у Мишки в кухне, обсуждали свое несчастливое ухаживание за Гараевой. Недавно на таком же точно совещании в школе было решено, что они много потеряли, сразу не обратив внимания на Леру. А она вон какой оказалась необычной! Это выяснилось тут же, как только Гараева уехала. Они даже думали раздобыть Лерин адрес и написать ей письмо. Но потом все так удачно сложилось, что Гараева приехала сама.
И вот она опять уезжала, а значит, надо было придумать ей замену и, перебрав всех в классе, они неожиданно остановились на Репиной. Ведь если она – подружка Гараевой, значит, она тоже – суперская. Причем каждый это открытие сделал самостоятельно, стараясь ни в коем случае не выдать приятелю только что открывшуюся ему тайну. Они стали активно обсуждать Жеребцову, Наумову, Царькову, а про себя каждый уже лихорадочно придумывал, как и где он станет искать Репину и чем таким интересным можно привлечь ее внимание. Как раз в это время позвонил Крылышкин и поинтересовался, чем это они занимаются. Ребята, конечно, не посвящали его в свои планы, но каким-то чутьем Васька чувствовал общее веяние моды на девчонок в классе.
Всего этого Ася, конечно, не знала.
Она попрощалась с Лерой, взяв с нее честное слово, что та непременно позвонит сразу же, как только прилетит в Махачкалу. Она махнула рукой Павлу, даже не утруждая себя придумывать какую бы то ни было тему для разговора – не хочется говорить, и не надо. Она договорилась с Олегом, что они непременно завтра вместе пойдут в клуб, а перед этим он подробно ей объяснит, что там нужно делать и как.
Она вбежала на свой этаж, вошла во вкусно пахнущую квартиру. Счастливая улыбка никак не хотела сходить с ее губ.
Жизнь снова возвращалась к ней. И вокруг уже была не та беспросветная пустота, окружавшая ее весь последний месяц. Нет, ее больше не тянуло сидеть в кресле и прятаться в плед. Она хотела двигаться, что-то делать, с кем-то общаться!
– Ну, как? – с порога спросил отец.
Видимо, все семейство ждало ее возвращения. В кои-то веки папа был без книжки, из кухни тянуло аппетитными запахами пирогов, Санька с Ванькой прилежно сидели за столом и что-то рисовали.
– Замечательно, – честно призналась Ася, все больше и больше заваливаясь на стенку, потому что упрямый сапог никак не хотел стаскиваться с ее ноги. – Есть хочется.
– И я хочу есть! – сорвался с места шустрый Санька.
– Мыть руки, и за стол! – раздалось из кухни, и в ту же секунду зазвонил телефон.
– Привет, Репкина! – донесся из трубки на удивление бодрый голос Махоты. – Что делаешь?
– С тобой разговариваю, – буркнула Ася.
– Так, а еще? – мчался вперед Махота.
– Обедать сейчас пойду, – продолжила свой доклад Репина, теряясь в самых невероятных догадках.
– Понятно. – Майкл словно на счетах отщелкивал отработанные темы. – Гараева уже смылась в свой Сыктывкар?
– В Махачкалу, – поправила его Ася. Так вот почему все звонят? Опять облаву на Леру устраивают? – Уехала, уехала.
– Чудненько. – Перекинулась очередная костяшка счетов. – А ты почему сидишь дома? Выплывай, что-нибудь замутим. Кстати, слышала новость? Наша Жеребцова, оказывается, влюбилась в Быковского!
– Когда? – нахмурилась Репина. Слух этот ей показался слишком уж неправдоподобным.
– А ты думаешь, почему это она вчера к нему во двор приперлась? Все агитировала против «червяков», а теперь сама к ним клинья подбивает.
– Кто тебе это сказал? – Где-то Ася эту легенду, кажется, слышала.
– Народ говорит. А народ, Репина, – самый верный источник! Ну, так что, прошвырнемся по улице?
– Нет уж, швыряйся в одиночестве, – поджала губы Ася. – У меня дела.
Она бросила трубку и довольно фыркнула. Массовое поветрие, говорите? Господи, какие же мальчишки примитивные! Жеребцова влюбилась в Быковского? Ну-ну… Она даже знала, откуда пошел этот слух! Это Царькова со своим запоздалым переключением скорости всем растрезвонила эту невероятную чушь. Ну, не смешно, а?
Из кухни так призывно пахло сдобой и ванилью, что в животе опять заурчало, и Репина поспешила на звон тарелок и чашек.
Братья были уже здесь. Они всегда как-то ухитрялись оказываться первыми. Ася оглядела кухню, прикидывая, где бы ей раздобыть лишнюю табуретку – у них всегда одной не хватало, – и вдруг с удивлением увидела, что единственный приличный стул занят тортом. Причем упакован этот торт был в подозрительно знакомую коробочку, разрисованную розочками и вензелечками.
– А это что? – забормотала она, медленно подходя к стулу. В голове у нее родилась гениальная идея.
– Торт. – Мама даже от плиты оторвалась, чтобы убедиться, что они с дочерью говорят об одном и том же. – Я зашла в магазин, и он мне понравился. А что, хочешь?