Замечают нас разговаривающих во дворе.
— Лорел, Лорел, вот ты где! — Она икнет. — Что ты здесь делаешь? — Девушка невысокая, с длинными черными волосами, и я изучаю ее. Милая. — Мы искали тебя везде и всюду!
Девушка сильно пьяна.
Лорел со стоном закрывает глаза.
— Я с кое с кем разговариваю, мне пора домой. Ты можешь вернуться внутрь, на улице холодно.
Блондинка прикрывает глаза ладонью, оглядывая двор, словно изучая горизонт.
— С кем ты здесь? Я ничего не вижу. — Она фыркает. — Что мы тебе говорили насчет того, чтобы идти одной? Ты хочешь, чтобы тебя опоили?
— Или изнасиловали? — Девушка с черными волосами практически кричит во двор. — Не уходи одна, черт возьми! Думаешь, я хочу играть няньку на дурацкой вечеринке?
— Просто завожу новых друзей. — Лорел поднимает обе руки, по-прежнему глядя на меня. Она подмигивает мне и улыбается, как будто мы делимся секретом. — Я в порядке, видишь?
Это не мешает ее черноволосой подруге пытаться разглядеть меня в темноте. Она подходит на несколько шагов ближе, спускается по ступенькам, чтобы получше разглядеть, щурясь сильно накрашенными глазами.
— Эй… я его знаю? — Она указывает дрожащим пальцем в мою сторону. — Я тебя знаю?
— Давай просто вернемся в дом, Алекс, — нетерпеливо говорит блондинка, очевидно, отчаянно желая вернуться на вечеринку. — С ней все в порядке. Она жива. Можешь сказать своим мамам, чтобы остыли.
Черные волосы.
Алекс.
— Алекс? — Спрашиваю я. — Ты Алекс? — Поразительно. Я не знаю, почему, но она гораздо красивее, чем ожидал. — Ты сказала, что не придешь.
Она солгала.
— Алекс, пожалуйста, вернись в дом. — Лорел встает передо мной, загораживая обзор.
Алекс игнорирует нас обоих.
— Подожди, я его знаю. Имею в виду, я знаю, что не знаю его, но узнаю его.
Я не знаю, что, бл*дь, сейчас происходит, но колеса начинают крутиться чертовски быстро.
— Алекс, пожалуйста, — умоляет Лорел. — Иди внутрь.
— Нет, все в порядке. — Я поднимаю руку, чтобы остановить ее. — Именно к ней я и пришел.
Алекс щелкает пальцами, делает странный маленький прыжок и хлопает в ладоши, повторяя:
— Боже мой, Боже мой, ты — это он!
От резких движений пиво в ее руке выплескивается из красного пластикового стаканчика.
— Ты тот самый парень! Завалите Рэтта! Боже мой, Лорел, это тот самый парень! Ты сказала ему, что это ты? Секстинг? — Она сгибается в поясе и истерически смеется. — Где Дилан? Я хочу секса.
— Боже мой, Алекс, пожалуйста, уходи! — Кричит Лорел, топая ногой и указывая на входную дверь. — Возвращайся в дом!
Но пьяная Алекс только смеется и фыркает, проливая пиво на крыльцо. Маленькая блондинка рядом с ней тоже перестает держать свой стакан, бросая его во двор вместе с сотней других.
Он приземляется у моих ног.
— Лорел! — кричит пьяная Алекс. — Чувак, она рассказала тебе, как обманула тебя? Это было очень плохо с твоей стороны сказать ей отвалить, Мистер Хочу Потрахаться. Плохо, плохо, плохо. — Она трясет пальцем, как будто отчитывает ребенка.
С пылающим лицом я перевожу взгляд с одной на другую.
Алекс на крыльце. Лорел рядом со мной.
Лорел — это Алекс.
Кажется меня сейчас стошнит.
Я не идиот, так что мне нужно всего мгновение, чтобы понять, что, черт возьми, происходит, и ни за что не останусь здесь, чтобы узнать остальное. Я иду через лужайку, сжав кулаки в карманах, выхожу на тротуар, пересекаю дорогу, а ветер доносит мое имя.
— Ретт, подожди!
Конечно, она знает мое имя.
Она называет его с такой фамильярностью, что у меня внутри все сжимается; на все вопросы, которые она мне задавала, она уже знала чертовы ответы.
Mon Dieu je suis bête. Боже, я идиот.
Я продолжаю идти. Следую в сторону кампуса, обратно к своему дому.
Предательский звук ее каблуков, стучащих по асфальту, подталкивает меня вперед, ускоряет шаг, чтобы уйти как можно дальше от этой девушки.
Чертова лгунья.
Эта красивая чертова лгунья — я ее уже ненавижу.
Боже она великолепна.
— Ретт, подожди. Пожалуйста! — Она умоляет, когда звук ее шагов замедляется, не в силах идти со мной в ногу. — Пожалуйста! Пожалуйста, остановись, просто позволь мне… ой! Черт возьми! Ой. Подожди!
Я слышу, как она спотыкается на тротуаре, и постепенно замедляю шаг, стою на тротуаре, не оборачиваясь. Даю ей шанс догнать меня, скрестив руки на груди в ожидании.
Потому что я, бл*дь, хороший парень с совестью и не могу оставить ее одну в темноте теперь, когда мы зашли так далеко, и не тогда, когда кажется, что она бежала и растянула свою проклятую лодыжку.
Я слышу тяжелое дыхание, сопение и пыхтение, когда она подходит сзади, и отчетливый звук хромоты.
Лорел останавливается на некотором расстоянии позади, достаточно близко, чтобы я мог видеть пар, поднимающийся от ее рта, когда она вдыхает и выдыхает, теплые выдохи смешиваются с холодом.
Мы стоим в тишине, пока она сверлит взглядом мою грудь, и я вижу, как она решает, что сказать, глядя на те же широкие плечи, которые уже несли столько бремени в этом году.
Она делает еще одну попытку.
— Прости, что солгала. — Когда я не отвечаю, она продолжает: — Нам это показалось забавным.
Мое тело напрягается.
— Забавным?
— Я видела тебя и твоих товарищей по команде в блинной в тот день, когда они кинули тебя со счетом. Была там со своим соседом Донованом, наблюдала. — Она выпаливает это очень быстро: — Затем моя кузина принесла один из этих ужасных плакатов на обед, который мы устраиваем каждую неделю, и практически подначила меня написать тебе.
— Подначила? — невозмутимо отвечаю я.
— Да, но это звучит хуже, чем есть на самом деле, потому что, как только мы начали разговаривать и поняла, что ты действительно хороший парень, я почувствовала себя ужасно.
— Потому что я хороший? Что, если бы действительно был мудаком? Ты бы оправдала это по-другому?
— Я совсем не это имела в виду.
Смотрю на улицу, мимо нее, в темноту.
— Что ж, я рад, что все смогли посмеяться. Ха-ха.
— Знаешь, Ретт, тебе не обязательно всегда быть таким милым с девушками. Некоторые из нас этого не заслуживают.
— Это самая тупая, бл*дь, вещь, которую я когда-либо слышал.
Она делает еще одну попытку, переминаясь с ноги на ногу и дрожа от холода.
— Некоторым девушкам нравятся засранцы.
— Неужели?
— Да.
— Тогда, может быть, тебе стоит вернуться на вечеринку, чтобы найти его, и позволить мне уйти, не заставляя меня чувствовать, что здесь кретин я, а не ты.
— Это не то, что я пытаюсь сделать! Почему бы тебе просто не принять мои извинения?
— Потому что ты так говоришь? — Я фыркаю еще противнее, чем намеревался. — Потому что ты красивая?
— Нет, потому что мне очень жаль!
— Я не хочу принимать твои гребаные извинения, поняла? Для меня это ни хрена не значит.
— Не думаю, что ты стоял бы здесь, если бы это ничего не значило, Ретт.
— Ты ничего обо мне не знаешь, — тихо бормочу я.
— Может, я и хочу. Тебе это не приходило в голову?
Мне нечего на это ответить, потому что я ей не верю. Она просто красивая, избалованная девочка, которая хочет добиться своего, и не могу поверить, что все еще стою здесь и слушаю ее нытье. Я удивлен, что она не пустила слезу.
Похоже, она из таких.
— Скажи что-нибудь, Ретт, — раздраженно требует Лорел, топая ногой. — Ретт.
Но я не хочу. Мое имя на ее губах бесит меня еще больше, и я отказываюсь доставить этой девушке удовольствие.
— Это была просто шутка, — напоминает она мне, вздергивая подбородок.
— У меня достаточно людей, которым насрать на меня прямо сейчас, ясно? Мне не нужен еще один.
— У меня не было намерения вводить тебя в заблуждение.
— Это красивые слова. Ты слышала их в женском клубе?