Оливия Торн - Все, что он потребует

— Что ты имеешь в виду?

— Ты хотела познакомиться с некоторыми знаменитостями, правда? Пойдем, помешаем кому-нибудь. — он повернулся и осмотрел комнату. — С кем хочешь поболтать для начала?

Я знала, что он это сделает.

Мысль о том, чтобы встрять в разговор кинозвезды, пугала меня до чертиков — но, если кто и мог с этим справиться, это Коннор. И ему не пришлось бы даже произносить свою фамилию.

Но на самом деле я не этого хотела.

— Я просто хочу вернуться в отель, — прошептала я. — …и быть с тобой.

Он посмотрел на меня и улыбнулся. Широко улыбнулся.

— Я тоже этого хочу. — он слегка дернул головой. — Давай выбираться из этой дыры.

Я тихо захихикала, и он прижал меня к себе, направляясь к двери.

— Знааааааааешь… — прошептал он соблазнительно, — мы можем снять свой собственный фильм…

— Нет.

Он вскинул одну руку в воздух, словно собирался сделать снимок.

— Свет — камера — мотор!

— НЕТ.

Он снова засмеялся.

Внезапно из ниоткуда появился Джонни. Коннор кивнул ему, Джонни скорчил слава БОГУ гримасу, затем развернулся и пошел перед нами, когда мы направились на выход.

Я ожидала, что мистер Льюис Вондер подбежит с возгласами о том, что мы уезжаем так рано, но, думаю, он был занят, уговаривая кого-то другого финансировать его фильмы.

Когда мы шли к выходу, случилось кое-что замечательное. Я снова увидела ту женщину в красном платье. Рядом с ней стояла пара человек, которые частично заслоняли ее от меня, поэтому не думаю, что она увидела меня вначале — но она определенно заметила Коннора. Я поняла это по ее лицу, которое засветилось, и по тому, как изменился язык ее тела от напряженного и скучающего к Привет, Морячок! Она слегка приподняла свой бокал с шампанским, так элегантно, и я видела, как крутятся колесики в ее голове, пока она планировала свой вступительный «залп».

Затем мы поравнялись с ними, и она увидела меня под руку с Коннором.

Я бы хотела получить фотографию удивления на ее лице. Я бы сохранила ее на своем телефоне и смотрела всякий раз, когда нуждалась в воодушевлении.

— Поцелуй меня, — прошептала я Коннору.

— Что?

— Поцелуй меня и сделай это хорошо.

— Да, мэм.

Он повернулся ко мне, положил одну руку мне на талию, другой обхватил мою шею сзади и набросился на меня прямо посередине огромного холла.

Моя голова слегка откинулась назад, и я почувствовала, как его тело прижалось к моему, когда он встретился с моими губами, а его язык нашел мой.

Спустя примерно 20 секунд захватывающего блаженства, он отстранился и посмотрел мне в глаза.

— Ну, как это было?

Я мечтательно открыла глаза.

— Это…было потрясающе.

Он улыбнулся, снова взял меня за руку и повел к выходу.

Беру свои слова обратно — я не хотела фото выражения лица блондинки до, я хотела увидеть его после поцелуя.

Она выглядела так, словно все ее представления о Реальности были уничтожены одним махом.

У нее челюсть отвисла больше, чем у меня, когда я впервые пришла на эту вечеринку.

Когда мы проходили мимо, я самодовольно улыбнулась ей.

Получи, стерва.

Да, все это было ничтожно.

Да, это было по-детски.

Да, я знала, что, в конечном счете, все это из-за недостатка уверенности в себе.

Но, ПРОКЛЯТЬЕ, это было так хорошо.

К великому облегчению Джонни мы благополучно вернулись в отель. Он заставил нас пообещать не покидать номер, не предупредив его, затем пожелал нам спокойной ночи и ушел в свой номер, расположенный напротив нашего.

— Еще рано, только десять часов, — сказал Коннор. — Чем хочешь заняться?

— Десертом.

— Буквально или образно?

— Мммммм. И то, и другое.

Так что, мы сделали заказ в номер: бутылку шампанского и множество вкусняшек — самое прекрасное крем-брюле, которое я когда-либо пробовала, клубника со взбитыми сливками…и еще шоколад.

Мы разместились на диване в гостиной, освещенной только огнями города, и чередовали поцелуи с кормлением друг друга кусочками десертов.

Я снова была навеселе, когда промурлыкала с намеком.

— Что ж, мы сделали то, что хотела я…так что ты хочешь сделать?

— Ну…мы могли бы достать видеокамеру и…

— НЕТ.

Он засмеялся.

— Что там было в твоем списке? Списке, чего нельзя? Ничего болезненного…ничего унизительного…

— Нет, «вход через выход», — сказала я.

— Я не припоминаю фильмов в этом списке.

— И ничего, что может попасть в интернет. Правило номер четыре.

Он ухмыльнулся.

— Что, если я хочу немного изменить твои правила?

Я замерла с клубникой на полпути к своему рту.

— Коннор, я действительно не очень уютно себя чувствую с любого рода фотографиями… или видео…

— Я не об этом говорил.

Я положила клубнику на тарелку.

— Тогда…о чем ты говоришь?

— Помнишь, что я говорил раньше, за ужином? О том, что тебе нравится физический контакт?

Я напряглась.

— …шлепанье?

Он просто улыбнулся.

— Эээээ…по правде говоря, меня не очень заводит подобная идея…

— Ну, возможно ты знаешь только обычный способ, как это делается.

Мне стало интересно.

— О, так ты знаешь особый способ, который намноооого лучше.

— Чертовски верно.

Против моей воли, я была немного заинтригована.

— Который…?

— Ну, во-первых, мне нравится чередовать свет, чувственные ласки и легкие маленькие шлепки. Достаточные, чтобы почувствовать их.

— Угууууу…?

— Но суть в том, что ты не будешь знать, что грядет. Я хочу, чтобы ты ожидала что-то одно…но не знала, что. И я хочу заставить тебя ждать. Я хочу, чтобы ты лежала здесь, не зная, почувствуешь ли ты мои ласкающие тебя пальцы…или мой язык, медленно облизывающий тебя….или легкий маленький шлепок. Достаточный, чтобы привлечь внимание к моей следующей ласке.

Я сглотнула. Может потому, что я уже была на грани «опьянения», но…это звучало так замааанчиво.

— Не слишком сильно, правда? — спросила я хриплым голосом.

— Нет. Ты все время будешь все полностью контролировать.

Я закатила глаза.

— Ага, как же.

Он улыбнулся.

— Да, так и есть. Если ты скажешь «полегче», я буду действовать легче. Если попросишь «жестче», я буду жестче. Если скажешь «больше не надо», тогда я остановлюсь. Единственное, что контролирую я…это либо я прикасаюсь к тебе, либо целую…либо делаю, что-то еще.

Внезапно у меня пересохло во рту, и я сделала глоток шампанского.

— Кажется, тебе это нравится, потому что ты все контролируешь.

— Это не значит, что тебе не понравится.

— Нет… — призналась я.

Он посмотрел в мои глаза.

— Есть только один способ узнать, не так ли?

Я молчала, обдумывая это.

— Все в порядке, забудь об этом, — сказал он и улыбнулся. — Ты только что спросила, что я…

— Хорошо, — сказала я.

Он наклонил голову, как будто неправильно расслышал

— …что?

— Я сказала, «хорошо». Я попробую.

— Правда?

— Да. Но, если мне не понравится…

— Тогда мы остановимся. Сразу же.

— …ладно.

— Но сначала я хочу, чтобы ты кое-что сделала.

Я нахмурилась.

— Что?

— Прими ванну.

Я отклонилась назад.

— Уххх — почему? Это намек?!

Он засмеялся.

— Нет. Просто…иди и прими чувственный душ или ванну. И обязательно вымойся везде.

Я искоса посмотрела на него, словно говоря, О чем ты толкуешь, Уиллис?

— Эм. ладно…ты присоединишься ко мне?

Он откинулся на спинку дивана.

— Нет…тут ты заставишь меня ждать.

Я прикусила губу, обдумывая это.

— Но, если ты продолжишь так делать, — проворчал он, придвигаясь ко мне и заключая в свои объятья, — я не смогу ждать.

Он нежно поцеловал меня, затем более страстно, и я растворилась в нем — пока он не перестал меня целовать.