И вот настал день, когда Эдуарда отправилась в суд. Марселинью остался с Лизой. Перед уходом она его поцеловала.
– Скоро мамочка придет, мой маленький! – сказала она, прощаясь.
Уходя, она еще раз оглядела себя в зеркале и нашла, что отлично выглядит: строгое платье сидит как влитое, придавая ей особый шарм.
В суд Эдуарда приехала первой. Адвокат вежливо проводил ее в холл и попросил подождать.
– На дорогах сейчас пробки, – постарался оправдать Альсиу опоздание Марселу, истолковав его как можно благоприятнее, чтобы не возбудить дурных чувств в молодой женщине. И себе, и этой молодой паре он искренне желал, чтобы процедура развода прошла благополучно. Он прекрасно помнил, как они чуть было не подрались у него в кабинете.
Эдуарда ждала своего бывшего мужа со снисходительной усмешкой. Нет, ни в стиле одежды, ни в людях она разболтанности не любила.
Марселу приехал через несколько минут и извинился за опоздание. Предварительно проверив удостоверения личности, их пригласили к судье.
И вот они стоят перед судьей, как стояли не так давно в церкви перед священником, и судья зачитывает решение:
– Вы требуете развода по взаимному согласию на следующих условиях: поскольку вы вступили в брак совместно владея имуществом и в результате вашего брака родился ребенок, Марселу де Баррус Моту, который остается на попечении супруги, супруг обязуется материально поддерживать ребенка до достижения им совершеннолетия и в дальнейшем выделить причитающуюся ему часть имущества. Супруг также обязуется выделить долю своей бывшей жене. За супругом остается право навещать ребенка в любое время, не нарушая его режима и отдыха, а также забирать ребенка к себе на субботу и воскресенье. После развода супруге возвращается ее девичья фамилия Виану Треку.
Судья закончил чтение и взглянул сквозь очки на сидящую перед ним молодую пару:
– Условия изложены правильно? Молодые люди кивнули.
– Вы по-прежнему настаиваете на разводе? – спросил судья.
– Да, ваша честь, – ответила Эдуарда.
– Нет, ваша честь, – ответил Марселу. – Я еще не готов к разводу.
Эдуарда с негодованием взглянула на мужа:
– Марселу! Мы же столько ждали! Я так и знала, что ты что-нибудь выкинешь! Это просто кошмар какой-то! Просто ужас!
Еще минута, и у Эдуарды могла начаться истерика.
– Я говорю честно и откровенно, что я к разводу не готов, – повторил Марселу. – Я люблю тебя. И считаю, что наш брак еще можно спасти. Ради нас с тобой, а главное – ради Марселинью. Я так думаю, так хочу и так… чувствую.
Марселу говорил с такой убежденностью, что она подействовала успокаивающе даже на Эдуарду. Она взяла себя в руки и приготовилась защищать свои позиции.
– Ты заботишься о нашем браке только на словах. Когда хотят сохранить брак, не встречаются с другой женщиной.
– Я с ней не встречаюсь, это была ошибка, досадная случайность. Я не хотел тебе изменять, – упрямо заявил Марселу.
– Интересно, а может, и мне можно вести себя точно так же? – издевательски усмехнулась Эдуарда. – Может, и мне стоит тебе изменить, а потом сказать, что я этого не хотела, и все в нашем браке будет о'кей?
– Это не одно и то же, Эдуарда, – сказал Марселу, но сказал спокойно, не впадая в привычную для него злобу, в которую впадал всегда, как только речь заходила об Эдуарде и любом другом мужчине.
– Потому что ты хотел бы, чтобы я тебе подчинялась во всем, а я не желаю так жить!
Выяснение отношений грозило затянуться, и судья прервал его.
– Согласно статье тысяча сто двадцать два пункт первый кодекса о браке и семье, я переношу рассмотрение вашего дела на двадцатое число следующего месяца, поскольку один из супругов не дает своего согласия на развод.
После этого заявления оставаться в зале не имело смысла, и Марселу с Эдуардой покинули его.
– Ну что? Добился своего? – накинулась на Марселу Эдуарда.
– Нет еще! – спокойно заявил он. – Своего я добьюсь тогда, когда мы снова будем жить втроем в нашей квартире и чувствовать себя счастливыми.
– Этого не будет никогда! – горько ответила Эдуарда. – Никогда, потому что я больше никогда не смогу тебе поверить!
Может быть, она и любила еще Марселу, но теперь ее любовь не приносила ей счастья, потому что она ждала от нее только беды. Любовь без доверия – сплошная мука. Этого мучения и не могла простить Эдуарда своему мужу. Он предал ее, предал ее доверие, лишил возможности быть счастливой. И после того как она приготовила себя к тоже очень мучительной операции развода, он опять ее предал и оставил во взвешенном состоянии, продлил ее мучение. Так какую надежду на счастье могла она иметь с этим человеком? Человеком, который ее не щадил?
– Дай мне шанс, – умоляюще проговорил Марселу, – я заслужу твое доверие, вот увидишь!
Эдуарда только скорбно покачала головой: она не верила ему, не верила ни на грош.
Марселу поехал к матери. Он прекрасно знал, что втайне Бранка хотела их развода, хотя никогда не выражала своего желания вслух. С другой стороны, она не желала раздела имущества, так что решение Марселу не могло ее так уж сильно огорчить.
Дома он застал очередной скандал. С тех пор как Арналду вернулся из гостиницы домой – а он и в самом деле вернулся довольно скоро, но не так скоро, как думала Бранка, – скандалы не прекращались. Бранка рвала и метала: состояние ее утекало, а она не могла найти концов.
На этот раз речь шла о каком-то золотом ожерелье с жемчугами и бриллиантами, которое Арналду заказал неведомо для кого.
Марселу не стал вникать во всю эту историю, но, кажется, Бранка, обнаружив этот заказ, взяла его сама из ювелирного магазина, а потом вернула его обратно с тем, чтобы выяснить, кому он все-таки предназначался, но не выдержала и, увидев, с каким хладнокровием и небрежностью Арналду сунул бесценную вещь к себе в шкаф, устроила ему скандал, добиваясь, кому он все-таки собирался ее подарить!
В другое время Марселу, может быть, и поддержал бы свою матушку в ее жестокой борьбе. Он, безусловно, ей сочувствовал и желал победы. Но сегодня он уже выдержал одну битву, и принимать участие во второй ему не хотелось. Свои отношения родители должны были выяснить сами.
Марселу поехал к себе на квартиру. Ему хотелось спокойно побыть дома, сосредоточиться и начать ту жизнь, которая соединит его с женой и сыном. Он привык добиваться того, чего хотел. Не сомневался и на этот раз, что своего добьется.
Но первая, на кого он наткнулся в своей квартире, была Лаура. О том, что Марселу не развелся, она узнала от Альсиу, который приехал повидаться с Миленой к ним в магазин. Слушание дела Нанду было назначено на будущую неделю, и они почти каждый день обсуждали, что еще можно сделать для их подопечного. Альсиу приехал к Ми-лене прямо из зала суда, рассказал новость о брате, и Лаура тут же помчалась к Марселу.
– Что тебе тут надо? – устало спросил Марселу. Он задавал этот вопрос уже столько раз, что не чувствовал ничего, кроме тоски и безнадежности.
– Я хочу с тобой поговорить, – ответила Лаура. Ей удалось уговорить мать с отцом оставить ее с сестрой в Рио хотя бы до развода Марселу. А когда он разведется, почему бы, собственно, ей с ним не встречаться? Положение его изменится, он будет свободным человеком, и они будут вправе решать свою судьбу…
Мег была так занята карнавальными приготовлениями, что не возразила. Дочери ей помогали, праздник удался на славу. Молодежь повеселилась от души. О костюмированном бале в доме Мег написали все газеты, поместив фотографии не только ее, но и дочерей, так что Мег была довольна и счастлива и на время оставила Лауру в покое. Но вот теперь выяснилось, что Марселу не развелся…
– Лаура, поговори лучше с психоаналитиком или невропатологом. Я надеюсь, что еще не поздно, и кто-нибудь из них в силах тебе помочь. У меня здесь не больница для душевнобольных! – Марселу бесило собственное бессилие: что бы он ни делал, рядом с ним всегда оказывалась Лаура.
– У меня с душой все в порядке, – ответила она. – И я чувствую себя обязанной помочь тебе. У тебя тяжелый период в жизни, ты нервничаешь, ты в смятении.
– Я? За что мне такие мучения, – застонал Марселу. – Боже! Избавь меня от преследований этой сумасшедшей! Ты мне не нужна! Ты мне не нравишься! Я не испытываю к тебе никаких чувств! Можешь ты это наконец понять или нет?
– Нет! – Лаура смотрела на него красивыми выразительными глазами, смотрела твердо и прямо. – Я прекрасно знаю, что ты меня любишь, что ты меня хочешь и в очередной раз проявил малодушие и спасовал перед этой истеричкой Эдуардой! Как ты мог так смалодушничать? Как, Марселу?!