Алисса Джонсон - Вкус греха

— Да, — согласился он, — зато скиснет.

Она засмеялась, и невидимая рука, сжимающая ее желудок, ослабила хватку.

— Масло может скиснуть?

— Не имею ни малейшего представления, — признался он. — Давай проверим? Ты принесешь масло, а я ее подержу.

— О боже! — захохотала Мирабелла. — Ты себе это представляешь? Интересно, после этого нас сочтут героями или злодеями?

— Сумасшедшими, мне кажется.

— Оно того стоит, просто…

Она не договорила, потому что ее каблук увяз в грязи и она поскользнулась. Будь Мирабелла не так расстроена, она бы заметила, как близко подошла к краю. Она бы постаралась не оступиться и правильно сделать следующий шаг.

Потому что она сделала его в пустоту.

Со стороны может показаться, что падение с холма происходит в считанные секунды. Вот человек стоит на вершине, и раз! — его уже там нет.

Но для несчастного, который кубарем катится с горы, падение тянется невероятно долго, по крайней мере, вначале.

Мирабелла успела вспомнить, как вчера медленно падала на тротуар коробка, и понять, что ей очень нужно — очень-очень нужно — ухватиться за ветку или куст, пока не поздно. Но стоило ей протянуть руку, как высокий холм взметнулся вверх.

После этого события разворачивались с молниеносной быстротой.

Ее подкидывало, переворачивало, било о поверхность и тащило вниз. Небо и земля пронеслись мимо в головокружительном танце. Она скользила, пока не остановилась, преодолев добрых пятьдесят ярдов холма, но все же не дотянув до воды. На один ужасный миг ей почудилось, что у нее нет ни рук, ни ног, и она испугалась, что лишилась их, когда падала.

Затем Мирабелла почувствовала боль: покалывание и пощипывание. Это скорее раздражало, чем вызывало истинные страдания. А вот ее лодыжка просто кричала, заставив ее выпрямиться и схватиться за ногу.

— Ох, ой! Ой… ой… ой! — Между ахами и охами Мирабелла мысленно перечислила все ругательства, за которые извинялась накануне.

Чертыхаясь и пробираясь сквозь кусты ежевики, Вит подбежал и упал на колени у ее ног.

— Посмотри на меня, чертовка. Посмотри на меня. Ты знаешь, где ты?

Обидевшись и рассердившись из-за ужасно глупого, как ей показалось, вопроса, — он что, ослеп за последние пять минут? — она отмахнулась от него и сосредоточилась на своем дыхании.

Он взял ее лицо в свои ладони, заставляя оторвать взгляд от пульсирующей лодыжки и посмотреть в его взволнованные глаза.

— Скажи мне, где ты находишься?

Она рассердилась на него.

— У подножия холма.

— Хорошо. — Он убрал одну руку и вытянул ее перед собой. — Сколько пальцев?

Смысл происходящего стал постепенно доходить до нее, и она попыталась сосчитать слегка расплывающиеся пальцы.

— Два.

Он бегло взглянул на ее лоб, прежде чем заняться ногой.

— Убери руки. Дай посмотрю, что ты с собой сделала.

— Нет! Не трогай! — Она ударила его по руке. Это была неосознанная реакция, вызванная страхом и болью. Вит взял ее ладонь в свою и погладил, пытаясь успокоить ее.

— Думаю, это всего лишь вывих. Худшее уже позади. Но, на всякий случай, будь храброй маленькой девочкой и разреши мне взглянуть.

Мирабелла перестала раскачиваться — она даже не заметила, что делает это, — и посмотрела на него, прищурив глаза.

— Маленькой девочкой?

— Ну вот, тебе уже лучше, да?

Ей действительно стало лучше, и так как оскорбление было вызвано лишь его желанием отвлечь ее от боли, она не могла всерьез на него злиться. Кроме того, он казался бледным, и от волнения у него на лбу появилась складка.

Боже, вдруг он соврал про вывих? Вдруг она серьезно поранилась?

Мирабелла громко сглотнула и ослабила хватку.

— Не двигай ее или… Только не двигай ее, Вит, пожалуйста.

— Боюсь, что мне придется. Чуть-чуть, — успокоил он Мирабеллу, когда она снова попыталась оттолкнуть его руки. — Чтобы убедиться, что нога не сломана.

Он расшнуровал ей ботинок и снял его с большой осторожностью. Кончиками пальцев нежно прикоснулся к ее лодыжке. Совсем не больно, поняла она. На самом деле это даже приятно и успокаивает. Мирабелла слегка расслабилась под действием его манипуляций. Потом он прижал ладонь к стопе и потянул пальцы вверх, а пятку — вниз.

— Ай-й-й!

Вит сразу же перестал.

— Прости, милая. Так надо.

В ответ она чуть слышно простонала и кивнула. Вит заправил ей за ушко выбившийся локон.

— Все хорошо. Все уже позади. Глубоко вдохни. Ну вот. Лучше? Она вновь кивнула и обрела дар речи.

— Она сломана? Моя лодыжка?

— Нет, всего-навсего вывих. Через несколько дней, максимум через неделю будешь как новенькая.

«Как раз к празднику дяди», — печально подумала она. Иногда жизнь бывает такой несправедливой! Она бы с радостью пожаловалась на судьбу, но Вит отвлек ее от этих мыслей, сняв пальто и заботливо накинув ей на плечи.

Она в недоумении посмотрела на него.

— Мне не холодно.

— Ты дрожишь.

Ее на самом деле пробирал озноб.

— Я немного разволновалась, но ты не должен…

— И ты одета только наполовину. — Он аккуратно запахнул пальто.

— Что? — Она в ужасе отодвинула полу накинутого пальто и заглянула внутрь.

«Наполовину одета — это громко сказано», — решила она. На левом плече платье и сорочка порвались от шеи до рукава, и ткань свисала клочьями, выставляя напоказ тело. Но она не выглядела совсем уж непристойно, по крайней мере, не вызывающе. Лиф ее платья все-таки был цел.

Если относительно приличный вид одежды принес ей некоторое облегчение, то состояние плеча и ключицы заставило задыхаться в истерике. На них больно было смотреть: кожа сплошь покрыта порезами и ссадинами. Кровь стекала каплями из нескольких более глубоких царапин. Она, как завороженная, дотронулась кончиком пальца до покрасневшей, опухшей плоти и зашипела от острой боли.

Вит отдернул ее руку.

— Перестань.

Она растерянно взглянула на него.

— У меня кровь идет.

— Я заметил. — Он достал носовой платок и осторожно положил его между ее телом и грубой подкладкой пальто.

— Порезы неглубокие. Пройдет.

— У меня где-то еще идет кровь?

Он едва коснулся пальцами края линии волос на лбу, куда несколько минут назад был прикован его взгляд.

— Вот тут немного.

— Ох!

Вит схватил ее за руку, прежде чем она успела дотянуться до ранки.

— Не трогай.

— Ничего не могу с собой поделать. — Она и вправду не могла. Свежую рану нельзя было не расчесать. — Все так плохо?

— Нет. — Он нежно провел рукой по волосам, незаметно убрав оттуда листочек. — Нет, ранка неглубокая. Уже почти не кровоточит, честно.

Она едва почувствовала, что Вит снова погладил ее волосы, но собственные беды помешали ей заметить, как при этом дрогнула его рука.

— Уверен? — Хотя в ее голове стало понемногу проясняться и она понимала, что из раны на лбу кровь не хлещет фонтаном, ей нужны были доказательства.

— Да. — Он погладил ее уцелевшее плечо. — Ты поправишься. Давай отнесем тебя…

Он замолчал, услышав, что их зовут тихим голосом.

— Лорд Тарстон? Мисс Браунинг?

— Внизу! — крикнул Вит и подождал, пока мисс Хейнс их заметит. — Мисс Браунинг оступилась и подвернула ногу.

— О боже! — Чтобы сохранить равновесие, мисс Хейнс схватилась за дерево и посмотрела вниз. — О боже! Мисс Браунинг, какая жалость! Я чем-то могу помочь? Боюсь, что остальные уже слишком далеко, но я попытаюсь их снова догнать…

— Я рада, что вернулись именно вы! — крикнула Мирабелла и сразу пожалела об этом. Ее израненное тело взбунтовалось.

— Сиди спокойно, — приказал Вит и повернулся к мисс Хейнс. — Не могли бы вы вернуться в дом и сказать одному из конюхов, чтобы привел лошадь для мисс Браунинг?

— Да, конечно.

— И попросите мою мать послать за доктором…

— Мне не нужен доктор, — возразила Мирабелла. Вит лишь метнул в ее сторону сердитый взгляд.

— Послать за доктором, — нарочно повторил он, — и распорядиться, чтобы на кухне приготовили горячий чай и холодный…

— Ради всего святого, Вит.