Сет подошел к Морган и обнял ее.
— Теперь мне надо на ранчо. Я четыре дня не был там и, наверное, почти разорился. Попытаюсь вернуться к обеду. — Он поцеловал ее в кончик носа. — Люблю тебя, — разжал объятия и ушел.
Весь день Морган пробыла с Адамом. Она кормила его с ложечки, читала ему, рисовала картинки на грифельной доске.
Люпита отсыпалась, а Розелль была внизу на кухне и поднималась только затем, чтобы принести еду.
— Миссис Колтер, а почему бы вам не прогуляться верхом? — спросила она на следующий день. — Адам спит, и я присмотрю за ним, когда он проснется. Вам нужно подышать свежим воздухом.
— Да, Розелль, наверное, надо. Но вдруг он проснется и будет звать меня. Я, конечно, преодолею это чувство, но сейчас я боюсь даже лечь спать, не то что гулять.
Розелль согласилась. Если бы ее маленькая дочка выжила, она тоже не смогла бы ее оставить.
Когда в детскую вошла Люпита, Морган подбежала и обняла ее:
— Мне кажется, я всегда только и благодарила тебя за то, что ты для меня делаешь.
— Если бы с ним что-нибудь случилось, мой Сет перестал бы меня уважать. И этого я бы не пережила. — Она усмехнулась, глядя на Морган. — И помни также, что я помогла Адаму появиться на свет.
Адам приветливо улыбнулся, услышав, что эта женщина назвала его по имени. Она с каждой минутой становилась ему все больше своей.
Люпита пригладила завиток у его виска:
— Ну, теперь ты будешь расти большой и сильный, как твой папа. А сейчас мне надо наведаться на кухню и посмотреть, чем эта Розелль кормит моих детей.
— Ну, ее стряпня очень отличается от твоей.
— Гм, вот почему ребенок и заболел. Ему надо давать побольше кетчупа. Посмотрим, что можно приготовить на ужин.
— Кетчуп! Вот замечательно! Как насчет тушеного мяса с картошкой и подливкой из зеленого перца? Мы трое могли бы здесь и поесть. Люпита улыбнулась:
— Да, все трое, и вместе. Это будет славно.
Спустя немного времени они уже ели зеленый соус из перца со свежеиспеченными лепешками. Морган дала Адаму мясной бульон, сдобренный тем же соусом. Он съел все, что ему дали, и выпил немного молока. За едой он один раз даже улыбнулся, и Морган впервые за несколько долгих дней увидела ямочки на его щеках. На верхней губе у него были молочные усики, и он сказал:
— Есть.
И женщины дружно рассмеялись.
— Ну, я теперь уверена, что он выздоровеет, — заявила Морган.
Адам протянул руку к материнской лепешке, и она отломила ему кусочек.
Вошел Мартин.
— Мистер Колтер просил передать своей жене, — в глазах его блеснула смешинка, — что ранчо просто разваливается на куски и он вернется очень поздно.
Морган рассмеялась:
— Спасибо, Мартин. Кто привез это сообщение?
— Молодой работник по имени Тим.
— Ладно, веди его на кухню и угости соусом из перцев и лепешками. Там на всех хватит, Люпита?
— А ты что же думаешь, я приготовила только на троих?
— И вы трое — ты, Мартин и Розелль, — тоже как следует угоститесь.
— О, мы уже попробовали. Нельзя было устоять перед запахом этой еды.
— О Люпита! — рассмеялась Морган, когда Мартин ушел. — Я целый год училась у французского кулинара, мастера своего дела, но никогда ни одно мое блюдо не пользовалось таким бешеным успехом.
И Морган опять занялась Адамом.
— Тебе пора ложиться спать, — заявила Люпита.
— Я лягу здесь, вдруг он ночью проснется и ему что-нибудь понадобится.
— Нет, ты сейчас пойдешь к себе и будешь спать там. А я останусь с Адамом. Если ты ему понадобишься, я тебя позову.
Морган знала, что спорить бесполезно, и отправилась в спальню.
Было уже поздно, когда Сет вернулся домой. Он подошел к двери в комнату Морган и взялся за ручку. Он улыбнулся, предвкушая встречу, потому что знал: они не смогут провести вторую ночь подряд в одной постели и не любить друг друга.
А потом оглядел себя. Он устал и был грязен. Вздохнув, Сет повернулся и ушел к себе.
Морган проснулась рано утром. Она еще не привыкла к тому, что Адам не барабанит спозаранку в ее дверь. Набросив халат, она пошла в детскую и сразу почувствовала неладное. В комнате был хаос. На полу валялись полотенца, около кровати стоял чайник. Люпита и Адам спали. Она тяжело опустилась на стул и с новой силой почувствовала, что едва не потеряла мальчика. Люпита открыла глаза.
— Что случилось? — В голосе Морган звучало отчаяние.
— Да ничего. Он спал беспокойно, поэтому я поила его чаем.
— А почему на полу полотенца?
— Я приготовила их на тот случай, если опять его будет лихорадить. Но лихорадки не было.
— Болезнь вернулась, да?
— Морган, да нет же! Я просто поосторожничала, но лечить его больше не нужно.
— Но почему же ты не позвала меня?
— Да потому что ты мне была не нужна. Ничего не случилось. Я…
В комнату вошел Сет и с удивлением взглянул сначала на одну, потом на другую:
— Что-нибудь произошло?
— Адаму ночью было опять плохо, — ответила Морган — Он ведь еще не выздоровел. Он все еще очень болен.
Люпита воздела руки вверх и что-то пробормотала по-испански, а потом повернулась к Сету.
— С Адамом все в порядке. Да, ночью он спал беспокойно, и я боялась, как бы эта болезнь опять не вернулась. Но это не так. Ваш сын быстро выздоравливает, и опасности больше нет.
Но Морган посмотрела на нее недоверчиво:
— Я очень волнуюсь.
— Ну а я верю Люпите. — И Сет поцеловал Люпиту в лоб. — Пойдем вниз, давайте завтракать. Пришла Кэрол, она побудет здесь с Адамом.
— Нет, я бы хотела сама с ним остаться.
— Ну конечно, если хочешь.
Когда он целовал жену в щеку, ему показалось немного странным, что она даже не смотрит на него. Сет слегка нахмурился, когда она быстро от него отвернулась.
Сет и Люпита сели завтракать.
— Правда, нет ничего опасного?
— Да ничего, в самом деле. Я просто старая клушка и всегда начеку. Жалко, что я не успела прибрать в комнате до того, как пришла Морган. Но как хорошо опять быть около тебя.
— Люпита, я не знаю, как тебя благодарить за то, что ты для нас сделала — для Морган, Адама и меня. Я знал, что, если позову, ты всегда придешь и поможешь.
— Ну конечно приду. Теперь все уладилось между тобой и сеньорой?
— Постепенно налаживается. Ей нелегко простить то, как я с ней поступил.
— Но она ведь должна понять, как ты ее любишь.
— Нет, она, наверное, еще не понимает. Правда, иногда я думаю иначе. Может быть, она мне не доверяет. Но я наберусь терпения и буду ждать.
— Ждать? Тебе не нужно ждать. Ты не должен ждать. Она твоя жена. Возьми ее! Сет снисходительно улыбнулся:
— Но все это не так просто. Я потерял свои права.
— Причем тут права! Она женщина, ты мужчина, и вы любите друг друга.
— Но я хочу, чтобы Морган сама решила, хочет ли она, чтобы я совсем вернулся.
— Но она вряд ли сможет решить это сама. Я очень хорошо знаю Морган. Всю жизнь разные люди указывали, что ей делать. Она никогда не имела возможности решать сама. Сначала жила умом матери. Потом ей приказывал дядя, а затем появился ты. И в Калифорнии она делала то, что хотели другие.
Сет почувствовал необходимость защитить жену:
— Но она сама же приняла решение, когда просила меня жениться на ней. А это требует смелости.
— Да знаю я об этом! Она покупала себе человека, который говорил бы ей, что надо делать. И уверена, что она просто почувствовала, какой ты сильный. Другая женщина на ее месте любому бы рассказала о своем затруднении, каждому знакомому мужчине, а затем сидела бы и выбирала. Но Морган очень плохо знала жизнь и потянулась к самому сильному.
Сет потихоньку пил кофе. Люпита была права.
— И теперь ей кто-то должен помочь. — И Люпита кивнула в сторону лестницы. — Она любит малыша. Но если сейчас ей не помочь, она совсем подчинится ему. Она сама как маленькая девочка.
Сет помолчал. Он всегда слишком любил Морган, чтобы ясно понимать, что она за человек, и не видел того, что видела Люпита. Он всегда бранил мать Морган, но не понимал, что просто занял в жизни Морган то место, которое прежде принадлежало миссис Уэйкфилд.