Ее тело дрожит.
Забрав свое нижнее белье, она подходит к тому месту, где я стою, привинченный к полу. Целует меня в губы.
― Я знала, что у тебя хватит выносливости.
Детка, не трогай меня. Последнее, что мне нужно, это еще один гребаный стояк.
У нее злой взгляд. Восхищенный.
― Там твои родители.
― Вот именно.
― Бедняжка. ― Лорел оборачивается и шлепает меня по заднице. ― Лучше не оставлять их слишком долго с твоими соседями. Ничего хорошего из этого не выйдет.
Лорел
Мать Ретта встает с дивана, ее каштановые волосы до плеч уложены модными прядями, ее гибкая фигура ― шар энергии. Клянусь, она точно лопнет при виде меня. Двое его соседей по комнате слоняются по кухне, прислонившись к стойке, и слушают весь разговор. Братья сидят по обе стороны дивана.
Я шаркаю в гостиную, смущенная, только моя сумочка болтается в моих руках, когда делаю прогулку стыда через гостиную Ретта, волосы спутаны, губная помада сцелована, рот запачкан.
Покраснев, он делает движение, чтобы представить нас, но Гандерсон опережает его и кричит из кухни:
― Никто из вас не знаком с Джинджер, девушкой Ретта?
Брови его матери взлетают вверх, взгляд останавливается на моих огненно-рыжих волосах.
― Тебя зовут Джинджер?
Почему его соседи по комнате такие идиоты?
Мое лицо горит.
― Нет, мэм. Лорел.
― Приятно познакомиться. Жаль, что мы не знали…
— Ну и ну, Рабидо, ты не сказал родителям, что у тебя есть девушка? ― снова вступает в разговор галерка.
Я хочу, чтобы он замолчал. Он смущает Ретта и все портит.
― Девушка?
― Ээ…
― Это твоя девушка? ― практически кричит один из братьев Ретта. ― Срань господня. Ты горячая штучка.
― Остин! ― его мать задыхается. ― Манеры!
― Мы, э-э, встречаемся, я думаю, ― говорит Ретт в качестве объяснения, засунув руки в карманы своей луизианской толстовки.
― Мы с твоей мамой решили проехать пятнадцать часов, чтобы подождать в гостиной, пока ты переоденешься.
― Чарльз! ― ругает его мать Ретта. Поворачивается ко мне. ― Вот что мы получаем за то, что пришли без предупреждения. Мы собирались поужинать, но уже так поздно, у Ретта комендантский час, и он не может уехать, так что я, пожалуй, соберу ребят и поедем в отель.
Смущенно приглаживаю волосы, уверенная, что они выглядит так, будто я каталась по кровати всю ночь, занимаясь потным, горячим сексом… что и было на самом деле.
― А мне пора идти. Я… это было так приятно встретиться с вами.
Мне нужно выбраться из этого дома, мне так стыдно.
― Ты будешь завтра на встрече, Лорел?
― Да! Я с удовольствием посижу с вами, если вы не против.
― Нам бы это понравилось. ― Сияет миссис Рабидо.
Ретт
― Ретт Клейтон Рабидо, ― начинает мама, как только я возвращаюсь в дом, проводив Лорел до дома. ― Как ты мог не сказать нам, что у тебя есть девушка?
― Это никогда не всплывало. ― Не со всем тем дерьмом, с которым я имею дело в последнее время. ― Кроме того, она не совсем моя девушка.
― О. ― Мамино лицо вытягивается
― Если бы я мог вмешаться, ― откашливается Гандерсон, вмешиваясь из кухни. ― Это ложь, миссис Р, ваш мальчик лжец. Они определенно пара.
Гребаный Гандерсон.
Мои родители поднимают брови. Поворачиваются ко мне.
― Я думаю, мы вроде как… общаемся.
Бл*дь. Лорел очень разозлилась бы, что я объясняю это так. Она из тех девушек, которые требуют уважения, и вот я здесь, кавалер, выдаю объяснение, как будто она ничего не значит для меня.
― Ты пользуешься защитой? ― спрашивает папа, направляя пульт на телевизор и не сводя глаз с экрана. ― Мы с твоей мамой не готовы растить маленьких детей.
О мой гребаный бог.
― Да.
― Не беспокойтесь, мистер Р, мы снабдили молодого Ретта лучшими в мире профилактическими средствами. Никаких ЗППП (прим.:Заболевания передающиеся половым путем) в этом доме — не в мою смену.
― Это отвратительно, ― вмешивается мой брат Бо.
― Что такое ЗППП? ― хочет знать другой.
Моя мать игнорирует их обоих.
― Лорел такая красивая, ― восхищается мама. ― Даже имя у нее красивое, как цветок.
Я знаю.
― Как, черт возьми, вы познакомились? ― грубо спрашивает Бо.
Поднимаю глаза. Ловлю взгляд моего соседа по комнате через кухню, когда он делает вид, что занят приготовлением ужина.
Гандерсон пожимает плечами.
О, теперь ему, бл*дь, нечего добавить к разговору?
― Мы познакомились на вечеринке.
Гандерсон фыркает.
― Куда ты повел ее на свое первое свидание?
Господи, это что, испанская инквизиция?
― Мы не ходили на свидания.
― Ты спишь с ней и не пригласил на свидание? ― Мой отец невозмутимо встает с дивана, кладет пульт на стол и внезапно обращает на меня внимание.
― Чарльз! ― мама делает ему выговор, приподнимая на меня бровь. ― Неужели я вырастила такого джентльмена? Который не водит свою девушку на свидания?
― У меня нет времени, мама!
Почему я защищаюсь? Иисус.
― Так чем же вы занимаетесь? ― давит она.
— Не знаю… мы учимся. Держимся за руки. Ходим в универ вместе. Она приходит на мои встречи. Я не знаю, что ещё с ней делать!
― О, парень, ― невозмутимо произносит Гандерсон из кухни, жуя морковку.
― Это и есть твое представление о свиданиях? ― фыркает мой младший брат. ― Взять ее посмотреть, как ты борешься? Ты слишком много о себе думаешь. ― Он поворачивается к моему соседу. ― Как это называется?
― Эгоизм, ― подсказывает Гандерсон.
― Заткнись, Бо, ты не помогаешь.
Брат пожимает плечами, листает журнал о фитнесе, который стащил с кофейного столика, в поисках моделей женского пола.
― Поверь мне, ей все равно, что мы просто тусуемся, ― возражаю я.
Мама скрещивает руки на груди. Смотрит свирепо.
Разочарованно.
― Я никогда не встречала молодой женщины, которая не хотела бы, чтобы за ней ухаживали.
Вспоминаю наш разговор в библиотеке, когда она спросила, почему я никогда не приглашал ее на свидание.
— Забудь, что я сказала.
Слишком поздно. Сжимаю губы, сбитый с толку.
― Не знал, что ты хочешь, чтобы я пригласил тебя на свидание.
― А теперь знаешь. ― Она смотрит на меня в замешательстве. Ее красивые брови изгибаются. ― Я неделями флиртую с тобой и пишу тебе сообщения. Принесла тебе печенье. Позвонила тебе, чтобы ты забрал меня из бара посреди ночи. Поцеловала тебя на крыльце.
Теперь она тяжело дышит, расстроенная. Прищурившись, смотрит на меня своими голубыми глазами.
― Что, по-твоему, я делала все это время?
― Не знаю, черт возьми, Лорел. Дружишь со мной? ― Насколько глупо это звучит? Я вскидываю руки. ― Я думал, мы учимся. Что, ты думаешь, мы делали?
― Я думала, ты ждешь подходящего момента, чтобы пригласить меня на свидание, ― выпаливает она, щеки такие же красные, как и волосы. ― Не могу поверить, что сказала это. Я не приглашаю парней на свидания — никогда в жизни не приглашала парней, и не начну с тебя.
Дерьмо.
Я осел.
Я: Извини за все это с моими родителями.
Лорел: Все в порядке, я выжила. Только легкий сердечный приступ. Лана вернула меня к жизни с помощью суши.
Я: Я заранее извиняюсь за все, что моя семья скажет завтра.