Лорелея презрительно фыркнула и нырнула. Вода холодом, словно стальным обручем, сковала тело. Лорелея вынырнула на поверхность, хватая ртом воздух. Она поборола в себе желание тотчас же выбраться на берег. Страдания заставляли ее оставаться в маленьком озерце, чтобы кристальная вода из тайных источников земли исцелила ее. Лорелея достала со дна горсть мелких камней и принялась массировать ими тело, пока не поранила нежную кожу. Она поплыла к водопаду, от всей души желая, чтобы студеная вода охладила ее сердце и мысли, заставила забыть о предательстве.

Но чем больше она старалась забыться, тем реальнее становилась открытая настоятелем горькая правда. Дэниел Северин — распутник и убийца. Отец Джулиан настаивает на ее отъезде в монастырь, и Лорелея должна покориться этому жребию.

— Проклятие, — стуча зубами, проговорила она. — Проклятие, проклятие, проклятие!

В отчаянии она подняла камень и швырнула так далеко, как только смогла. Но ее пальцы онемели от холода, и бросок получился слабый.

Наконец ярость утихла. Лорелея вышла из воды и натянула рубашку на мокрое тело. Когда-то эта рубашка принадлежала одному из путешественников. Ее край почти достигал девичьих колен, а рукава скрывали пальцы. Лорелея даже не удосужилась перешить рубашку на себя, и сейчас радовалась, что та была такого большого размера. Застегнув ее, девушка села на плоский камень.

Вся дрожа, Лорелея размышляла о своем глупом поведении. Разочарование и обиду нельзя смыть ничем, как бы ни старался.

Лорелея сидела у озера, пока не занемела спина, не застыли ноги и не зазвенело в ушах от шума водопада. Краем глаза она заметила какое-то движение. Большие валуны и цветущие альпийские розы закрывали дорожку от взора. Кто-то зашевелился в тени ясеней. Девушка встревожилась. За последние несколько недель она поняла, что значит бояться. Впервые в жизни она испытала страх за себя, за родных и близких ей людей. Ее дом уже не был ее крепостью.

Девушка вскочила, чтобы убежать.

— Лорелея!

Из-за деревьев на дорожку вышел высокий мужчина. Дэниел Северин. Ворон. Наемный убийца. Соблазнитель невинных девушек. Лорелея пристально наблюдала за ним, пытаясь понять, изменилось ли ее отношение к нему после того, что поведал ей отец Джулиан.

Рассказ настоятеля встревожил ее. Но в сердце Лорелеи жила надежда, что все сказанное ей — неправда. И Дэниел сейчас развеет все ее сомнения. Возможно, отец Джулиан преувеличивал. Отдавая Лорелее приказ следовать в монастырь, настоятель пребывал в святой уверенности в том, что девушка будет послушна его воле. Он не предполагал, что Лорелея станет так яростно протестовать и не захочет отказаться от дела, которому собиралась посвятить всю свою дальнейшую жизнь. Дэниел понял девушку и поддержал в ее стремлениях. Она должна дать ему шанс сказать свое слово.

Он шел слегка прихрамывая. На бедре висел нож в ножнах, а за плечами — лук и стрелы. Высокая молодая трава склонялась к его ногам. Лорелея как зачарованная смотрела на него, боялась его и отчаянно стремилась выяснить сама для себя, какие чувства к нему испытывает.

Мужчина остановился в нескольких шагах от девушки. Его взгляд скользнул по ее обнаженным ногам и гибкому телу, отчетливо вырисовывающемуся в ярком солнечном свете под тонкой тканью. Лорелея заметила, как он судорожно сглотнул слюну. К своему великому удивлению, девушка поняла, что ее внешний вид смущает и возбуждает Дэниела.

— Я купалась, — объяснила она, неопределенно макнув рукой в сторону озерца.

Он кивнул.

— Я пришел поговорить с тобой. Я не хочу, чтобы ты обижалась на меня за те резкие слова, которые я наговорил тебе сегодня утром.

Лорелея горько рассмеялась. После того, что сказал ей отец Джулиан, она уже забыла о грубых высказываниях Дэниела. Девушка сделала шаг к нему. Трава колола нежную кожу ступней.

— Не стоит извиняться, Дэниел. Отец Джулиан получил известия из Парижа от Жозефа Фуше.

Лорелея внимательно смотрела в его лицо, пытаясь увидеть хоть тень страха или вины. Мужчина спокойно взглянул на нее и подсказал:

— Продолжай.

Лорелея мысленно обругала себя. Глупо с ее стороны ожидать, что человек типа Дэниела Северина выдаст себя. Это известие не могло смутить такого опытного наемника.

— Ты знаешь месье Фуше? — спросила она.

— Он глава полиции и не очень приятный тип. Во времена Революции был известен как Лионский палач.

— Он прислал отцу Джулиану письмо со сведениями о тебе. Он называет тебя шпионом, соблазнителем женщин и убийцей.

Дэниел усмехнулся.

— Ну? — нетерпеливо воскликнула девушка. — Это правда?

Мужчина закрыл глаза и словно выдохнул свой ответ:

— Да.

Лорелея не ожидала такого откровенного, без всяких оправданий и извинений, подтверждения сказанному. В глубине души девушка надеялась на яростное опровержение ходивших о нем слухов.

— Ох, — мучительно простонала она. — Есть еще вопросы?

— Да, — помедлив, произнесла Лорелея. — Расскажи мне об Ами де Ронзак.

Дэниел застыл. Ветер с гор растрепал его волосы, и он смахнул их с лица.

— Она была дочерью моего друга. Я был немного знаком с ней.

— Фуше утверждает, что Ами отравилась из-за тебя.

— Вот здесь он лжет. У девушки было нарушено душевное равновесие. Она наблюдалась у врача, который в качестве успокоительного для нее использовал опий. Однажды она приняла смертельную дозу.

— А как насчет других его обвинений?

— Я не буду отрицать правдивость данной мне оценки.

У Лорелеи поникли плечи.

— Ты образованный человек и, наверное, хороший солдат. Но ты выбрал жизнь преступника. Почему, Дэниел?

— Потому что я устал жить с чувством вины и ненависти, Лорелея. Было лучше пренебречь всеми заповедями. Так, отчасти, было легче.

— Я не понимаю.

— Вспомни побоище 1792 года. Я был их капитаном. Погибшие швейцарцы были под моим командованием.

— Но король не позволил вам защищаться.

Взгляд, полный ненависти и боли, сжигал ее.

— Это правда, — сказал Дэниел. — Но бунтовщики были всего лишь скоплением рассерженных горожан, плохо вооруженных и неорганизованных. Мы могли навести порядок во дворце и в городе. — Он подцепил ногой небольшой камень. — Но моих людей перерезали как свиней.

— Но ты ничего не мог сделать…

— Черт возьми, Лорелея, — он бросил на нее сердитый взгляд. — Я должен был сделать хоть что-нибудь для своих подчиненных, чтобы предотвратить их гибель.

— Я уверена, — проговорила девушка, — что Фуше не понимает твоего положения во всей этой истории.

— Не ищи для меня оправданий, Лорелея. Восстание и смерть моих людей, а потом тюрьма ожесточили меня. Я видел вещи, которые смешали все мои идеалы с грязью. После этого я стал выполнять чужие приказы, какими бы чудовищными они мне ни казались, но за большие деньги. Я один, и от меня зависит только моя жизнь и ничья больше.

— Надеюсь, что ты выполняешь подобную работу только тогда, когда знаешь, что служишь справедливости.

— После того, что я повидал, у меня исчезло всякое представление о справедливости. Я работаю на того, кто соглашается на мою цену, — в его голосе появилась язвительность. — Я должен рассказать тебе все в деталях, Лорелея? Я калечил воров и убивал предателей. А, возможно, они вовсе не были ворами и предателями. Их никто не судил по закону. Их приговорили те, которые нанимали меня. Я просто исполнял приговор.

— Дэниел, скажи мне, что сожалеешь о том, что делал.

Лорелея закусила губу, чтобы не зарыдать. Он признался в преступлениях, которые могли привести его на виселицу. Ей до отчаяния захотелось услышать, что он изменился и сожалеет о содеянном.

— Сначала я действовал из чувства самосохранения. Париж в 1794 году был опасным местом — местом тайных действий под покровом ночи. Один день люди обладали властью, а на следующий день слетали с плеч их головы. Выживали только те, у которых не было совести, чести, никаких идеалов и чувства справедливости. Два года я провел в тюрьме. Когда меня освободили, у меня не было ничего и я надеялся на поддержку и помощь роялистов. Мне были нужны деньги. Поэтому я взялся выполнить… одно задание.

— Какое задание?

Дэниел на мгновение задумался. Его лицо стало суровым, а взгляд потух.