Отем Грей - Восстановление

— Она не любит тебя так сильно, как я. Никто не любит тебя так, как я.

Во мне вспыхнул гнев, перевесивший ощущение жжения от перцового спрея. Где, черт подери, Алексей?

Зажмурившись, я попытался схватить ее, ориентируясь по голосу, но схватил только воздух, затем поморщился, когда низ живота снова прорезала боль.

— Ты мой, Ремингтон. Ты и я, вместе. Помнишь, ты обещал мне это? Что мы всегда будем вместе? Я не собираюсь позволять этой суке забирать у меня тебя и Адриана.

— Тебе всегда было плевать на меня и на Адриана.

— Ты заблуждаешься, — сказала она. Я услышал тихие шаги по каменному полу. — Я никогда не отпущу тебя.

И в коридоре наступила тишина. Я напряг слух, повернувшись в ту сторону, где, как я видел, упал Жиль, и услышал тихие хрипы.

— Алексей! — проорал я, вслепую пытаясь найти Жиля на полу.

Блядь, глаза, будто огнем полыхают. Поверить не могу, что Колетт обошла нас.

— Жиль? Ремингтон?— тяжелые шаги Алексея эхом отдавались от стен.

— Сюда, — шаги приблизились, а затем он схватил меня за руку, пытаясь помочь встать на ноги. — Нет, сначала посмотри, как там Жиль. Мне кажется, он ранен.

Он убрал руку. Я услышал еще один стон, за которым последовала череда ругательств.

— Нужно вернуться в квартиру и промыть тебе глаза. Кто напал на вас?

— Колетт, — пробормотал я, стараясь, чтобы меня не вывернуло наизнанку от боли, терзающей мое тело. Неужели швы разошлись? Игнорируя жжение в глазах, я опустил руку к низу живота и с облегчение выдохнул. Сухо, значит, кровь не идет.

— Кто? — переспросил Алексей.

— Моя умершая жена.

Наступила тишина. Слышно было только затрудненное дыхание и звук, который издал не поверивший мне Алексей. Я бы сам не поверил, если бы не видел ее собственными глазами.

— Пойдем, нужно доставить вас обоих в больницу.

— Жиль в порядке? — спросил я, и, морщась и опираясь на стену, встал.

Алексей заворчал.

— Не уверен, но выглядит он неважно.

— Отнеси его в машину. Я буду идти за вами, — как будто я был в состоянии. Сейчас мне хватило бы прикосновения перышка, чтобы упасть, я даже не в состоянии стоять на ногах.

— Не шевелись. Я сейчас вернусь, — Алексей прошел мимо меня и я слушал, как удаляются его шаги, пока он спускался по лестнице, оставляя меня наедине с терзающими мыслями о том, что моя жена жива. Я должен немедленно предупредить Эрика.

Несколько минут спустя Алексей вернулся и в буквальном смысле снес меня по ступеням и усадил в машину. Аккуратно разместив мою задницу на пассажирском сиденье, он как бешеный понесся в больницу, пока я просвещал его насчет того, что произошло, когда я вышел из квартиры Колетт.

Она жива. Женщина, которую я презираю больше всех на свете, жива. И теперь она хочет вернуть нас. После того как предала меня и лгала нам, выбросила нас так, словно мы были ничем иным, как собачьим дерьмом под ее ногами. Какого черта? Она, очевидно, окончательно сошла с ума.

Ремингтон

Спустя сутки, я приехал в Марсель, чувствуя себя чертовски униженным тем фактом, что нас с Жилем обхитрила какая-то женщина. И не просто какая-то женщина, а та, которую я считал мертвой. Затем на смену унижению пришла ярость и решимость. Теперь, когда я знаю, кто виновница, будет гораздо легче разобраться с нападениями. Я все еще не мог поверить, что она инсценировала свою смерть. Но с какой целью?

Я покачал головой, отгоняя эти мысли, и снова сосредоточился на встрече с Селеной, Адрианом и матерью. Я потер живот рукой, пытаясь облегчить неприятное ощущение там. Швы еще не сняли, но доктор настоятельно рекомендовал избегать любой физической нагрузки. Жиля тоже отпустили из больницы. Колетт выстрелила из тайзера и попала ему в подмышку, незащищенную бронежилетом. Доктора утверждали, что ему повезло, что он просто потерял сознание и не получил никаких повреждений. (Примеч. тайзер (тазер) — полицейский электрический пистолет, стреляющий металлическими пулями, которые в действительности являются электродами, несущими на себе заряд).

Я быстрым шагом направлялся по коридору к палате Селены. Сделав глубокий вдох, я ухватился за ручку, и сердце в груди бешено застучало при мысли, что я снова увижу ее красивую улыбку и эти выразительные глаза, когда она посмотрит на меня. В палате слышались голоса и смех, в основном женский.

Не в силах больше ждать, я открыл дверь и замер на пороге, увидев открывшуюся мне сцену. Она сидела на кровати, спину подпирали несколько подушек, а Марли сидела напротив нее, скрестив ноги.

Боже мой. Она жива и даже еще красивее, чем я помню. Я прошелся взглядом по ее телу, на котором был только больничный халат, не скрывающий ее округлостей, и нахмурился. Она сильно похудела.

Ну что же, ладно, у меня впереди целая жизнь, чтобы вернуть ей былой вес и заботиться о ней.

Черт! Я уже строю воздушные замки, планирую будущее, хотя понятия не имею, хочет ли она развития наших отношений. Но я буду убеждать ее, даже если мне придется приложить для этого максимум усилий.

— Ремингтон?

Селена

Я прекратила слушать, что мне говорит Марли в ту же секунду, когда почувствовала, что он за дверью. Ремингтон. Я почувствовала энергию, которая всегда сопровождает его. Меня тянуло к этой двери, сердце бешено забилось, а дыхание стало прерывистым. В ту минуту, когда он пересек порог, волоски на моей руке приподнялись, узнавая его.

Я разглядывала его, и он показался мне гораздо сексуальнее, чем я помнила. Иисусе, от выражения его лица по всему телу разлился жар. Мне не хватало это выражения одержимости на его лице. Затем оно сменилось мрачным взглядом, которым он прошелся вдоль моего тела, напоминая мне, что за этим красивым лицом скрывается мой мистер Высокий Мрачный Красавец, готовый выскочить в любую секунду.

Что дальше?

— Ремингтон?

Его взгляд метнулся обратно к моему лицу. Выражение, мелькнувшее на его лице, выражало смесь голода, облегчения и безысходности. Затем оно исчезло так же быстро, как появилось, и он улыбнулся. Святые угодники, улыбка вышла порочной, и мое тело само по себе качнулось в его сторону. Словно нас связывают невидимые нити. Видимо, по этой причине я и влюбилась. Только что он, казалось, пытался как можно скорее оказаться рядом и вот уже он уже тянется к моим губам, желая поглотить меня целиком.

Черт, поверить не могу, что так завелась.

Он бросил сумку, которую держал в руках и рванул ко мне, в четыре больших шага преодолев разделяющее нас расстояние. Кровать качнулась и я предположила, что Марли встала с нее, чтобы не оказаться на пути у Ремингтона, который несся ко мне, словно ураган.

— О, Селена, — пробормотал он, перед тем как обхватить мое лицо своими большими ладонями. Он посмотрел мне в глаза, и я увидела, как в его глазах борются между собой неверие и надежда. Затем он улыбнулся такой улыбкой, которая способна вышибить из меня дух. Как я могла забыть это лицо? Эту улыбку?

— Ты помнишь меня?

Я кивнула, широко улыбаясь.

— Должно быть, я сошла с ума, если забыла тебя. Забыла твою улыбку и твое мощнейшее оружие.

— Ты о чем?

— Ямочки.

Он застонал — самый сексуальный звук, который я слышала с тех пор, как ко мне вернулась память — и его губы обрушились на мои. Я вцепилась в его плечи, притягивая его ближе к себе, и закинула руки ему на шею, удерживая его. Его язык скользнул по моим губам.

— Открой рот, мне нужно попробовать тебя на вкус. Боже мой, я так сильно скучал по тебе, — прошептал он хрипло рядом с моими губами.

В ту секунду, когда его язык коснулся моего, все во мне вспыхнуло. Я притянула его к себе, отчаянно и жадно целуя. Когда он, в конце концов, отстранился, в комнате раздавались только звуки нашего затрудненного дыхания, пока мы пытались восстановить его.

— Я так по тебе скучала, — призналась я, прижимаясь губами к его колючему подбородку.

Он выпрямился, изучая меня прищуренными глазами.

— Ты здесь. Как ты себя чувствуешь?

— Да, а ты здесь, рядом со мной. Я чувствую себя действительно чудесно.