– Странные все-таки бывают люди. К счастью для нас, конечно, – с усмешкой заметила Лена.
– Ты проинструктировала Настю? Она все поняла, что нужно делать и как себя правильно вести? – уже серьезно спросил Степан.
– А то?! Она, конечно, еще мелкая, но мозги у нее варят лучше, чем у многих взрослых. Она справится, не переживай, – томно улыбнулась Лена, пробегая пальцами по груди Степана и дразня его короткими поцелуями.
– Да, моя Настюха башкавитая! Вся в меня, – довольно ухмыляясь, произнес Степан и, перевернув Лену на спину, навалился на нее всем телом.
Лена взвизгнула от неожиданности, обняв его руками и ногами. За пятнадцать лет их любовной связи эта женщина ни разу не разочаровала Степана. В постели страстная и гибкая, как кошка, а в жизни изворотливая и хитрая хищница Лена дурачила своего простофилю мужа, изменяя ему со Степаном при каждом удобном случае. На протяжении этих бесконечно долгих пятнадцати лет Степан три-четыре раза в год приезжал во Владивосток специально, чтобы встретиться со своей возлюбленной. Он Лену знал с детства и втайне был влюблен в долговязую голубоглазую девчонку со смешными рыжими косичками, торчащими в разные стороны, но все испортили родители Степана, переехав в Москву. Как он не хотел уезжать из Владивостока!
Степан уже был женат на Нине, подрастала Маха, когда он вновь оказался в родном Владивостоке, приехав на похороны своей бабушки. Вот тогда он снова увидел Лену. Она была умопомрачительно красива в облегающем черном платье с разбросанными по плечам рыжевато-каштановыми кудрями. Степан заглянул в ее кристально-прозрачные глаза и понял, что всю жизнь хотел и искал именно эту женщину, свою первую детскую любовь Лену.
Оказывается, она его дальняя родственница по материнской линии. Лена была замужем, растила сына Виталика и не вспоминала о Степане, пока не увидела его снова. В его глазах было что-то очень знакомое из ушедшего навеки детства. Она помнила темноглазого мальчика с длинными, как у девчонки, ресницами, смотрящего на нее влюбленными глазами. Потом он куда-то исчез, и Лена благополучно забыла о его существовании. И вот теперь он снова здесь. Красивый, плечистый, и смотрит на нее с тем же умильным детским выражением восхищения и обожания в глазах. Ему не нужно было ничего говорить. За него все сказали его глаза.
Лена сама узнала, в какой гостинице остановился Степан и пришла к нему в номер. Степану стало неловко от того, что он стоит перед ней в одних шортах с обнаженным торсом, но ее это, похоже, нисколько не смутило. Они молча смотрели друг на друга, пока Лена первой не сделала шаг ему навстречу и не обвила руками его плечи. Никаких признаний, обещаний и прелюдий. Страстная волна беззвучно накрыла обоих. Они проникали друг другу в сердце долгими поцелуями, не в силах разомкнуть объятия. Затем Лена медленно стянула с плеч платье и оно чулком сползло на пол. Она стояла перед Степаном умопомрачительно сексуальная в полупрозрачном черном кружевном белье и блестящих черных туфлях на тонких высоких каблуках.
– Богиня… Восхитительна! Никогда не видел такой красивой женщины, – пронеслось в затуманенной страстью голове Степана.
Он не мог шевельнуться с места, завороженный ее грациозной красотой. Лена с загадочной улыбкой всем телом прильнула к Степану, лаская тонкими пальцами его лицо и шею, а затем запустила их в его густую темную шевелюру. У Степана от этой женщины дух захватывало. От нее завораживающе сладко пахло дорогими духами и табаком. Голова Степана закружилась от желания обладать Леной. Он, обхватив ее за талию, приподнял над землей и закружил, как в танце. В ответ Лена тихонько рассмеялась. Затем, не выпуская ее из рук, он мягко прилег на кровать, усадив ее сверху. Степан хотел любоваться ее красотой, не упустить ни одного мгновения, чтобы навсегда запечатлеть в памяти каждый кадр их любви. Лена скользила вверх-вниз и, казалось, в следующее мгновение навсегда улетит навстречу солнцу, но каждый раз возвращалась на землю, пока с легким криком в изнеможении не упала ему на грудь. Такого блаженства Степан не испытывал ни с одной женщиной. Он понял, что любит Лену и это не мимолетная страсть, а настоящая любовь, которую он готов был пронести на протяжении всей своей жизни.
– О, Стеша, наверное, я тебя ждала всю жизнь, – прошептала Лена, растянувшись в объятиях Степана.
Для него это имя звучало, как музыка детства. Стешей его называла только мама. Потом ее не стало, и никто Степана больше так не называл. Он нежно поцеловал Лену, прижав к себе еще крепче.
– Я люблю тебя, – признался Степан в их следующую встречу. – Лена, ты невероятная женщина. Я это понял, как только увидел тебя тогда, на кладбище. Нет, я знал это всю жизнь, с детства.
В ответ Лена рассмеялась нежным, журчащим смехом и поцеловала его, но ответного признания не последовало. Для Лены Степан был не просто напоминанием о детстве и страстным любовником. Ей больше всего хотелось уехать с Дальнего Востока и жить в столице. Она мертвой хваткой уцепилась за своего пылкого Стешу, надеясь, что рано или поздно он перевезет ее в Москву. Ее нисколько не смущало то обстоятельство, что у него семья, как и у нее самой. Если бы Стеша ее поманил, она не раздумывая, бросила бы мужа с сыном, но в планы Степана пока не входило расставаться с Ниной. Он по возможности вырывался на пару дней к своей возлюбленной и следующие несколько месяцев жил воспоминаниями об их незабываемой страсти.
– Стеша, я на четвертом месяце. Это твой ребенок, я точно знаю, – заявила Лена в один из его приездов.
Степан не знал, радоваться ему или бить тревогу. У него уже есть дочь. Что-либо менять было уже поздно. Лена хотела оставить его ребенка. Ну что же? Это ее решение. Маленькая Настя родилась странным существом с огромными глазами и белым пушком вместо волос. Еще удивительнее было то, что цвет ее волос с годами не изменился. Степан припоминал, что его прабабка Прасковья выглядела примерно также. Про нее в деревне всякое болтали. Говорили, что она ведьма, водит дружбу с нечистой силой, знает силу трав и магию заговоров. Ему в детстве что-то такое рассказывала его бабушка. Она говорила, что у них в роду черный дар передается только девочкам, причем через поколение. У бабушки Веры никаких магических способностей не было. Дочерей она не родила, значит, дочери Степана являются наследницами прабабушкиного магического дара?!
Степан невольно рассмеялся, вспомнив веселую, жизнерадостную Маху. Никаких сверхспособностей она пока точно не проявляла, и, скорее всего, это вообще не ее тема, а вот Настя даже внешне была похожа на героиню какой-то страшной сказки. Степан не особо верил во все эти россказни, но что-то его настораживало и сжималось в сердце, когда маленькая Настя пристально смотрела ему в глаза своими бездонными темными глазками. Казалось, она проникает в его мысли и видит насквозь. Как-то раз она спросила его:
– Почему ты не живешь с нами? Ты ведь мой папа?
Степан честно растерялся и не знал, что ответить своей необычной дочурке. Тогда на помощь пришла Лена.
– Ну, что такое ты говоришь, Настя?! Твоего папу зовут Семен Николаевич, а дядя Степан наш дальний родственник. Ты уже большая и должна запоминать такие вещи, – сказала она, строго посмотрев на дочь.
– Как скажешь, мамочка, – лукаво улыбнулась Настя, но было видно, что она осталась при своем мнении.
Степан всю жизнь проработал геологом. Он не был привязан к своему НИИ, много разъезжал по стране, отправлялся в научные экспедиции, исследовал горные породы в поисках драгоценных камней и ценных металлов. Он часто бывал в командировках и, не вызывая подозрения семьи, мог на несколько дней заехать во Владивосток. Была бы его воля, он бы вернулся в родной город, чтобы всегда быть возле Лены.
Что касается Лены, она не утратила свои честолюбивые мечты жить в Москве, но бросать вполне обеспеченного мужа ради возлюбленного с пустыми карманами точно не собиралась. Степан понял, что ради него Лена ничего не изменит в своей жизни. Пятидесятидвухлетний Семен Пермяков обеспечивал ей комфортное существование. Он, наконец, пошел на повышение, стал руководителем крупного подразделения торговой компании, купил новую просторную квартиру в центре города. В общем, все было слишком хорошо, чтобы Лене захотелось перемен. Да и что мог предложить Лене Степан? Он и сам понимал, что Лену с ним не связывает ничего, кроме умопомрачительного секса.