Оливия Торн - Все, что он потребует

Телохранитель вдруг очень смутился и стал изучать ближайшую стену типа Ля-ля-ля, не обращайте на меня внимания, меня здесь нет…

Коннор повернулся обратно ко мне.

— Что значит, они слишком дорогие?

— Она говорит, что не может заплатить за них, — добавил Джонни с оттенком веселья.

Я выглянула из-за Коннора и хмуро посмотрела на Джонни. Он крепко сжал губы, словно пытался сдержать смех, и опять вернулся к изучению стены.

— Тебе не нужно за них платить, — сказал Коннор, тоже пытаясь сдержать смех.

— И тебе тоже, они ужасно дорогие! — возразила я.

Теперь он действительно засмеялся и недоверчиво покачал головой.

— Ты шутишь, правда?

— Ты знаешь, что висит на этой вешалке? — спросила я. Я была серьезной; раньше я никогда даже не прикасалась к платьям от Versace. Я не прикасаюсь к вещам, зная, что не смогу их себе позволить, потому что от этого становится только хуже, когда ты перестаешь витать в облаках и возвращаешься в реальность.

— Видимо что-то с алмазом Хоупа.

— Не смейся надо мной! — рявкнула я.

Он покачал головой и недоверчиво посмотрел на меня.

— Ты ведь помнишь, что узнала мою настоящую фамилию, правда? Ты ведь догадываешься, что я могу себе позволить, так ведь?

— Ну, тебе не нужно…

— Лили, за последние 30 секунд, разговаривая с тобой, я потерял больше денег, чем стоят все эти вещи на вешалке.

Меня начало мутить. У меня даже не было сил начать понимать это — моя голова еще больше разболелась. Впервые с момента своего пробуждения я почувствовала тошноту.

— Извини, — прошептала я и отвернулась, чтобы уйти.

Но его сильные руки притянули меня обратно, и он крепко прижал меня к себе.

Я немного посопротивлялась, но он одной рукой схватил мои волосы — что напомнило мне о восхитительной, безумной прошлой ночи — а второй рукой пробежался спереди по моему халату, завел ее назад и ухватился за мою задницу, крепче прижимая меня к себе, и поцеловал.

Осознавая, что Джонни был позади нас, я попыталась убрать его руку со своей задницы, но он сопротивлялся, и вместо этого начал ласкать меня.

Я была беспомощна.

Я просто растворилась в этом поцелуе, мое сердце колотилось в груди. А как иначе? Все, что я чувствовала — это полнейшая покорность его хватке в волосах и теплу его сильной руки, которой он сжал мою задницу, как будто хотел этого, СЕЙЧАС, и не собирался принимать в ответ «нет».

Я моментально стала мокрой.

Я тааак сильно хотела, чтобы он затащил меня обратно в спальню, снял халат и занялся со мной любовью снова, и снова, и снова.

Но, неееет… конечно же, нет.

Он разорвал поцелуй. Загипнотизированная, я помедлила пару секунд, прежде чем приоткрыла глаза и увидела, что он улыбается мне.

— Спустись вниз к бассейну, перекуси что-нибудь, и я скоро присоединюсь к тебе, — сказал он.

— Я могу пойти к этому бассейну, — сказала я, затаив дыхание, и показала на бассейн, который начинался в полу у девятиметровой стеклянной стены и продолжался снаружи в патио.

Первое, он был прямо тут. В чем прелесть иметь собственный бассейн в своем пентхаусе, если ты им не пользуешься?

И второе, этот бассейн был намного ближе к спальне…

— Мне нужно побыть одному. А теперь выбери себе купальник и иди, — проворчал он игриво.

— Но…

Он сжал мою задницу.

— СЕЙЧАС.

— Это не мотивирует меня хотеть уйти, — сказала я, что было правдой. Я хотела, чтобы обе его руки оказались на моей заднице, чтобы он поднял меня, затем опустил на что-нибудь, этого я хотела еще больше.

— Лилииии…

— Хорошо, хорошо, — прошептала я и, убедившись, что Коннор закрывал меня от Джонни, убрала его руки со своего халата. Затем я смущенно скользнула в сторону вешалки с одеждой, пока Джонни с веселой ухмылкой на лице, вежливо уставился на стену.

Я пересмотрела и отбросила около шести различных купальников, наконец, остановившись на темно-красном бикини от Gucci. Не то чтобы у меня был большой выбор — там не было слитного купальника, который я бы предпочла в большей степени.

Джонни увидел мое печальное выражение на лице.

— Что, не нравится? — прошептал он, так как Коннор опять вернулся к крику по телефону.

— Здесь только бикини.

Джонни усмехнулся.

— Коннор дал четкие указания — только бикини.

Я обернулась и уставилась на Коннора.

Он посмотрел на меня, словно говоря: Что теперь?!

Я подняла вверх красное бикини.

Он незамедлительно расплылся в улыбке, подняв вверх большой палец, затем отвернулся и снова начал орать.

Я вернулась в спальню и переоделась.

Он подошел идеально, но, Боже, я чувствовала себя обнаженной. Я постоянно поправляла верх купальника, переживая, что у меня возникнет конфуз с одеждой, и я нечаянно сверкну грудью.

Затем я снова закуталась в халат и направилась к стойке с одеждой, выбрав пару модных кожаных шлепок — безусловно, самых простых и дешевых из тех, что были на стойке.

Они подошли идеально.

Когда мы направились к выходу, Коннор щелкнул пальцами.

Я обернулась, готовая закричать: я НЕ собака, мистер.

Но, когда увидела его лицо, мне ничего не оставалось делать, как подавить хихиканье.

Он выглядел обиженным, словно говорил: Что, а мне никаких игрушек?

Затем на его лице появилось Да, да, да! выражение, и он жестом показал, будто развязывает на себе невидимый халат.

Я соблазнительно облизала губы…

Затем надула их…

Ухватилась руками за пояс, удерживавший полы халата вместе…

А потом подняла к уху большой палец и мизинец, имитируя сотовый телефон, затем опустила его и покачала указательным пальцем Нет, нет, НЕТ, одновременно качая головой.

Выражение разочарования на его лице было бесценным.

Я улыбнулась, развернулась на пятках и вышла за дверь, когда Джонни открыл ее для меня и пожал плечами, словно говоря своему боссу: Прости, чувак.

Пока мы спускались вниз в лифте, я постаралась завести легкую беседу.

— Ну что, э-э… хорошо спал?

— Мог бы, но все эти стоны и крики из-за соседней двери, — серьезно сказал он.

БУХ! Лицо стало ярко-красным.

И у меня отпала челюсть.

Он разразился смехом.

— Шучу, шучу. Оба номера, пентхаус и мой, со звукоизоляцией, Лили. Блин, расслабься.

Я отвела взгляд и уверена, что выражение у меня было такое, словно я была готова упасть и умереть.

— Я спал отлично, спасибо, — сказал Джонни, улыбаясь. — И я уверен, что после ужина ты тоже сразу отправилась в кровать и сразу же заснула.

— Да, — медленно ответила я, — … да, так и было.

Джонни просто продолжал улыбаться.

— Прости, я просто шутил. Я не хотел тебя смущать.

— Слишком поздно, — сказала я, вяло улыбаясь.

Внезапно он стал серьезным.

— Слушай, правда, мне жаль. Ты хороший человек, мне не стоило делать этого. Я ничего не имел в виду, ничего такого.

Мне стало его жалко.

— Все нормально, я просто… меня легко смутить.

Он улыбнулся.

— Это я заметил. Это, одно из всего того, что мне в тебе нравится.

Мне хотелось спросить, что он имел в виду под этим — и с кем он был знаком из прошлого Коннора, кого было нелегко смутить — но тут двери лифта открылись.

Согласно цифровому дисплею в лифте мы были на двенадцатом этаже. Джонни провел нас через прекрасное помещение с зоной кожаных диванчиков и маленьких столиков, за которыми сидели постояльцы отеля, поедая поздний завтрак и выпивая. Некоторые из них были молодыми и красивыми — мужчины, модели нижнего белья, и их девушки супермодели — а некоторые были постарше и выглядели более почтенно. Но все они выглядели очень, очень богато.

За ними был огромный проем с зелеными, вздымающимися волнами шторами, за которыми светило яркое солнце.