Откуда?
Наверное, когда зеркало отлетело, осколком царапнуло. Кстати, о зеркале. Его надо найти. Нет, не надо. Поскорей убираться отсюда - вдруг хозяин «Феррари» одумается, пожалеет, что не прикончил конкурента, и вернется.
Марк сел за руль, включил освещение кабины, повернул на себя зеркало заднего вида. На лбу справа разглядел свежую царапину, которая кровоточила и начинала ныть. Желательно побыстрее обработать антисептиком и заклеить. Где аптечка?
Нет аптечки. Машина новая, сумку с медикаментами приобрести не успел. Вопрос «куда ехать?» разрешился сам собой. К Старки. До них минут пять осталось, пусть Натали займется раной, она профессионал, работает в медцентре «Седарс-Синай». Кстати посоветует - надо ли зашивать. Если надо, пусть сразу отвезут в больницу. Нет, они наверняка пьяные. Тогда пусть вызовут такси и сопровождают до места.
Немножко неудобно - явится на праздник, отвлечет внимание на себя... Ну, да Марк не выбирал. Одному оставаться сегодня не хочется. Слишком много впечатлений, слишком разных, даже противоположных. Хочется поделиться, спросить совета. Притвориться беспомощным, чтобы кто-то посочувствовал, позаботился. Просто побыл рядом. На то они и друзья, чтоб в любое время дня и ночи...
Кстати, о друзьях. Странно, что Зак до сих пор не позвонил.
Телепатия существует, будто отвечая на мысли Марка, заиграл, зашевелился телефон. На экране высветился портрет улыбающегося Старки на фоне белого буддийского храма - селфи, которое он сделал в Таиланде.
- Где пропадаешь? - послышался его совершенно трезвый голос.
- Я недалеко, в «Парке Розы». Попал в небольшую аварию.
- В аварию? - В голосе - истерическое беспокойство. - А я думал - где ты задержался? Вызвал скорую? Как себя чувствуешь? За тобой приехать?
- Не надо приезжать, я в порядке. Отделался царапиной. Сейчас сам увидишь, - успокоил Марк. - Вы там еще не все мясо употребили? - спросил и почувствовал голодное урчание в желудке.
- Мяса хватит на три дня. Давай приезжай поскорее, а то я заскучал, честное слово. Ты не представляешь, бади, какие зануды родственники жены. Все эти тетушки и дядьки... Разговоры только про еду: как в домашних условиях сделать соус песто, как отличить моцареллу от москарпоне, как похудеть, продолжая обжираться...
- Ладно, потерпи. Скоро буду.
Марк отключился, положил телефон на место экраном вверх. Осторожно, чтобы не задеть знак с переходящей дорогу импалой, вывел машину на проезжую часть и нажал педаль газа.
16.
Ощущая нестабильность в голове, ехал не спеша. Через шесть минут с секундами - согласно бортовым часам миновал юго-восточные ворота Бел Эйр и свернул на Бел Роуд. Встретилась полицейская машина. Марк прикрыл рукой окровавленную щеку - никогда не знаешь, что на уме у служителей порядка. Подумают - бандит проник на территорию для избранных. Остановят, начнут выяснять, откуда кровь да где боковое зеркало. А Марку не до того: только что мафиозную разборку пережил, на полицейскую сил не осталось.
Разминулся с их машиной и прибавил скорость показать - он здесь свой. Местные жители любят лихачить. И имеют все условия - дороги гладкие, повороты некрутые, пешеходов нет. Потому что нет тротуаров. Вместо них каменные стены, наглухо закрывающие территорию усадеб. Суровость стен смягчают изящные кипарисы и кустарники. В одном месте вместо кипарисов - деревья, подстриженные в виде рюмок, здесь жил бывший президент и актер, который лет десять назад умер.
Осталось проехать две усадьбы и покажутся ворота во владения Старки.
Металлические ворота с узорами-завитушками распались посередине , как только Марк подъехал. Оставил машину на траве, вышел и увидел спешащего навстречу Зака - в черной майке с белым текстом: «Я люблю Техас». Слово «люблю» было изображено не буквами, а в виде красного сердца. Под надписью - очертания штата и большая, желтая звезда.
У себя дома приятель всячески подчеркивал - откуда родом. В гостиной над диваном повесил репродукцию с картины художника-земляка - желтые цветки-кореопсисы, зеленый дуб и серое небо, в тон которому покрасил стены. В других комнатах взгляд непременно натыкался или на ковбойскую шляпу, или на хлыст, где-то в углу Марк видел золотую гитару - символ Остина, в туалете - флаг Техаса.
Зак подбежал, обнял.
- Ну, рассказывай, что с тобой приключилось? - приступил он к расспросам, дохнув плотным пивным облаком.
- Долго рассказывать. Сначала нужно обработать рану.
- Рану? - Зак разжал объятия, отодвинулся, осмотрел лицо Марка в свете близкого фонаря. Заметил темные разводы. - Кровь! Что произошло? - Бросил быстрый взгляд на машину. Левое боковое зеркало отсутствует. Это серьезно. - На тебя напали? Ограбили? Где они? Слушай, у меня есть ружье. Если хочешь, поедем их напугаем, пока далеко не ушли.
- Не надо. Никто меня не грабил. Я же говорил - попал в аварию.
- Кто виноват? Вызвать полицию? Приедут через пять секунд, они тут поблизости курсируют.
- Не надо никого вызывать... - устало проговорил Марк.
Теперь он на дружественной земле и можно отпустить напряжение, державшее последние полчаса. Отпустил и сразу ослаб - в висках тошнотное давление, в коленках дрожь. Недавние события: встреча с Тиффани, потом с ее похитителем или опекуном - кто он там на самом деле, угрозы, выстрел не прошли даром. Какой-то спагетти-вестерн получился. Слишком много для одного вечера. Вдобавок в нос проник дымок от поджаренного с приправами мяса и заставил заворчать желудок.
Марк пошатнулся, Зак поддержал за плечи.
- Есть хочешь?
- Хочу.
- Сейчас организуем. Пойдем в дом.
- Только не через парадный вход. Гости испугаются.
- Пройдем через боковой, сразу на кухню.
Дом у Старки двухэтажный, просторный, не холодно-величественный дворец, как большинство в этом районе, а уютный, скромно-богатый - с четырьмя белыми колоннами у входа, портиками и высокими окнами. Двери имеются со всех четырех сторон, к парадной ведет асфальтовая дорожка, к остальным - тропинки по траве.
Открытых лужаек в усадьбе Зак не оставил: насадил по своему вкусу пальм и кустарников, между ними наставил кичевых скульптур и фонтанчиков - по просьбе жены. Вторая уступка ей - позволял кормить себя исключительно итальянской пищей - всеми вариациями лазаньи, ризотто и супов-минестроне. На том уступки родне кончались. Начиналось высокомерие, с которым он отзывался о национальных особенностях выходцев с Аппенин.
- Не представляешь, какие они хаоты и вообще придурки, - рассказывал как-то Зак. - Другого слова не подберешь. Единственное, что у них хорошо получается, это гордиться искусством средневековья. Леонардо и Рафаэль, Колизей и Пизанская башня. Но это в прошлом. Им никакой работы нельзя поручить, самой простой. Вот пример. У меня есть домик в Калабасасе, на холме - отличное место, чтобы скрываться от суеты Лос Анджелеса. Как-то попросил племянника Натали сделать еще одно окно в стене. Объяснил ему, нарисовал место, говорю: окно должно быть вот здесь. Что ты думаешь? Через пару дней приезжаю - окно рядом.
Территории освещена невысокими фонарями под старину, по ней бродили гости, держа пластмассовые тарелки с пищей. Ели руками, громко разговаривали, смеялись. На хозяина с новым гостем внимания никто не обратил.
- Чтоб они все испарились, да побыстрее... - от души пожелал Зак. - Хорошо, что день рожденья раз в год, а не каждый месяц. Я бы с ума сошел... Не волнуйся, Марк, сейчас займемся твоим здоровьем. Позову Натали, она знает, что делать. И кровь умеет останавливать, и раны обрабатывать. Профессионал насчет медицинской помощи. Кроме больных, на троих детях натренировалась, можно доверять.
Вошли через боковую дверь и оказались на кухне, которая занимала все правое крыло. Собственно, это был целый комплекс или домашний ресторан, где свободно разместились бы человек пятьдесят. По стенам - столики, ящики, навесные шкафы в нежно-зеленом цвете, который называют салатовым. В том же тоне встроенные аппараты и занавески на окнах. Глупейший цвет для мебели, по мнению Марка. И Зака. Но он не вмешивался: кухня - чисто женская стихия, предоставил жене ее обставить.
Кухонный остров представлял из себя мраморную плиту на прямоугольной, деревянной тумбе со множеством выдвижных ящиков в той же цветовой гамме. Направо длиннейший дубовый стол со стульями по сторонам. В центре его полукруглый черный горшок с землей и стоячим, сухим стеблем - он то ли давно отцвел, то ли сухое состояние - его обычный вид. На ближнем конце стола ваза в виде решетки на круглом основании, в ней куча зеленых яблок. На другом конце бутылки и рюмки. Там кучкой стояли дамы: трое потягивали темное вино, четвертая -пожилая и энергичная рассказывала, каждое предложение сопровождая жестом.