Это заявление произвело эффект разорвавшейся бомбы. Все тотчас бросили свои дела и уставились на Арию. На мгновение в комнате воцарилась гробовая тишина, но в следующий миг кабинет будто взорвался. Заговорили все разом. Вооруженные солдаты сбежались изо всех коридоров и окружили Арию.
– Не прикасайтесь ко мне! – вскрикнула она, когда один из охранников схватил ее за плечи и приподнял над полом.
– Я сразу поняла, что это шпионка, как только ее увидела! – завизжала какая-то женщина. Арию потащили вдоль длинного коридора. Люди вскакивали из-за столов и бежали к дверям, чтобы поглазеть на немку. К счастью, шляпка сползла ей на лоб и закрыла пол-лица. «Ни за что больше не покину Ланконию», – поклялась себе принцесса. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем солдаты втолкнули ее в кабинет и усадили на стул.
– Дайте-ка на нее взглянуть, – послышался чей-то сердитый голос.
Ария подняла голову и сдвинула шляпу на затылок. Перед ней стоял генерал Брукс и сверлил ее хмурым взглядом.
– Как приятно видеть вас снова, – невозмутимо произнесла принцесса и протянула руку, словно встретила генерала на торжественном приеме.
У генерала Брукса глаза вылезли из орбит.
– Вон! – скомандовал он столпившимся в комнате солдатам.
– Но она может быть опасной, – возразил охранник, целясь в Арию из уродливого черного пистолета.
– Я как-нибудь справлюсь с ней, – язвительно заметил генерал. Когда за солдатами закрылась дверь, он поспешно обернулся к Арии: – Ваше королевское высочество! – Брукс легко коснулся руки принцессы. – Когда я в последний раз слышал о вас, вы были в Виргинии.
– Не я, а кто-то очень похожий на меня.
Генерал нахмурился, испытующе глядя на Арию:
– Я попрошу, чтобы нам принесли чаю, и вы мне все расскажете.
Ария съела все, что было на чайном подносе, и генерал распорядился насчет обеда, продолжая настойчиво забрасывать мнимую шпионку вопросами. Он заставил ее пересказать все подробности их встречи в Ланконии. Брукс желал удостовериться, что перед ним настоящая принцесса.
В два часа Арию проводили в маленькую гостиную, где она смогла немного отдохнуть, а полтора часа спустя отвели в кабинет, где ее дожидались четыре генерала и двое хмурых мужчин в штатском. Принцессе пришлось повторить им свою историю.
На этот раз она старалась проявлять сдержанность, не показывая нетерпения, раздражения и усталости. Ария осознала наконец всю серьезность своего положения. Если эти люди не поверят ей и не помогут вернуться домой, она потеряет все: имя, титул, право на трон, людей, которые ей дороги, и даже национальность. Тогда королевой Ланконии станет самозванка. Жадная, завистливая женщина, равнодушная к судьбе страны и заботящаяся лишь о собственной выгоде.
Ария выпрямилась, вскинула голову и принялась отвечать на бесконечные вопросы американцев.
В десять ее отослали обратно в гостиницу, приставив к ней вооруженную охрану. Женщина в форме сержанта вспомогательной службы сухопутных войск приготовила принцессе ванну и, отправив Арию купаться, тщательнейшим образом обыскала ее вещи. Ария сразу разгадала ее маневр и, желая предоставить охраннице побольше времени, сидела в воде, пока кожа не сморщилась. Лишь к полуночи ей удалось наконец добраться до постели.
Под потолком просторного кабинета в Пентагоне витали сизые клубы табачного дыма. На массивном столе красного дерева, засыпанном крошками от засохших бутербродов, теснились пустые бокалы и пепельницы, полные окурков. К острому запаху мужского пота примешивался явственный запах гнева.
– Мне это не по нутру! – выкрикнул генерал Лайонс, яростно перекатив влажный огрызок сигары из одного угла рта в другой.
– Полагаю, у нас достаточно доказательств, что девушка говорит правду, – возразил конгрессмен Смит. Он единственный из шести собравшихся выглядел на удивление свежим, если не считать черных кругов под глазами, следов бессонной ночи. – Вы же видели шрам у нее на левой руке? В нашем досье говорится, что в двенадцать лет она упала с лошади во время охоты.
– Но кто знает, которая из двух принцесс нам больше подходит? – кисло заметил генерал О’Коннор. – По большому счету, Ланкония не слишком-то важна для Америки. Сейчас нам нужен ванадий. Если самозванка нам его даст, думаю, Америке не стоит вмешиваться.
– Ланкония – ближайший сосед Германии и России. Сейчас русские – наши союзники, но ведь они коммунисты и после войны…
– Откуда нам знать, что случится с Ланконией после войны? Допустим, мы посадим эту принцессу на трон. Но в досье говорится, что она в родстве с кайзером Германии. Что, если она выйдет за немца?
Все шестеро мужчин заговорили одновременно. Наконец генерал Брукс грохнул кулаком по столу, призывая собравшихся к тишине.
– Нам нужно посадить ее на трон, дело ясное. Она обещала дать Америке ванадий в обмен на нашу помощь, вы все это слышали. И ей придется сдержать слово, если мы найдем для нее мужа-американца.
– Американца? – изумленно выдохнул конгрессмен Смит. – Но члены королевских семей вступают в брак только с равными по происхождению. Голубая кровь и всякое такое, знаете ли. Мы же не собираемся свергать монархию в этой стране? Где же мы ей найдем американского принца?
– Эта девочка пойдет на все ради своей страны, – заявил Брукс. – Помяните мое слово, если мы потребуем, чтобы ради возможности вернуться на трон она вышла за американца, а после сделала его королем, принцесса согласится.
– Но мы ведь только что слышали доклад, она помолвлена!
– Я знаком с ее женихом. – Генерал Брукс презрительно фыркнул. – Напыщенный коротышка, он ей в отцы годится. Этот хлыщ охотится за нашей принцессой ради денег.
– За нашей принцессой? – с сомнением проворчал генерал Лайонс.
– Она станет нашей, если мы ей поможем и приставим к ней американца. Только подумайте, мы откроем военные базы под боком у России и Германии!
В комнате воцарилось молчание.
– Так кого мы сделаем королем? – подал наконец голос конгрессмен Смит.
– Того, кому мы сможем доверять. Истинного патриота, не какого-нибудь там хлюпика-либерала из «сердобольных».
– У него должно быть безупречное происхождение, – напомнил Брукс. – Мы не можем предложить принцессе в мужья гангстера или слабоумного придурка. Мы посадим на трон лучшего из лучших, настоящий цвет нации.
Генерал Аттенберг звучно зевнул.
– Предлагаю на этом прерваться. Обсудим кандидатуры завтра.
Остальные с готовностью согласились.
На следующее утро, сонно моргая и щуря покрасневшие глаза, мужчины встретились снова.
После четырех часов ожесточенных споров удалось отобрать шесть имен. В список вошли два молодых конгрессмена, состоятельный делец средних лет и трое отпрысков старейших американских семейств (предки одного из них прибыли к берегам Америки на «Мейфлауэре»).
Каждая кандидатура подверглась длительному всестороннему обсуждению, а затем список был передан специальной комиссии. Задание немедленно объявили делом первостепенной государственной важности. Необходимо было тщательно проверить каждого претендента, перетрясти его биографию и внимательно, под микроскопом, изучить всю его жизнь, выискивая хотя бы малейшее пятнышко грязи. Прежде чем выдвигать своего ставленника, следовало выяснить, не числится ли за ним чего-нибудь неблаговидного.
– Да, и проверьте заодно этого Монтгомери, – добавил, немного подумав, конгрессмен Смит. – Узнайте, что он за птица. Поглядим, умеет ли этот парень держать рот на замке.
Три дня Арию держали в гостиничном номере, будто пленницу. У дверей ее комнаты круглосуточно стояла вооруженная охрана, и еще несколько солдат дежурили на улице под окнами. Наутро второго дня благодаря любезности генерала Брукса принцессе доставили толстую пачку журналов.
Ария уселась в кресло и принялась внимательно изучать журналы. Впервые ей представилась возможность поближе познакомиться с американским образом жизни. Чтение оставило неприятный осадок: похоже, американцы настолько пусты и легковесны, что их интересуют лишь кинозвезды и певички из ночных клубов. В одном из номеров журнала «Лайф» кто-то аккуратно вырезал несколько страниц, но, просмотрев страничку с содержанием, Ария нашла упоминание о статье, посвященной наследной принцессе Ланконии.
На четвертый день в шесть утра к ней в номер явились три женщины в форме военнослужащих сухопутных войск, чтобы помочь принцессе одеться. Они действовали ловко и расторопно, молча выполняли все указания Арии, не выражая ни протестов, ни жалоб.