Вскоре все дети, очутившиеся в павильоне в воскресный день, тусовались около нашего стенда, крепко держа на привязи родителей (мы позаботились, конечно, и о тоннах конфет и печенья, упакованных в обёртки с логотипом компании). А посетителей, пришедших на ярмарку не поглазеть, а с серьёзными намерениями, ждали специальные акционные и ипотечные программы, разработанные моим любимым маркетологом совместно с банком-партнёром.
У конкурентов загорелся стенд. Да, «Сириус» - это чудо в перьях, они не могут не косячить. Возник какой-то казус с электропроводкой, заискрило, засверкало, резко потянуло гарью. Я увидела краем глаза, как спрыгнули с диванов и метнулись прочь их потенциальные клиенты… Возгорание ликвидировали за три минуты, но всё же ситуация была неприятной. Коллеги из «Сириуса» в очередной раз доказали, что в рекламном деле и организации выставок они разбираются хуже, чем дикобразы в ракетостроении.
За отличную работу на ярмарке Михаил Иванович вознаградил меня по-царски, продемонстрировав парадоксальность натуры, свойственную действительно значительным личностям. Я помнила, как приходилось выбивать из него деньги на оплату тех или иных проектов. А машину подарил не моргнув глазом, да и за ярмарку отвалил так щедро, словно я была его любимой племянницей, а не наёмным работником. Мой банковский счёт, раньше похожий на каменистую пустыню, теперь – благодаря усилиям Виктора и Михаила Ивановича - напоминает цветущий райский сад.
К тому же, Виктор закрыл мой кредит. Впервые за многие годы в моей голове не щёлкает калькулятор – смогу ли оплатить все квитанции, дотяну ли до следующей зарплаты, останется ли на корочку хлеба и новые туфли.
Бабуля в компании Кристофа свинтила во Францию. Двухгодичная шенгенская виза предоставляет ей возможность метаться по Европе взбудораженной молекулой. У Кристофа в Нормандии семейное винодельческое хозяйство и два винных погребка. Витина коллекция алкоголя должна скоро пополниться аутентичным арманьяком и кальвадосом.
Соня собралась за пять минут – бегала галопом из комнаты в комнату, прыгала вокруг чемодана и пронзительно верещала и брыкалась, когда я вытаскивала её из своего шкафа. Пока тащила красотку за талию, бабуля успела прихватить цепкими лапками зелёную блузку и два шарфика. Да что же это такое!
Теперь мы с Витей рассматриваем фото в Сонином Инстаграме. Вот бабуля хлещет сидр в окружении основательных и по-крестьянски крепких нормандских мужчин. А вот они с Кристофом в Париже: смотрят представление в кабаре Мулен Руж. Бабуля потягивает шампанское и строит глазки. На ней моё красное платье и эффектная чёрная накидка с помпонами.
После грандиозного канкана Соня умудрилась раскрутить труппу на коллективную фотосессию. Фотографии настолько живописны, что просятся на обложку журнала «Times». В центре – эксцентричная русская бабуля, вокруг неё – несколько десятков танцоров: расходятся вправо и влево, словно крылья, два ряда ослепительных девушек с идеальными обнажёнными бюстами. Парни с накрашенными глазами одеты в перламутровые трико, у них мощные торсы и скульптурные каменные ляжки.
Представляю, как бабуля командовала этим кордебалетом, выстраивая молодёжь в линеечку и требуя улыбаться прямо в камеру. Наверное, заставила Кристофа сделать десять дублей. И все её слушались.
- А тебе не кажется, что Сонина рука… - настороженно щурится Виктор и пытается увеличить фото, чтобы разглядеть, действительно ли бессовестная бабуля невзначай положила свою грабельку на крепкое бедро одного из танцоров.
А-а-ах… Нет!
- Это ракурс! – быстро заявляю я. – Оптический обман!
- Да, наверное, ты права, - кротко соглашается Виктор. – А я-то собирался сделать из этой картинки фотообои и повесить в спальню.
- Зачем тебе в спальне столько голых девушек! – возмущаюсь я.
- Ты права, - снова соглашается Виктор. – В спальне мне нужна только одна голая девушка. Одна-единственная, неповторимая и бесподобная.
Он вообще стал таким смирным. Летом я растопила ледяной панцирь, а осенью укротила скрывавшегося внутри дикого зверя. Регулярный секс с любимой женщиной превратил моего возлюбленного в домашнего питомца. Теперь я могу делать с ним что угодно, а он лишь будет бархатисто урчать и жмуриться, как сытый лев, пригревшийся на солнцепёке в саванне…
Хотя, возможно, это временно. Он только прикидывается.
Мы тоже не отстаём от старшего поколения. Бабуля с Кристофом во Франции, а мы неподалёку – в Швейцарии. Второй раз швейцарцы не стали артачиться и быстро оформили мне визу. Я наконец-то смогла полюбоваться заснеженными вершинами на противоположном берегу озера Леман.
…Сегодня нам выдали детей на сорокаминутную прогулку, и мы бродим по живописному парку, окружающему клинику. Высоко вверху, над тёмно-зелёными кронами деревьев, поражающих меня своими исполинскими размерами, сияет солнце. Под ногами – ковёр из хвои и листвы вперемешку со снегом. Воздух изумительный, каждый вздох – как глоток из горного родника, и этот воздух пьянит даже больше, чем вино, которое мы с Виктором пьём по вечерам в ресторане нашего роскошного отеля.
На локте у Виктора, прижимаясь к его плечу, воробышком сидит Жизель. На ней медицинский респиратор с клапаном, огромные чёрные глаза улыбаются. Мальчишки – Мартин и Гриша – идут рядом, размахивают ветками, кидаются шишками.
Грише поручено крепко держать меня за руку, но я постоянно отстаю, чтобы на минуту замереть, восхищаясь ледяной прозрачностью воздуха и красотой могучих деревьев. До сих пор не могу поверить, что я здесь, в Швейцарии. Озера сейчас не видно, но я знаю, что оно находится там, внизу, за красными черепичными крышами и башнями готических соборов, - кристально-голубое, волшебное.
- Стоп. У нас отстала девочка, - вдруг объявляет Виктор. – Гриша, тебе выговор!
Они оборачиваются, смотрят на меня и ждут, когда я догоню. Гриша бежит ко мне, хватает за руку:
- Марго, шевели ластами! Давай быстрее! Поторапливайся! Что ты плетёшься! Такая красивая и такая медленная!
Так, похоже, у нас подрастает ещё один суровый босс!
Гриша сегодня без респиратора, из-под синей шапки выбивается на белый лоб короткая чёрная чёлка, голубые глаза – точно такие же, как у Виктора. Отсутствие маски означает, что ничто не препятствует Гришиной речи. Она льётся свободным потоком и сплошь состоит из вопросов, способных загнать в тупик специалиста по квантовой физике или маститого литературоведа.
Но сейчас он задаёт очень простой вопрос:
- Витюха, а у вас с Марго будут дети?
- Обязательно, - без запинки отвечает Босс №1. - Братан, как же иначе?
Я чувствую, что тону в тёплом молоке. Если он так уверенно говорит о потомстве, значит, скоро сделает мне предложение?
- Витюха, а ты кого хочешь – мальчика или девочку?
- Сначала девочку. Мы назовём её Маргаритой. И тогда у меня будет две Маргариты. Прикинь? Сколько счастья для одного человека!
Видимо, у Виктора уже всё давно продумано.
- Две Маргариты… - размышляет Гриша. - А потом у вас может родиться двойня. И тоже девчонки. Вы опять назовёте их Маргаритами, и тогда у тебя будет четыре Маргариты!
Виктор останавливается, ошарашенный этой мыслью, и долго смотрит в одну точку.
- Чувак, ты гений, - потрясённо шепчет он через минуту. – Четыре Маргариты! Вау-у-у-у…
Однако, он жадный! А я и не догадывалась.
Я снова вспоминаю странные слова Михаила Ивановича. Тест на беременность делать рано, нет никаких предпосылок для того, что подозрения гендиректора верны. Но если он прав? Честно говоря, мне страшно. Моя жизнь только что кардинальным образом изменилась - мы с Виктором, в конце концов, вместе. А если сейчас вдруг окажется, что нас уже трое? Я совершенно не готова к такому повороту. Пока мне ни с кем не хочется делить любимого, даже с будущим ребёнком. И я вовсе не хочу, чтобы Виктор обращался со мной как с хрустальной вазой. Если вдруг окажется, что я беременна, на яростном сексе можно будет поставить крест, вот уж нет, не согласна!
…По утрам, завернувшись в одеяло, выхожу на балкон нашего гостиничного номера, смотрю на бледно-голубое озеро и белоснежные горы на том берегу и не могу поверить, что я здесь, в Швейцарии. Мне хочется плакать от этой красоты, и от того, что мы с Виктором теперь полностью принадлежим друг другу.
За исключением ежедневного визита в клинику, всё остальное время мы проводим вдвоём, катаемся на машине, осматриваем исторические достопримечательности, бродим по каменным закоулкам, заглядываем в монастыри и магазинчики, пробуем местные деликатесы, поминутно целуемся, а по ночам сплетаемся в одно целое и открываем новые грани нашей страсти.