— В тот вечер, когда я приходила к тебе, я делала это по просьбе своего отца. Я думала, этот визит для того, чтобы высказать дружелюбие, но когда я так быстро вернулась домой, отец рассердился на меня.
— Почему? — внезапно его взволнованное выражение лица меняется на хмурое.
— Потому что он надеялся, что ты заинтересуешься мной и, возможно, он убедил бы тебя сотрудничать с ним, а я была бы бонусом.
— Что? Ты говоришь мне, что он послал тебя соблазнить меня? — Трент качает головой.
— Но я не знала этого, когда приходила… — его ярость пугает меня, и я вжимаюсь в спинку стула.
— Нет, не вставай. Я не злюсь на тебя. Я бы предпочел вырубить его. Он отправил свою дочь, подобно проститутке, для деловой сделки. Его поступок вызывает у меня отвращение. Сейчас я рад, что не задержал тебя здесь тем вечером. Я бы не вынес мысли о том, что ты отдалась мне ради бизнеса.
— Я не сделала бы ничего подобного, я так и сказала ему. Отец угрожал мне. Перед тем, как они уехали вчера, я сказала им совершенно однозначно, что не собираюсь с тобой спать.
— Ты молодец, Кролик. Я не хочу быть мишенью для алчных людей.
— Мне жаль. Я не хотела тебя расстраивать.
— Я зол, но не на тебя. Я бы рассердился на тебя, если бы ты скрыла это. Когда говорил с ним ранее, твой отец мне не понравился, но я был вежлив ради тебя. Больше не буду. Не могу поверить, что он послал тебя, чтобы осуществить деловую сделку. У него что-то произошло, что он нуждается в поддержке?
— Я не знаю, не могу сказать даже, как он живет. И я не знаю, чем ты занимаешься.
— Я владею инвестиционной компанией. Я весь день занимаюсь подсчетами и наблюдаю за своими менеджерами. Занимаюсь этим с тех пор, как дядя привел меня в свой бизнес шесть лет назад.
— Что ты делал до этого? Учился в колледже?
— Ха. Нет. Мне повезло найти работу. Я окончил среднюю школу, когда начал работать сантехником. У меня не всегда были деньги. Кролик, расскажи мне больше о себе.
— Больше? Все, что тебе известно обо мне, так это то, как мне нравится кончать, — он самодовольно улыбается мне и пожимает плечами, поэтому я просто качаю головой. — Я росла в достатке. Первые двенадцать лет моей жизни со мной обращались, как с принцессой. Но потом благодаря отцу все изменилось. У него был роман с нашей горничной. Моя мать узнала и была просто убита горем. В последний раз, когда я видела ее, она оставила меня у школы и направлялась на встречу с адвокатом. Они разводились. В тот день она так и не вернулась, чтобы забрать меня. Когда мама не приехала, позвонили моему отцу, чтобы тот приехал за мной. Тогда мы узнали, что ее ограбили и убили по дороге к адвокату. Они никогда не искали человека, который сделал это.
Я начинаю плакать. Трент поднимается на ноги и обходит вокруг стола, прежде чем я могу заметить, и берет меня на руки.
— Мне жаль, Лили, — то, как он утешает меня, ослабляет мою боль. Я ощущаю себя любимой. Возможно, это принятие желаемого за действительное, поскольку мы едва знаем друг друга, но я думаю, что он любит меня. Я избавляюсь от этой бредовой мысли и беспечно отодвигаю ее, потому что не хочу, что мои чувства к нему были сильнее, чем его ко мне.
— Спасибо, Трент. Я в порядке. Мне тяжело даже говорить об этом, но ты выслушал меня, и это помогло.
— Это нормально. Мне не нравится видеть твои слезы, но если тебе от этого становится легче, то я буду твоей опорой, когда бы тебе это ни понадобилось, — его слова только закрепляют те сумасшедшие мысли. — Ты ходила на ее могилу?
— Я хожу в день ее смерти и своего рождения, — признаюсь я.
— Твой день рождения? — я вижу замешательство в его глазах, потому как дни рождения обычно являются счастливыми днями.
— Да — это день ее смерти.
Трент
Черт. Я не хотел расстраивать ее. Как только Лили рассказала, что ее мама умерла по пути к своему адвокату, я понимаю, что ее ублюдок отец в некотором роде имеет к этому отношение. Я собираюсь разузнать о нем, потому что хочу дать моей женщине хоть какое-то успокоение. Я приподнимаю ее подбородок и легко целую.
— Мне жаль, Кролик. Мы сделаем твой день рождения особенным.
— Ты уже сделал, — шепчет она. Ее день рождения сегодня? Какое совпадение.
— Твой день рождения сегодня? — я улыбаюсь во все зубы, как дурак.
Я собираюсь провести этот день, любя и поклоняясь ей.
— Нет, он был вчера.
Ее слова поражают меня, и мысли сменяются ненавистью. Тед Мейсон точно здесь замешан. Я не хочу огорчать девушку, поэтому просто обнимаю ее, пока мой мозг сортирует детали. У меня с Дюком позже состоится разговор. Думаю, мне, вероятно, придется полететь в Сиэтл.
— С прошедшим днем рождения, Лили. И все же, я хотел бы, чтобы ты сказала мне об этом вчера. Нам предстоит его отпраздновать.
— Я не люблю отмечать этот праздник. Не праздновала его с того дня.
— Значит, это изменится. Я знаю, тебе грустно из-за смерти мамы, но мы можем праздновать твою жизнь и ее.
— Трент, что ты имеешь в виду? — спрашивает Лили с искренней улыбкой.
— На самом деле, я не знаю. Сегодня я собираюсь приготовить тебе замечательный ужин. Моя домработница только на днях забила весь холодильник продуктами. А завтра мы можем пойти и отпраздновать. Сходим в кино после шопинга.
Ее настрой и выражение лица резко меняется. Затем девушка с улыбкой говорит:
— Звучит хорошо. У меня все еще есть деньги на банковском счете. Мне просто нужно получить… — я закрываю ее рот своей рукой. Ей нет необходимости тратить на себя даже десять центов. Это моя работа, но мне любопытно, почему ее улыбка сменилась грустью.
— Мне надо бы отшлепать твою попку за такие идеи. Так как со вчерашнего дня ты принадлежишь мне, это значит, что я забочусь о тебе. Я покупаю тебе одежду, еду, все, что пожелаешь, и я буду единственным, кто будет дарить тебе оргазмы. Поняла, Лили?
— Пофиг, — мне не нравится ее тон, и я хочу ответов.
— Пофиг? Что это за дерьмо? Две секунды назад я предлагал варианты, и ты была счастлива. Я отбрасываю идею, и ты выглядишь опустошенной. Объясни.
— У тебя есть домработница, — отвечает она. Тогда до меня доходит — ее отец трахал горничную, а затем женился на ней.
— Лили, я говорил тебе, что не был ни с кем больше шести лет. Моя домработница начала работать на меня, когда я купил этот дом, два года назад. Я не трахал ее прежде, по какой причине я должен начинать теперь, когда встречаюсь с тобой?
Меня не волнует, что я открыл ей свои чувства, потому что необходимо, чтобы Лили знала, что чертовски особенная для меня.
— Пошли, Кролик, — я перемещаю девушку в спальню, затем заворачиваю в простынь, потому что не могу вести серьезный разговор, когда она обнажена, а мой член хочет погрузиться в нее. Я усаживаю Лили на кровать и хватаю свой мобильный. Набираю номер Эрнестин и включаю громкую связь.
— Эй, Берт. Что случилось?
— Ничего, Эрни.
— Не пудри мне мозги, дедуля. Ты не звонишь, если только тебе что-то не нужно. Пожалуйста, скажи мне, что ты в порядке.
— Все хорошо.
— Тогда, что такое? Ты хотел поговорить со своим дядей? — спрашивает Эрни.
— Я просто хотел сообщить вам двоим, что как только шторм прекратится, я хочу устроить семейную встречу.
— Это замечательно. Ты нашел жену, которую искал? — дразнится она.
Она даже не представляет, насколько права.
— Я нашел ее, даже притом, что твоя информация оказалась неверной.
— Неверной? Все, что я тебе сказала, так это то, что твой сосед живет с женой и детьми.
— Ты не говорила мне, что он мужчина в возрасте, — возражаю я.
— Какая разница или это имеет отношение к женщине, которую ты искал?
— Я думал она замужем за ним. Оказалось, она его дочь.
Она ахает, пытаясь объяснить.
— Ах, черт. Упс. Тот мужик не сказал, что у него есть дочь, упоминал только двух сыновей.
— Сейчас чертовски не вовремя, мальчик! — кричит мой дядя издалека.
Я смотрю на Кролика, и она краснеет.
— Ну, извините меня, — я отключаюсь и поворачиваюсь к Лили. — Моя домработница — стервозная женщина, которая приходит ко мне дважды в неделю. А недавно я узнал, что мой дядя и Эрнестин теперь вместе, и я просто счастлив за них. Думаю, твой отец создал в твоей голове ужасный образ отношений между мужчиной и женщиной, но я никогда не позволю тебе уйти. И поверь мне… если он имеет хоть какое-то отношение к взрыву, он за это заплатит.