– Детвайлеры – это мое дело, и ничье больше.
– Но что ты собираешься делать? Ради Бога, ведь тебе с ними двоими не справиться!
– Еще не знаю. Но… пообещай, что не будешь мне мешать.
Крик отчаяния вырвался из груди Вельвит:
– Помешать тебе? Да ведь для этого мне пришлось бы тебя убить! Я только прошу сделать для меня одну вещь.
– Сделаю, если смогу.
– Я хочу, чтобы ты действовала наверняка. Оставь этим подонкам шансов не больше, чем они оставили тогда тебе и Отто. Обязательно дождись темноты и стреляй в спину. А затем быстрее сматывайся ко мне. Мои девушки подтвердят под присягой, что ты все время провела у нас.
Видя горячность Вельвит, Эльке не могла сдержать улыбки.
– Прошу тебя, не волнуйся так.
– Когда все кончится, сейчас же направляйся прямо ко мне, слышишь? Я не смогу спать, пока не буду уверена, что ты в безопасности.
– Все будет в порядке, – ответила Эльке и взяла Вельвит за руку, чтобы проводить к экипажу, как будто та была слепая. Помогая ей взобраться на сиденье, она добавила: – Пожалуйста, не гони на обратном пути.
Несколько мгновений Вельвит сидела неподвижно, как застывшая скульптура. Было видно, что внутри нее происходит борьба. Может быть, она прикидывала, что еще возможно сделать? Но вот она взяла в руки вожжи, и Эльке поняла, что Вельвит сдалась.
– Я люблю тебя, Эльке Саншайн, – проговорила Вельвит дрожащим голосом, – и очень горжусь тем, что у меня такая подруга.
Затем она обратной стороной ладони смахнула с глаз слезы и, не произнеся больше ни слова, пустила свою усталую лошадь быстрым шагом.
Шарлотта открыла дверь на веранду, когда Вельвит почти исчезла из вида.
– Кто это был? – спросила она, поднимая свою изящную руку, чтобы заслониться от полуденного солнца.
– Проезжие спрашивали дорогу на Льяно.
– И ты знаешь туда дорогу?
– Пока нет, – грустно ответила Эльке.
Никогда еще день для Эльке не тянулся так медленно. К вечеру она уже была сама не своя. Найджел и Шарлотта после ужина, как всегда, принялись играть в карты. Это у них уже стало чем-то вроде ритуала. Эльке делала вид, что читает.
Где-то около девяти она зевнула и, сославшись на усталость, пожелала им спокойной ночи. Придя к себе, зажгла керосиновую лампу и начала искать в шкафу карту, которой пользовалась еще в те времена, когда ездила по окрестностям с брошюрами аболиционистов.
Она нашла потрепанный лист под бельем, вытащила и внимательно изучила. За исключением Фредериксбурга, который она предполагала объехать стороной, по пути в Льяно больше населенных пунктов никаких не было.
Прежде одной ей на такие большие расстояния путешествовать не приходилось. Но ждать до утра Эльке не решалась, боясь, что Найджел может помешать ее уходу.
Много лет назад, когда она шла с группой из Индианолы, один бывший морской капитан научил ее основам ориентирования на местности.
Ночью путь ей будет указывать Полярная звезда, а днем солнце. Если повезет, она попадет в Льяно завтра после полудня.
Эльке достала из ящика костюм отца, разложила его на постели, и… волной нахлынули воспоминания.
В четырнадцать лет она впервые надела его. С тех пор она выросла на пару дюймов и теперь кожаные охотничьи брюки были как раз впору. И главное, запах его еще сохранился.
Эльке убрала волосы под шляпу и глянула в зеркало. На нее, с отчаянной решимостью в глазах, смотрел высокий стройный мужчина.
Удовлетворенная своим преображением, она достала из тайника под кроватью отцовское ружье. В свое время отец научил ее стрелять. Если бы он знал, при каких обстоятельствах ей придется использовать это умение.
Вельвит права, этим негодяям ни в коем случае нельзя давать шанс уцелеть. Иначе Патрик потом будет чувствовать себя обязанным рассчитаться с ними. Она слишком любит его и не позволит рисковать собственной жизнью.
«Нет, – подумала Эльке, – смерти я не боюсь. Жизнь без Патрика – вот что страшно!»
Если с ней что-нибудь случится, Патрик, конечно, погорюет некоторое время. Но придет срок, и у них с Шарлоттой появится ребенок. А он так мечтает о детях! Возможно, он Шарлотту не любит, так же как Эльке не любила Отто. Но жизнь его будет наполнена любовью к детям, и любовь эту он разделит с Шарлоттой.
Каждая частица души Эльке хотела этого. Она хотела, чтобы он дожил до старости, хотела, чтобы его ранчо перешло к тому, еще не рожденному пока поколению, которое произойдет из его семени. И поэтому охоту за Детвайлерами предстоит сейчас начать ей самой.
Она подождала, пока стихнут звуки в спальнях Шарлотты и Найджела. Часы в холле пробили полночь. Начинался новый день.
«Ведь сегодня четвертое июля», – подумала Эльке.
Перегон прошел даже лучше, чем Патрик рассчитывал. Он сказал Эльке, что будет отсутствовать четыре месяца. Но хорошая погода, удачно выбранный маршрут и аккуратный покупатель, который прибыл вовремя, – все это сократило число месяцев до трех. Еще пару дней, и они будут дома.
Поднявшись со своего матраса, он посмотрел на спящих ковбоев, сгрудившихся вокруг костра. Рио де Варгас, как всегда, проснулся первым. Он сидел на корточках перед костром и, помахивая шляпой, раздувал из угольков пламя.
Вчера они разбили здесь лагерь, и Патрик разрешил ковбоям – кто хотел – поехать в Льяно погулять. Теперь, быстро сосчитав их всех по головам, он обнаружил, что одного не хватает.
Последние остатки сна покинули Патрика, и он поспешил к Рио.
– Кого нет? – спросил он.
– Террила Микса, – ответил Рио, добавляя в огонь несколько веток. – Ребята говорят, что он остался еще выпить. Он ведь в первый раз дорвался. Хотите, чтобы я поехал в город и привез его?
Террил Микс в их команде был самым молодым ковбоем, ему только недавно минуло шестнадцать. Это был его первый перегон.
«Остается только надеяться, – подумал Патрик, – чтобы он оказался для него не последним».
Хотя Льяно, по техасским меркам, был вполне солидным городом – там были отель, магазин и несколько салунов, – но закона здесь почти не существовало. Косвенно этот факт подтверждался тем, что в Льяно не было ни единой церкви. Зеленый юнец в таком месте мог вляпаться в любую неприятность. Если бы Террил не канючил так сильно и если бы остальные не подтрунивали над его девственностью, Патрик бы никогда не позволил ему поехать.
Он думал, что делает доброе дело, отправляя парня в компании бывалых ковбоев. Теперь Патрик молился, чтобы его доброта не обернулась трагедией.
– Я поеду за ним сам, – хрипло произнес он. – Сворачивайте лагерь и отправляйтесь. Я вас нагоню.
– В какой бы переплет ни влип Микс, все это может подождать, пока вы выпьете чашку кофе, – сказал Рио и кивнул в сторону закипающего чайника. – Кроме того, после такой пьянки он спит сейчас, наверное, без задних ног.
– Я попью кофе в городе, – ответил Патрик.
Рио, конечно, прав, но у Патрика было какое-то необъяснимое предчувствие. Надо торопиться.
Он свернул матрац вместе с одеялом и привязал к седлу, которое использовал вместо подушки.
Каждый ковбой гнал с собой в поход полдюжины коней. Причем разные животные использовались для разных целей. Кони с широкой грудью были хороши для форсирования рек, спокойные оказывались предпочтительнее для ночных перегонов, проворные годились, когда надо было, например, отделить от стада одну корову.
Сейчас Патрик выбрал себе резвого коня – эти десять миль до Льяно надо было пройти как можно быстрее. Точными и быстрыми движениями – за этими движениями стоял многолетний опыт – он оседлал коня, затем, не вставляя ногу в стремя, легко вскочил в седло.
Конь затанцевал под ним, почувствовав нетерпение хозяина. На востоке вспыхнули первые лучи солнца, окрасив горизонт кровавым заревом.
«Дурное предзнаменование», – подумал Патрик и пустил коня в галоп.
Он скакал на запад вдоль реки Льяно и раздраженно размышлял, какого задаст этому Террилу Миксу перцу. Будь Террил постарше, ему бы, несомненно, пришлось уже искать другую работу. Но на перегоне он показал себя хорошо и со временем, видимо, станет настоящим ковбоем.
Река что-то весело бормотала из своего каменистого ложа. В это бормотание вплеталось бодрое щебетание птиц, но у Патрика на душе скребли кошки. И не столько из-за Микса, сколько из-за неумолимо приближающегося расставания с Эльке.