Полина Раевская - Во власти страха (СИ)

-Анна, скажи, что я права, а то мать изведет меня.

Краска прилила к моему лицу, я отвела взгляд и торопливо ответила;

-Конечно. Не могла же я отпустить сына одного, а ему очень хотелось встретить отца....

Ложь встревала острым комком в горле, а на душе было паршиво, так плохо, что слезы зажгли глаза. Перед мысленным взором пронеслись утренние забавы, прошедшая ночь, вчерашний день. Маркус в тюремной робе, такой худой, измученный, но с такой надеждой во взгляде, что отчаянно хотелось откусить свой поганый язык или признаться, что да, я чертова дура и поехала его встречать лишь потому, что люблю и всегда любила! Но было слишком поздно. Линда уже рассказывала о своем каком-то любовнике, а мне ничего не оставалось, кроме как ненавидеть себя за лицемерие и слабость, с которой я поддалась общественному мнению. Я привыкла быть хорошей в глазах общества , трудно идти ему наперекор. Но больше всего меня волновало мнение бабушки. Если мое поведение обсуждают на всех каналах, то бабушка уже в курсе. Она за новостями всегда следила, так что скоро меня ждет допрос с пристрастием, а зная отношение бабули к Маркусу, ничего хорошего из этого не выйдет. Нужно было подготовиться, но я не знала, просто не представляла, как сообщу ей о своем решение. Оно ее шокирует, ужаснет, приведет в ярость. Бабушка всем своим сердцем и душой ненавидела Беркета, кляла его на чем свет, стоило только заикнуться о нем. В эти мгновения глаза бабушки горели каким-то безумным огнем и окажись Маркус рядом, она бы без сожалений разорвала его голыми руками. После парочки таких вспышек ярости, выплеснутой в самых цветастых выражениях, я решила отложить разговор о истинном положение вещей на потом . « Потом» наступило, но ничего не изменилось и страшно даже попытаться. И все же я должна позвонить бабушке, поговорить....

После того, как я решилась , усидеть на одном месте не представлялось возможным. Волнение изводило меня так, что я сгорала от нетерпения. Когда Линда закончила, я разве, что в ладоши не хлопала. Сдерживая себя, спокойно рассчиталась, поблагодарила за прекрасную работу, даже не вглядываясь, попрощалась и побежала к машине, желая, как можно скорее оказаться дома и обдумать предстоящий разговор. Намеченный шопинг был отложен до лучших времен, сейчас было совершенно не до него . Меня разрывало на части, подташнивало от страха и нехорошего предчувствия.

Я летела домой на бешеной скорости, она уже не вызывала никаких эмоций, переживания завладели мной настолько, что я не заметила, как доехала. Постаралась успокоится, прогуливаясь взад-вперед по двору, но не получилось, напротив только нервозность достигла критической точки. Надо было обдумать, что сказать. У бабушки слабое сердце, ее нельзя тревожить, но я не представляю, как ее подготовить к таким новостям.

Маркуса еще не было, чему я была рада, не хочу, чтобы он лез в это дело и вообще лез сейчас ко мне, я была слишком взвинченной. Щелкая пальцами, вошла в дом . Твинки бросился ко мне и конечно же зацепил когтями чулки.

-Твою мать, Твинки!- взорвалась я, отпихнув от себя пса.

Стрелка поползла по ноге, что окончательно вывело меня из себя. Хотелось заорать на весь дом, пока не оглохну, чтобы хоть чуть-чуть выпустить пар, но я решила пойти более цивилизованным путем; прошла в столовую, достала бутылку вина и налила полный бокал, который залпом выпила, не различая вкуса. Алкоголь на голодный желудок действует безотказно , поэтому после второго бокала я поплыла. Наверно, я на этом не остановилась, но зазвонил телефон, и пришлось притормозить, что было мне не очень по душе.

-Алло!- рявкнула я, не слишком заботясь о вежливости, но голос, раздавшийся в ответ, словно ушат холодной воды, сбил с меня всю спесь. Я окаменела.

-Нюра, ты меня напугала!- воскликнула бабушка.

Я же потеряла дар речи. Мысли лихорадочно закружились, голова после выпитого была свинцовой, и я просто не знала, как себя вести и что говорить. Закон подлости, не иначе!

-Нюра, ты где там, детка?- позвала бабушка.

-Здесь, -вяло ответила я, без сил опускаясь на стул, зная, что разговор предстоит долгий. Понимание этого должно было отрезвить, но у меня все не как у людей, состояние было жуткое; тошнило, голова кружилась, взгляд затуманился , отчего вид из окна расплывался.

-Нюра, ты не говорила, что вы с Матвейкой( бабушка звала моего сына на русский манер, всегда поясняя, что достаточно нам одного «неруся») собираетесь встречать этого уголовника.....

-Баб, он отец моего ребенка, не надо его хаять!-пресекла я дальнейший поток нелицеприятных эпитетов в адрес Маркуса, хотя аргумент « отец моего ребенка» был не главным, просто мне не приятно слышать такое о нем от других людей. Я имела на это полное право, но другие -с какой стати?

-Какой он отец, Нюра? Изверг самый натуральный! Ты забыла, как он над Матюшкой издевался, я уж про тебя молчу? Ну, какой нормальный папаша ребенка сиротой сделает, это при живой –то, во всех смыслах хорошей матери? А ребенок без матери-сирота ! У меня в голове этот кошмар не укладывается, а ты добренькая душа.....

Эта тирада больно ударила по сердцу, вскрыла шрамы, которые стали потихоньку зарубцовываться. Мне нечего было возразить, все это абсолютная правда, хотя почему –то хотелось защитить Маркуса, но я не смела. А бабушка меж тем продолжала.

-Я сегодня новости увидела и у меня волосы дыбом. Что происходит вообще?

Я прикусила губу, ладони вспотели. Что ответить? Не скажешь же, как есть?! Бабушка этого не поймет. Нужно как-то постепенно ее подготавливать. Но как постепенно, если уже все случилось?! Боже, ну, почему я не сделала этого раньше?! Теперь ничего не остается ,кроме вранья, иначе бабушке будет плохо. Я не могу рисковать.

-Бабуль, ты не переживай. Просто Мэтт захотел встретить отца, и я решила, что ничего дурного в этом нет. А потом...им нужно было время, чтобы привыкнуть друг другу, чтобы немного пообщаться, и я пригласила Маркуса к нам....- тараторила я, на ходу придумывая весь этот бред.

-Ты что, сдурела, совсем?!-вскричала бабушка, я поморщилась и попыталась объяснить:

-Бабуль, не горячись! Я просто должна...

-Ничего ты этой скотиняке не должна! Что там происходит у тебя, Нюра? Он угрожает, давит на тебя ? Вот сволочина, ирод проклятый. Господи, да когда же он мою девочку в покое оставит?! Да, где глаза-то твои?!

-Баб, не надо...

-Чего не надо -то? Не права я что ли? А ты почему вообще сидишь, его слушаешь, я не пойму? Привечаешь его там ? Заявление немедленно пиши и дело с концом, его сразу отправят туда, где ему и место, выродку блядскому!

Столько злости было в ее голосе, ненависти. С каждым словом моя надежда на понимание со стороны бабушки угасала и решительность тоже. Язык словно примерз, и я не могла ни слова из себя выдавить.

-Бабушка, ну, какое заявление, о чем ты говоришь?!- натянуто улыбнулась я, стараясь не выдать своих истинных чувств. –Все хорошо... Он имеет право на общение с сыном.

-Право?-засмеялась бабушка иронично. –Аня, ты что, не понимаешь? Он же теперь тебя в покое не оставит. Будет через сына в твою жизнь лезть. Такие скоты, они как собаки на сене. Нюрка, я тебя не понимаю! Где твое благоразумие? Что ты творишь? Ты посоветовалась с психологом, с адвокатом, чтобы вот так взять и с бухты-барахты сына тащить на встречу с УБИЙЦЕЙ, ЗЭЧАРОЙ....

-Хватит!-грубо оборвала я. Бабушка не знала правды, но я то знала и сейчас как никогда чувствовала свою вину. Из-за меня теперь на Маркусе всегда будет стоять клеймо убийцы и уголовника. Я не могла рассказать бабушке, что если бы не этот « ирод», то я бы сейчас гнила в колонии строго режима.

Меня передернуло, когда я представила, что меня ждало, если бы Маркус был таким, как его расписывает бабушка, пытаясь вправить мне мозги. Только сейчас вдруг накатило понимание, что я обязана в первую очередь слушать себя, а не окружающих, потому что только я знаю правду.

Поэтому отдышавшись, уже более спокойно попыталась объяснить так, чтобы бабушка хоть немного остыла:

-Послушай, баб! Я не с « бухты-барахты» потащила ребенка, эти четыре года он общался с отцом-мы писали ему письма....