Он подошел к своему роскошному «форду» цвета «мокрый асфальт», который был припаркован у входа в банк, посадил пандочку на заднее сиденье и завел мотор. Теперь лишь несколько часов пути по автостраде отделяли его от Мехико. Он как будто слышал, как радостно засмеется Розита, когда увидит подарок, как прижмет игрушку к себе. Продолжая улыбаться своим мыслям, Рикардо постепенно выехал из Монтеррея по шоссе, которое вело домой.
Если бы он только знал, что ждет его впереди, он, наверно, повернул бы назад, переночевал в отеле и отправился бы в субботу утром, но Рикардо ни о чем не подозревал и, улыбаясь, выехал навстречу своей судьбе.
Отъехав от города на порядочное расстояние, Рикардо начал потихоньку напевать — наверно, в нем проснулось что-то, что впоследствии передалось Лус. В молодости он никогда не пел, а вот теперь иногда напевал для себя.
Внезапно машина как будто перестала слушаться его «Форд» занесло влево, а затем Рикардо услышал, как застучало правое заднее колесо. Он вырулил к обочине и, остановив машину, вышел. Так и есть — проколота шина. Хорошее настроение тут же улетучилось. Теперь придется менять колесо. Можно, конечно, закрыть машину, добраться до ближайшего телефона и вызвать аварийную службу, но Рикардо предпочитал несложные вещи делать сам. Он научился этому много лет назад, когда в Мексике не было подобного сервиса. Конечно, большие автострады начинают понемногу становиться похожими на североамериканские дороги, но стоит свернуть куда-нибудь в сторону, съехать с больших шоссе, и там никакие ремонтники вас не найдут — до ближайшего телефона придется добираться километров сто, а то и больше.
Поэтому Рикардо не долго думая снял пиджак, галстуки белую рубашку и, вынув из багажника запаску, начат снимать колесо. Вся операция заняла у него минут десять, не больше — он был водителем со стажем. Аккуратно протерев руки, он снова оделся и сел за руль.
До Мехико было еще не близко, он не проехал и половины пути, только что миновав Сьюдад-Виктория, небольшой пыльный городок, центр провинции Тамаулипас. Скоро справа на дороге возникла ярко-желтая пластиковая крыша бензоколонки. Рикардо загодя начал притормаживать. На большой бензоколонке скорее всего есть и шиномонтаж, а Рикардо, аккуратный и предусмотрительный водитель, не хотел ехать дальше без запасного колеса, мало ли что может случиться в пути. Лучше обезопасить себя от подобного рода случайностей, а времени это займет минут пятнадцать — двадцать, не больше.
Он мягко подрулил к зданию бензоколонки и быстро переговорил со служащим. Как он и предполагал, здесь производили и шиномонтаж, и другой мелкий ремонт, необходимый в дороге. К тому же рядом имелось небольшое кафе, где водитель в ожидании мог выпить чашечку кофеи закусить.
Служащий забрал у Рикардо проколотое колесо и понес его к мастерской. Рикардо огляделся — машин на бензоколонке было совсем мало, его внимание привлекла одна — старомодный лимузин шоколадного цвета, который выглядел как-то уж слишком чопорно. «Интересно, кто на нем ездит?», — подумал Рикардо, но тут же забыл об этом.
Солнце клонилось к западу, но жара была еще весьма ощутимой, и Рикардо решил зайти в кафе — выпить чего-нибудь прохладительного, покурить и, главное, спрятаться на время ожидания от палящего солнца.
Проверив, заперта ли машина, он направился в кафе. За стойкой стоял толстый бармен в широкополой шляпе. Опершись локтем о стойку бара, он лениво смотрел на улицу. Почти все столики были свободны, только у самого входа сидел пьяненький старичок, у стены двое пили пиво. Они о чем-то беседовали и не обратили внимания на вошедшего.
Рикардо заказал чашку кофе и стакан холодной минеральной воды и, пока бармен приносил заказанное, рассеянно оглядывал помещение. Он заметил, что один из сидевших у стены был одет в темный костюм, совсем не подходивший для жаркой погоды. Это был худощавый, даже костлявый человек с гладко зачесанными волосами на какой-то непропорционально маленькой голове. Он был похож на священника, хотя и без сутаны. «Наверно, это его машина», — подумалось Рикардо. Лица его спутника он не видел.
В это время бармен подал ему кофе и стакан воды. Рикардо расплатился и, взяв чашку в одну руку, а стакан в другую, пошел к одному из свободных столиков. В этот момент сидевшие у стены обернулись, и Рикардо увидел лицо второго, которое до этого момента было от него скрыто. На миг он замер. Он узнал это лицо сразу, хотя оно сильно изменилось с тех пор, как Рикардо видел его в последний раз. На него смотрел Федерико Саморра!
Да, это был он — человек с разнообразным, в основном преступным, прошлым. Полиции он был известен под разными именами, наиболее известными из которых были Шеф и Альваро Манкони. Последним именем он назывался, когда был главой крупной мафиозной группировки в Акапулько. На его счету было немало убийств и похищений, транспортировка по территории Мексики наркотиков, незаконная торговля оружием. Саморра был очень хитер, и тем не менее дважды интуиция его подводила, и он ввязывался в слишком опасные дела, которые приводили его за решетку.
Но каждый раз ему недолго приходилось сидеть на тюремных харчах. Значительная часть его помощников оставалась на свободе. Эти люди сначала ненадолго «ложились на дно», а затем путем подкупа, обмана и угроз устраивали своему шефу побег. В первый раз это оказалось совсем просто, и Саморра не провел в тюрьме и полугода, но затем его как опасного рецидивиста перевели в зону усиленного режима, так что понадобилось три с лишним года, чтобы вызволить его из заключения, где он должен был находиться до конца жизни.
Руководил этой операцией Вилмар Гонсалес, долгое время бывший правой рукой Саморры. Во время провала всей группировки три года назад ему удалось остаться в тени. Арестован был как подозреваемая личность, вскоре отпущен на свободу и смог разыскать и организовать тех из подручных Саморры, кому удалось пережить разгром.
Гонсалесу было легче других: будучи известным протестантским проповедником, он мог, не возбуждая никаких подозрений, разъезжать по всей стране, заглядывая в любые, самые отдаленные уголки, в том числе и в деревушки, расположенные неподалеку от тюрем, под предлогом проповеди истинно христианского образа жизни.
Путем обмана доверчивых, подкупа жадных и нечистых на руку тюремщиков Гонсалесу удалось найти среди заключенных Саморру — немало времени он потратил, разъезжая с проповедями по тюрьмам и зонам строгого режима. И, наконец, ему удались в точности выяснить, где, в каком бараке, под каким номером содержится опасный преступник Федерико Саморра.
И вот теперь Гонсалесу удалось реализовать свои преступные планы — Шеф оказался на свободе. Первым делом следовало подумать о том, как скрыться от полиции, ведь было очевидно, что портреты беглого преступника немедленно будут по факсу разосланы во все полицейские участки страны — от самых маленьких деревушек до крупных городов. Гонсалес решил, что Саморра должен полностью перевоплотиться, и у него уже был составлен точный план, как и где это должно произойти. Самым трудным было немедленно после побега пересечь границу Мексики и США. И вот сейчас Гонсалес и переодетый бедным крестьянином Саморра двигались на север. Они порядком устали и решили зайти в пустое кафе на безлюдной бензоколонке, чтобы немного перекусить и отдохнуть, уверенные, что здесь они в полной безопасности. Кому придет в голову искать беглеца тут, в нескольких сотнях километров от тюрьмы, откуда он совершил побег.
Рикардо Линареса Саморра узнал сразу. Он оглянулся, услышав, что кто-то разговаривает у стойки с барменом, поднял голову и увидел его. Их глаза встретились, и Саморра понял, что Рикардо также узнал его. Это было очень некстати. Бывший главарь мафии отвернулся с самым равнодушным видом, но продолжал краем глаза следить за действиями своего заклятого врага.
Удивительное дело, но при всей своей рациональности и взвешенности чувств, которые, собственно, и позволили Саморре стать тем, кем от стал, он совершенно безрассудно ненавидел Рикардо Линареса. Если бы его спросили, в чем причина этого чувства, Федерико и сам, вероятнее всего, не смог бы этого объяснить, ведь лично ему Рикардо не сделал ничего плохого. Тем не менее оба своих провала, после которых он попадал в тюрьму, Саморра напрямую связывал с фамилией Линарес.
В первый раз это произошло около десяти лет назад, когда Саморра метил на место генерального директора крупнейшей в Мексике страховой компании. Он боролся за этот пост не только и не столько потому, что это давало власть над людьми — Саморра уже обладал огромной властью, но его самолюбие тешила мысль о том, что он, мальчишка из беднейшего квартала, когда-то мелкий воришка, а затем рэкетир, смог стать одним из сильных мира сего, войти в круг «чистых» сеньоров, о которых с неизменным уважением пишут в газетах. Он хотел величия, почета, и казалось, что до цели остался один лишь небольшой шаг. Он уже стал начальником одного из важнейших отделов, его должны были вот-вот ввести в состав совета директоров, и тут… все сорвалось.