Мейриона внимательно посмотрела на него и провела по коробочке пальцами. Тиковое дерево казалось прохладным и притягательным. На мгновение у нее возникло желание швырнуть коробочку ему в лицо, но любопытство победило, и она медленно открыла ее, словно там мог притаиться паук, который только и ждал удобного момента, чтобы вцепиться ей в палец.
Увидев поблескивающие зеленые кристаллы, уложенные на кусочке белого шелка, Мейриона в изумлении ахнула: в шкатулке лежал украшенный драгоценными камнями гребешок для волос. Четыре больших позолоченных зубца сверкали в свете очага, ручку украшали крупные изумруды и крошечные бриллианты, от которых сверкающие блики заплясали по комнате.
Пока пальцы Мейрионы ласкали гребень, в ее душе нарастало чувство вины. Продав эту безделицу, она могла бы обеспечить своим людям приличное пропитание. Возможно, денег хватило бы даже, чтобы осуществить ее идею с шерстяным сукном Энни. Теперь, держа в руках эту безделушку, она чувствовала себя так, словно ограбила своих близких.
– Откуда это у тебя?
– Я привез это с собой.
– В самом деле?
Разве не странно – привозить подарок тому, кого собираешься похитить?
Монтгомери явно чувствовал себя неуютно: в его взгляде сквозила неуверенность. Неужели прежде Годрик никогда не делал подарки женщинам?
Она повертела гребень в руках:
– Какой красивый!
– Я помнил твои волосы. – Годрик нервно сжал рукоятку меча, словно готовясь к битве.
Мейриона улыбнулась, у нее на сердце чуть потеплело.
– Ты ухаживаешь за мной? Он насупился:
– Ты мне принадлежишь – зачем мне за тобой ухаживать?
С трудом подавив желание посмотреться в зеркало, Мейриона воткнула гребень в волосы. Как только она сбежит, ей придется продать эту безделушку, чтобы накормить своих людей. И все же ей ужасно хотелось увидеть, как выглядят изумруды на ее золотисто-каштановых волосах.
В самом деле, не такой уж грех, если она недолго порадует себя этим украшением.
– Мы и башмаки нашли, – подал голос Демьен. Мейриона повернулась к брату. Святые угодники, она совсем забыла, что он здесь! Брат протягивал ей пару заношенных кожаных башмаков, – казалось, он совершенно не замечает борьбы, происходящей между ней и Годриком. Взяв башмаки, Мейриона наклонилась и надела их, не обращая внимания на то, что они едва ли были лучше мерзкой блузы.
Ощутив на ногах грубую кожу, Мейриона испытала облегчение: ее пятки наконец-то не касались грязного пола.
Годрик подал ей кусок веревки, и она повязала ее вместо пояска.
– Благодарю.
– Ты готова? Она кивнула.
– Тогда пошли. Отдых закончился. Спустившись по короткой лестнице, они прошли через довольно большую общую комнату и вышли во двор. После принятой ванны, с дорогим гребнем в волосах, Мейриона ощущала себя как минимум фрейлиной королевы. Подавляя в себе чувство вины из-за того, что она носит такую красоту, когда ее люди голодают, она понадежнее закрепила гребень в волосах.
Они прошли через двор, стараясь не наступать на бегающих повсюду цыплят. Приближалось время ужина, и несколько слуг занимались своими обычными делами. Парень, убиравший конюшню, раскрыв рот и забыв о лопате, с удивлением проводил их взглядом.
Мейриона вскинула голову, и парень глупо ухмыльнулся. Непроизвольно сжавшись, она почувствовала, что самообладание покидает ее. В этот момент один из ее башмаков застрял в грязи. Разозлившись на себя, она вытащила башмак, затем посмотрела в спину Годрику, и ее мысли начали приобретать более четкие очертания.
Она с неприязнью смотрела, как Годрик взъерошил волосы Демьена, который, словно верный пес, следовал за рыцарем. Как в зеркале, она увидела себя: разве графиня Уайтстоун не следует за Монтгомери точно таким же образом?
Выхватив гребень из волос, Мейриона заткнула его за пояс. Она ведет себя словно комнатная собачка с красивым ошейником. Опасаясь снова потерять башмаки, она с трудом шла по жидкой грязи двора. Годрик опасен: если он и дальше будет продолжать использовать свое обаяние, кончится тем, что она станет ползать у его ног.
Эта жуткая мысль мгновенно привела Мейриону в чувство и напомнила о данной клятве никогда больше не забывать о своем долге. Разве до сих пор нельзя было усвоить, к чему приводят своеволие и упрямство? Если бы она оставалась верной долгу, то, вполне вероятно, была бы сейчас замужем за красивым мужчиной, который защитил бы ее от людей, подобных Дракону.
Пытаясь успокоиться, Мейриона глубоко вздохнула. Дикарь, стащивший ее с кровати и жаждущий утолить чувство мести, не тот человек, с которым можно заигрывать. Если она не сможет вырваться, то из-за нее может погибнуть много людей.
Теперь у нее были башмаки, платье и средства, чтобы купить еду. Несомненно, это знак свыше – ей нужно бежать. Лучше оказаться в лесу перед лицом опасностей, грозящих телу, чем выносить опасности, калечащие душу. Она вернется к отцу, к мужу, и Господь защитит ее, потому что она выполнит свой долг. Если ей это удастся, Демьен последует за ней.
Осмотревшись, Мейриона увидела, что двор огорожен прочным забором, но калитка в дальнем углу была приоткрыта. Вокруг лошади хрустели сеном в стойлах, свинья, мирно похрюкивая, лежала в луже.
Мейриона все больше замедляла шаг: для того чтобы оторваться от преследователя, ей нужно было время. Если повезет, они смогут укрыться в лесу.
Как только Годрик вошел в конюшню, Мейриона рванулась вперед. До калитки оставалось совсем немного, но когда она бросила взгляд через плечо, то увидела, что Демьен даже не пошевелился.
– Беги, Демьен! – крикнула Мейриона и бросилась в лес, уверенная, что Годрик бросится сначала за ней и это даст брату возможность скрыться.
Когда она неслась по лесу, деревья превратились в сплошную полосу неясных очертаний. За спиной услышала голос Демьена. Теперь им осталось лишь найти место, чтобы укрыться…
И тут крепкая рука схватила ее за плечо, шеи коснулось горячее дыхание. Резко повернувшись, Мейриона увидела перед собой Годрика.
– Не думай, что тебе удастся сбежать. – Серповидный шрам на его щеке побелел от гнева.
Она сжала кулаки, распаляясь от накопившихся страхов.
– Отпусти меня!
– Черт побери, девчонка, ты будешь меня слушаться! – Годрик развернулся и потащил ее обратно к постоялому двору. – Я не собираюсь всю дорогу домой гоняться за тобой.
Во дворе рядом с конюшней их ожидал Демьен, держа под уздцы Мстителя.
Подойдя к коню, Годрик достал из седельной сумки веревку и повернулся к ней:
– Давай сюда запястья.
– Я не позволю.
Демьен проскользнул к ней и дотронулся до ее руки.
– Сестра, – произнес он мягко, – нам от него не убежать.
– Твой брат не лишен здравого смысла, – проворчал Монтгомери, и Демьен засиял от этой похвалы.
Сердце Мейрионы пылало гневом. Она резко отвернулась от Годрика и сжала в кулаке рубаху Демьена.
– Если бы ты побежал, одному из нас удалось бы спастись!
Демьен покачал головой:
– Не говори глупостей, сестра! – Он подошел вплотную и прошептал ей на ухо: – Годрик обучит меня на лучника, сбежать мы можем потом…
– Он просто морочит тебе голову.
– Давай руки, и хватит шептаться, – приказал Монтгомери.
Мейриона гордо вскинула голову:
– Я не оставлю брата.
Годрик поднял бровь:
– Ты права. – Он повернулся к Демьену: – Дай мне руку, парень. – Схватив запястье мальчика, Годрик обмотал его веревкой, а затем привязал к своей руке, оставив между ними достаточно длинный «хвост». Ну просто щенок на поводке. – Он схватил Демьена за плечо: – Мои извинения, парень, это просто мера предосторожности ради блага твоей сестры.
Демьен мрачно посмотрел на Мейриону и тут же снова перевел взгляд на Годрика, отчего Мейрионе ужасно захотелось дать брату подзатыльник.
– Я понимаю, сэр.
Годрик положил руку на плечо Мейрионы:
– Попытаешься бежать – твоему брату тоже придется несладко.
– Как ты смеешь! Хочешь посадить Демьена на поводок, как собаку?
– Все зависит от твоего поведения. – Он отпустил ее и демонстративно вытер руки о штанины.
В бессильной ярости Мейриона сжала кулаки:
– Негодяй!
Годрик сардонически усмехнулся:
– Меня обзывали и похуже.
Она схватила брата за рукав блузы.
– Вот видишь, что ты наделал!
– Что наделал? – Демьен поднял запястье, и багряная накидка полыхнула на его плечах. – Это все из-за тебя. Если бы ты молчала, ничего бы не случилось.