О, Боже, черт побери, да.

Он дважды входит, затем его пальцы приходят на замену языку, который тут же возвращается к клитору, и я начинаю громко стонать. Я чувствую, как сжалась вокруг его пальцев, и каждый дюйм кожи, к которой он прикасается, кажется горит огнем (невозможно, я совершенно мокрая) и мне так хорошо, что я не могу отвести от него взгляд. Он погружается снова и снова, облизывая языком, черт побери его рот. Я корчусь, выгибая бедра, тянусь к нему, и он отвечает на мой призыв, захватив губами мой клитор и начиная его сильно сосать. Я запрокидываю голову назад, все мое тело плачет, стоит ему вытащить пальцы из меня, и начинает голосить от радости, когда в меня погружается его язык, дразня мою плоть, ставшей настолько чувствительной и словно по ней проходит ток. Я готова скакать на его языке несколько часов, но потом возвращаются его пальцы, толкаясь внутрь и выходя, и на них я тоже готова скакать. Особенно, когда его рот возвращается к моему клитору, кружа языком и посасывая.

Я уже почти у края, еле сдерживаюсь. Нейт на секунду замирает, мне хочется закричать, чтобы он не останавливался, но он внимательно смотрит мне в глаза. Его взгляд великолепен, несет обладание мной.

— Ты такая красивая, — шепчет он, снова запуская в меня пальцы и язык.

У меня начинает вибрировать все тело, я издаю какие-то дикие звуки, стуча по стене спиной, двигаясь в его такте.

— Нейт, заставь меня кончить. Пожалуйста, — стону я.

Он обхватывает губами мой клитор и снова сосет. И снова… и снова. Пальцы скользят внутри, у меня сжимаются не только мышцы живота, но и в ногах. Я чувствую накатывающие волны, дыхание становится тяжелым, прерывистым, вокруг нас поднимается пар, настойчивый язык Нейта сводит меня с ума.

Я кричу, выкрикивая его имя, как только начинаю кончать, и мир вокруг меня мигает и рассыпается на осколки, как разбитое зеркало. Через пару секунд обмякшая и расслабленная, я пытаюсь слезть с выступа. Нейт поднимается и ловит меня, удерживая в своих руках, прижимая к груди. Он целует, и я чувствую свой вкус на его губах, перемешенный с текилой и маленькой победой.

— Я оправдал твои ожидания? — шепчет он.

Да, оправдал. Я поднимаю на него взгляд, его глаза пьяные, светятся диким и животным огнем, и он смотрит на меня с желанием. Я хотела бы видеть этот взгляд в течение очень долгого времени.

Ну, давай на придумывай ничего себе, Дрю никогда не смотрел на меня так, как смотрит на меня этот мужчина, когда я кончала и выкрикивала его имя, словно это было все, чего он хотел, все, чего он когда-либо захочет.

Я даже не могу вспомнить ощущение такого счастья, как сейчас.

— Превзошел все мои ожидания, на самом деле, — улыбаюсь я, мы целуемся. — Мне кажется, нам стоит выйти из душа, я что-то совсем размокла. — Я попробовала поднять руку, но она безвольно упала, и он засмеялся.

— Такая красивая, — говорит он, целуя мне ладонь. Вода стала немного прохладной, но я даже этого не заметила.

17.

Нейт

Вчера, 3:22 утра

Мы лежим в постели в спутавшихся простынях. Ноги Джулии переплетены с моими. Ощущение от ее кожи потрясающее. Она мягкая, красивая, черт, прекрасная. Что есть в этой женщине такого, когда мне достаточно до нее дотронуться и у меня уже встает? Хотя я получил в душе один из лучших минетов в своей жизни, но чувствую, что готов продолжить.

Но сначала нужно перекусить. Я сажусь, проводя рукой по волосам, чтобы как-то пригладить волосы. Они все равно взлохмачены, но если честно, мне наплевать.

— Готова к шампанскому? — спрашиваю я Джулию. Сервированная тележка, которую мы заказали в номер, все еще стоит у постели, бутылка шампанского Veuve Clicquet со льдом ожидает нас, чтобы налить еще один бокал, а рядом чашка со спелой клубникой. Официально облуживание номеров уже закрыто, но не для VIP-персон. Хорошая жизнь на вершине мира… или в пентхаузе отеля Вегаса.

В любом случае, мне чертовски повезло сейчас.

— Я никогда не откажусь от шампанского, особенно когда наливает мужчина, обладающей большой потенцией. Мама всегда мне так говорила, — отвечает Джулия, протягивая свой пустой бокал.

Я поднимаюсь с кровати и наполняю бокалы, поглядывая оценивает ли она мою фигуру. Она чертовски хороша собой. Ее грудь по-прежнему представлена моему взору, круглая с идеальными формами.

Почему каждый раз, когда я смотрю на эту женщину, чувствую себя так, словно теряю весь свой контроль? Мне никогда раньше это не нравилось. Мне никогда не нравилось это ощущение, когда я был с Фиби. В Джулии есть что-то такое, что возбуждает и одновременно заставляет расслабляться.

Мне кажется это такое блаженное чувство. Я протягиваю руку с ее бокалом, в котором шипит шампанское.

— Твоя мама ничего не говорила о сексуально активных голых мужчинах? — спрашиваю я.

Джулия отпивает несколько глотков и смакует вкус. Она отклоняет голову назад и на ее лице витает улыбка, глаза закрыты. Мне нравится женщина, которая ценит хорошие вещи.

— Возможно, это не совсем точные слова мамы. Эй, и я писатель. У меня имеется лицензия на творчество, — мурлычет она, садясь. Увидев ее обнаженной, с скомканными простынями, волосами, каскадом спадающими вокруг ее раскрасневшегося лица… да, я готов. Моя любимая часть тела подняла свой флаг, готовая к очередной победе. Я не чувствовал себя таким возбужденным с тех пор, как мне исполнилось девятнадцать лет. Мы едва успели высохнуть от душ.

Джулия усмехается, оценивая мой вид.

— И тебе доброе утро, — говорит она, плюхаясь обратно на кровать. Я расцениваю это как приглашение и целую ее, чувствуя вкус шампанского и клубники на ее губах. Я прокладываю дорожку из поцелуев вниз по ее груди, сдвинув простынь немного вниз…

— Подожди, подожди. Ты не веришь в прелюдию? — спрашивает она, откатываясь от меня. Дразнит и смеется. Мне нравится, когда она смеется, я не против ее смеха.

А ведь я недавно думал, что этот звук раздражает? Я был полным идиотом.

— Ты помнишь, я все же адвокат? — указываю на себя. — Мне нравится прорываться через бесконечные дискуссии и брать на себя ответственность, — я ложусь рядом с ней.

Джулия ставит бокал на тумбочку и смотрит на меня, в ее глазах читается любопытство, а также немного похоти, которой я очень рад.

— Так что же никакой прелюдии, мистер Векслер? Или советник Вэкслер? Или барристер Векслер? Или Векслер адвокат? — Она подпирает подбородок рукой.

— Я никогда не говорил никаких прелюдий. Я настолько далек от этого, мне не нравится вести разговоры, — я целую ее плечи и спину… но она снова откатывается.

Ее подкалывая меня заводят, если честно, даже очень сильно.

— Ну вот во мне опять говорит писатель, — она указывает на себя. — Мои герои всегда начинают с небольшого разговора.

Я фыркаю, поскольку ничего не могу с собой поделать.

— Парням не нужен никакой разговор, им нужен секс. Это чисто женские фантазии.

Она приподнимает свой подбородок.

— Ты не слышал еще моих персонажей.

— Хорошо, — я ложусь на спину и вызывающе смотрю на нее. — Так познакомь меня с ними.

— Ты серьезно? — удивляется она. Попалась.

— Прочитай мне что-нибудь из своих книг. У тебя же есть тексты в твоем ноутбуке? — я прошпионил, ее ноут находится у нас в ногах кровати.

Когда мы, черт возьми, его принесли сюда? Может мы спустились в ее комнату в какой-то момент? Черт, это совсем не хорошо, что у меня возникли провалы в памяти.

Джулия выпутывается из простыней и тянется к своему ноуту. Впервые она посматривает на меня смущенно, словно стесняется.

— Хорошо, эту сцену я еще не читала вслух. Ты первый, кто ее услышит.

— Ты читаешь книгу вслух? — мне не хочется, чтобы это прозвучало насмешливо, но она застывает на месте. Идиот. — Я хотел сказать, что не знал, что ты тратишь на книгу столько своего времени.

— Вау. Снисхождение — имя твое Векслер, — сухо отвечает она, загружая свой ноутбук.

«Заткнись, Нейт. Перед тобой красивая обнаженная женщина с компьютером в твоей постели, и все, что ты можешь ей предложить это нагадить?»

— Мудак идет в комплекте с адвокатской работой. Своего рода аксессуар, как часы Rolex, или ланч за рабочим столом, — я поднимаю руки вверх. — Я пытаюсь всеми силами избавиться от него.