— Ответь мне хоть одно словечко, — несколько раз сказал Аникита Ильич.

Наконец, он потянулся, взял ее за обе руки и хотел приподнять с дивана, привлечь к себе на колени… В то же мгновение ему послышалось что-то в спальне… Кроме Масеича и обер-рунта, никто, конечно, не мог явиться. Он быстро встал и досадливо крикнул:

— Что там? Кто?..

— Я-с! — раздался голос Змглода.

Аллинька порывом схватила себя за голову и начала тихо плакать… Она будто проснулась вдруг от голоса любимого человека.

— Чего ты? — крикнул Аникита Ильич с гневом. — Какого черта там еще случилось?

Он вышел в спальню и собрался разругать обер-рунта за его появление…

— Мог до утра, леший, обождать! — начал он. — Потоп что ли начинается?

— Алексей Аникитич скончался! — ответил Змглод.

Басанов оторопел, потом перекрестился и проговорил:

— Вот оно как! Царство небесное…

И в эту минуту — как часто бывает в жизни людской — Басанов не знал, что он сам на волосок от смерти.

Переступи только Змглод порог кабинета!.. А глупенькая Алла это будто чуяла…

Отпустив Змглода, Аникита Ильич обратился к молодой девушке и выговорил с оттенком досады:

— Делать нечего, моя радость, ступай домой. Не до этого… Вишь как потрафилось… Давно помирал мой Алексей, а вот нашел же время… Совсем неожиданно… Теперь раньше трех ден не свидимся.

— Он там?.. Увидит! — шепотом отозвалась Алла, и это были ее первые слова.

— Кто?

— Змглод. На винтушке увидит.

— Никогда. Он ушел… Ну, собирайся…

Через несколько мгновений Алла, тщательно укутанная платком, радостная и счастливая, спускалась по винтовой лестнице, а минут через пять, обежав угол дома, была уже у себя… Аникита Ильич сам отпер двери в гостиную, приемную и коридор. Найдя здесь дежурного рунта, он приказал позвать «дюжинного».

— Поднять всех! — приказал он ему. — Алексей Аникитич скончался. Послать за священниками… Чтобы все, кто есть в доме, во двору, коллежские[13] все и мои канцелярские… всем быть в сборе.

И через полчаса всё, только что уснувшее, снова поднялось на ноги, палаты ожили, всюду засветились огни.

Через час большой зал был переполнен ожидающими…

Басанов, а за ним Сусанна и Дарьюшка, явились из комнат правого флигеля…

Аникита Ильич, отойдя немного от дверей, остановился и выговорил громко:

— Волею Божией болярин Алексей Басанов, сын мой, преставился… Пойдем, помолимся… Ближние, входите в опочивальню, остальные, по старшинству, оставайтесь в прихожей и в портретной.

Басанов вышел в те же двери, сопровождаемый дочерью и племянницей. За ними прежде всех двинулось духовенство, затем приживальщики, а затем густая толпа главных заводских лиц и вся дворня… Когда первые стали невдалеке от кровати покойника, а за ними Никаевы, Ильевы и другие, сплошная толпа наполнила три комнаты вплоть до зала, где народ все прибывал.

Началась панихида…

И почти все, молясь и крестясь, вглядывались в молодое и красивое лицо покойника, а также в лицо старою барина и мысленно говорили:

«Роду господ Басман-Басановых — конец! А кто будет супругом барышни? Чьи мы будем?..» И многие будто невольно косились на юного князя Давыда Никаева.

Часть вторая


I