Он прислонился спиной к двери и скрестил руки на груди. Складки на его обесцвеченных джинсах акцентировали внимание на бёдра и скульптурные мышцы, а чёрная рубашка буквально натягивалась на его широкой груди.

Он стал крупнее, гораздо более накачанным и подтянутым, чем в старших классах, а мягкие линии на подростковом лице сменились более резкими и выразительными, подчёркивая то, что он уже не мальчишка. Даже его взгляд стал твёрже, циничнее. Он поднял бровь, намекая на то, что ждёт ответа.

Я моргнула, думая над своим ответом.

- Да, она думает, что так будет более профессионально.

– Хах. - усмехнулся он.

Мы смотрели друг на друга в этой тишине, напряжение казалось таким ощутимым, будто между нами были миллионы стен. Я должна начать разговор, да? После всего, что произошло между нами, я была тем, кто всё закончил.

– Хоук...

– По поводу песни...

Получилось так, что мы начали одновременно.

– О, извини, - мягко сказал он.

Я испытывала какие-то неопределённые чувства из-за того, что он хочет говорить со мной только о песне.

– Ребята не против. Это взаимовыгодно.

– И ты тут как представитель их интересов? - спросила я, скопировав его позу и скрестив руки на груди.

– Я единственный, кто думает, что это дерьмовая идея.

– О боже, - что он хочет, чтобы я ответила на это?

– Это правда всё, что ты можешь сказать? - он оттолкнулся от стены и пошёл в мою сторону, остановившись у стола, который был единственной преградой между нами.

– Что ты хочешь услышать от меня?

Он усмехнулся.

- Я хочу услышать твоё мнение. Или они промыли тебе мозги настолько, что ты скажешь всё, что они хотят услышать?

– Я тоже думаю, что это плохая идея. Ты доволен?

– Это действительно то, что ты думаешь?- он наклонился вперёд, оперевшись обеими ладонями о стол.

– Я думаю, что сочетание таких двух звёзд, как мы, было бы потрясающим. Думаю, что этот трек получит много наград, будет крутиться везде, в том числе и на MTV, и воодушевит фанатов обеих сторон.

– Именно поэтому ты считаешь, что это дерьмовая идея? - его глаза сузились. - Нет. Мне кажется, ты не хочешь этого по той же причине, что и я. Потому что никто из нас не хочет подходить и на пушечный выстрел друг к другу, не то что работать вместе.

Он был не прав. У меня была другая причина. У меня всё было совсем наоборот.

– Не говори так, будто знаешь меня, - огрызнулась я.

Эти великолепные, полные губы изогнулись в уродливой усмешке.

- Знаю тебя? Ах, ну да, ты права. Кукла с милым личиком, промытыми мозгами и дерьмовыми песнями - я, чёрт возьми, понятия не имею, кто ты, твою мать, такая, но точно не Бри. Она бы забраковала 99% песен из двух твоих альбомов. Бри бы сказала Мэтту Гудвину держать свои мерзкие ручонки подальше, потому что она не любит прикосновения чужих людей. Она бы послала свою мать подальше, потому что не хочет работать со своим бывшим. Это та Бри, которую я знаю или, по крайней мере, думал, что знал.

Меня бесило то, как много он увидел и понял, что я потеряла себя. Я ненавидела его за то, как он красив. Несмотря на его злые и обидные слова и то, что он скорее поцелует гадюку, чем приблизится ко мне, я не могу отрицать то чувство, которое заставило меня наклониться и опереться о стол также как он.

– Может быть, я выросла.

Он уставился на мою грудь, напряжение стало невыносимым.

– Может быть. А может, ты просто продалась.

– Я и забыла, какой же ты придурок.

– Всегда рад напомнить тебе, любимица Америки.

– Неужели это так легко для тебя? - в отчаянии набросилась я на него, надеясь почувствовать что-то, что напоминало бы прежнего Хоуторна, которого я знаю...знала.

Что-то промелькнуло в его глазах прежде чем он отступил.

– Ну, ты меня знаешь, - усмехнулся Хоук.

– Нет, не знаю. Больше не знаю.

– Конечно знаешь. Я ведь рок-звезда, так? Все мы, рок-звёзды, одинаковые, так что ты знаешь всё, что тебе нужно. А сейчас прошу меня простить, я пойду заливать в себя пиво и устраивать оргии.

Он провёл языком по нижней губе и, Боже, я не могла на это спокойно смотреть.

– Разве что ты бы хотела сегодня побыть моей однодневной шлюшкой...

Я вздрогнула.

– Хоук.

Он покачал головой.

- Ого, я думал, что откажешься. Пойду скажу ребятам, что ты с нами, - он был уже почти у двери, пока я осознала то, что он сказал.

– Подожди. Я сказала, что это отвратительная идея.

– Да, ты сказала, но это не то, что ты ответишь Брэду Скотту, когда он вернётся. Ты скажешь да, потому что они этого хотят, и мы будем вынуждены работать друг с другом. Ты можешь думать, что я не знаю тебя, Сабрина, но я уверен в обратном. Только настоящую Бри я люблю больше. Дай мне знать, если она появится, - он не дождался моего ответа, просто сразу захлопнул за собой дверь.

Я села на ближайший стул и закрыла лицо трясущимися руками. Наша встреча была совсем не такой, какой я могла бы её представить. Он обвинил меня в том, что я - фальшивка, девчонка с промытыми мозгами, продажная...и он был прав. Я ненавидела его за то, что он был прав точно так же, как он ненавидел меня.

Я никогда не могла понять, как любовь превращается в ненависть, пока не увидела это в его глазах...тех глазах, в которых читалось отвращение ко мне. Но что я могу сделать, чтобы изменить это?

Дверь снова открылась и вошла мама.

- Ну как прошло?

– Худший вариант сценария, который мог бы быть придуман, но зато ты можешь не беспокоиться о том, что мы можем начать встречаться.

Буквально на мгновение на её лбу появилось несколько морщинок, свидетельствующие об обеспокоенности, но уже через мгновение они исчезли.

– Хорошо, потому что агентство не будет заходить в этом деле так далеко, учитывая его репутацию и твой образ. Так каков ответ?

Внутри меня слова Хоука повторялись снова и снова, бросая мне вызов и призывая к борьбе. Ты сказала да, потому что они этого хотят. Но что если я скажу, что сама хочу этого?

– На что они готовы пойти, чтобы работать со мной? - спросила я.

– Они готовы отменить свои летние гастроли ради тебя.

Аллилуйя.

– Мы можем начать с акустики под вокал или с чего-нибудь не столь глобального масштаба?

– Полегче, Сабрина. Они говорили тебе, что работа с акустикой - это не твоё. Не соответствует твоему образу.

– Да, но они меня нашли именно в студии записи акустической гитары и вокала, так? Я пела на сцене в Дункане, а Хоук подыгрывал мне на гитаре.

Она перегнулась через стол.

- Это тебе не старшие классы, – Ленор устало вздохнула, пока садилась обратно. – Слушай, я не уверена, что ты действительно...готова для того, чтобы сосредоточиться на этом большом проекте. В конце концов, доктор едва вылечил тебя.

Она попыталась с материнской любовью чмокнуть меня в щёку. Была ли Ленор права? Доктор Эриксон сказал мне возвращаться к своему прежнему ритму жизни настолько медленно, насколько могу - убедиться, что я обеими ногами стою на земле, а потом уже бежать. И вот я здесь и сейчас сижу и требую изменить образ любимицы Америки. Вполне может быть, это безответственно.

– Что если я попрошу их написать совместно с тобой несколько песен для нового альбома? - предложила она таким тоном, как будто мне снова было девять и я хотела новую куклу.

Совместное записывание песен...да, это шаг в нужном мне направлении. Это, конечно, не та революция, что я затевала, но уже что-то. Стоит ли это того, чтобы работать бок о бок с Хоуком? Какую цену мне придётся заплатить, чтобы вернуть те чувства? Связанные с музыкой. Только с ней. Не с Хоуком.

Однако вытерпев одно, я получу другое.

– Я в деле.

Глава 4

Хоук. Март 1984

 

Мои пальцы скользили по струнам моего Фэндера, выжимая из неё мощное гитарное соло в ритм мелодии. Я передвигался с ней по сцене, как будто сама гитара уже знала эту песню целиком, как будто только я и она знали что-то, чего не знают остальные.

Этот куплет был особенно грустным, отмеченный той долей страсти, которая уже давно во мне сгорела. Той страстью, что граничит во мне с долей безумия и отчаяния из-за тех голубых, как море, глаз и смеха, который я так редко слышал. Не того поддельного смеха, которым она прославилась, а того, который был её искренним.