Мама сказала, что тебе это понравится. Она сама приготовила кофе. Она разрешила Рути и Джойс взять несколько свободных дней.
Гизелла села в постели и взяла чашку.
— Ты сегодня хорошо себя чувствуешь? — спросила она внучку.
Лили начала всхлипывать.
Гизелла поставила чашку и притянула ее к себе.
— Это мне напоминает те времена, когда ты была совсем маленькой. Мы вместе забирались в постель, и я читала тебе сказку перед сном. — Она прижимала к себе Лили, пока ее плечи не перестали вздрагивать.
— О бабушка, — сказала наконец Лили. — Я не знала, что все так получится. Я не хотела обижать тебя.
— Я знаю, — тихо ответила Гизелла. — Я знаю, как легко бывает забыть обо всем и обо всех других и просто попытаться ухватить немножечко удовольствия для себя самой.
Лили посмотрела на нее округлившимися глазами.
— Но оттого, что ты это делала, никто не погибал. А Дьявол погиб.
— Кое-кто погиб. Твой дядя Бенджамин.
— Но его по-настоящему похитили, бабушка. Это совсем другое.
— Другое?
— Ты упрекаешь себя за то, что от тебя не зависело.
— Ты тоже. Дьявол погиб из-за своего образа жизни.
— А боль, которую я причинила тебе, разве не в счет?
— Ты вернулась в целости и сохранности, дорогая. А для меня это самое главное.
Тихий стук в дверь заставил их поднять глаза.
— Можно войти? — спросила Сандра. На ее лице было озадаченное выражение.
— Что-нибудь случилось? — встрепенулась Гизелла.
— Нет, просто я... позвонила в «Брейкерс» и попросила прислать сюда мои вещи. Они прислали мне также записку, которую оставила Алекс для меня. Она возвратилась во Францию. В Ниццу, — Сандра покачала головой. — Не понимаю. После смерти отца она не раз говорила мне, что терпеть не может Ниццу. А сама даже не стала ждать, чтобы убедиться, что с Лили все в порядке, — Сандра тряхнула головой и взглянула на свои часы. — Одевайся-ка, мама. Нам пора уезжать.
Гизелла быстро оделась и потащила свой чемодан вниз по лестнице. Лили подбежала к ней и отобрала у нее чемодан.
— Тебе нельзя носить тяжести, бабушка!
Гизелла укоризненно взглянула на Сандру.
— Ты ей рассказала?
— Конечно, — невозмутимо ответила Сандра. — Но больше ни я, ни она никому не расскажем.
— Когда взлетает самолет?
— Как только мы доберемся до аэропорта. Мы летим на одном из реактивных самолетов корпорации Ролингса. Его прислал за нами Брайан. — Сандра слегка покраснела. — Я ему позвонила вчера вечером. Ведь Лили его дочь. Он имеет право знать о случившемся.
«Конечно, имеет, — подумала она, — но почему же тогда он даже не потрудился связаться с ней, когда она просила передать ему, что речь идет о Лили?»
Сандра, словно читая мысли матери, сказала:
— Он ничего не знал о похищении, пока я ему не позвонила. То, о чем ты просила ему, по-видимому, не передали.
— А что с Патриком?
— С Хэллораном? А что может быть с ним?
— Он все еще не вернулся?
Сандра покачала головой.
— Пока не вернулся.
— Я оставлю ему записку. — Гизелла села за стол в холле и написала несколько слов. Потом она помедлила какое-то мгновение, держа ручку в руке, окинула взглядом интерьер Каса Дюран.
— Сомневаюсь, что нам захочется сюда возвратиться после всего случившегося.
— Бабушка! — воскликнула Лили. — Ведь ты любишь этот дом. Конечно, мы вернемся.
— И у тебя не будет совсем никаких тяжелых воспоминаний, связанных с ним? — спросила Гизелла у внучки.
Лили застенчиво улыбнулась и наклонилась, чтобы обнять Гизеллу.
— Я буду помнить только о хорошем, — заверила она и повернулась к Сандре, чтобы обнять и ее.
Когда Гизелла наклонилась над столом, чтобы дописать записку, глаза ее застилали слезы. Дорогой Патрик, писала она. Извини, что уезжаю так поспешно. Позвоню тебе, как только прибуду в Нью-Йорк, и расскажу о своих планах. Помедлив мгновение, она добавила: сожалею о твоей утрате, Патрик. Но я тебе очень благодарна за то, что помог мне благополучно возвратить Лили. Она подписала записку, затем встала и улыбнулась Сандре и Лили.
— Ну, вот и все.
По дороге в аэропорт Палм-Бич Интернешнл Сандра сказала:
— В Нью-Йорке нас будет встречать Брайан.
Поскольку ни Лили, ни Гизелла ничего не ответили, она продолжила:
— Уверена, что вам с Брайаном надо о многом поговорить. Я не буду стоять на твоем пути.
Дитя Брайана подвинулось к ней поближе. Гизелла взглянула на свежее, безмятежное личико Лили и поняла то, чего не могла понять Лили: жена Брайана только что отказалась от своего права на него. Во время длительного перелета до Нью-Йорка у нее будет возможность поразмыслить о том, что после всех этих лет будут ли они с Брайаном снова вместе.
Гизелла шла по коридору аэропорта между дочерью и внучкой. Она устала после перелета из Палм-Бич, но щебетание Лили поднимало ей настроение.
В конце коридора она заметила знакомое лицо.
— А вот и Брайан. — Лили замолчала. Гизелла взглянула на дочь. Сандра побледнела. Лили показала рукой в глубь коридора.
— И дядя Тру здесь.
Гизелла замедлила шаг и поставила на пол свой чемодан.
— Что случилось, мама, — с беспокойством спросила Сандра. — Чемодан слишком тяжел для тебя?
— Мне не хочется из-за него замедлять шаг, — ответила Гизелла дочери. Взглянув на лицо Сандры, она едва сдержала смех. А затем быстро, пока не передумала, устремилась по коридору по направлению к Брайану Ролингсу.
Приближаясь к нему, она вспомнила о тех чудесных часах, которые они украдкой провели вместе в другой жизни. О тайных встречах, в результате которых появился Бенджамин. Подойдя ближе, она заметила проблески надежды в его глазах.
Она смотрела мимо него туда, где чуть дальше по коридору остановился Тру. Засунув руки в карманы, он наблюдал за ней с безучастным выражением на лице. Как хорошо я тебя знаю, Тру, подумала она. Если я задержусь хотя бы на мгновение, ты растворишься в толпе и я снова тебя потеряю.
— Твоя жена ждет тебя, — сказала Гизелла Брайану, проходя мимо не замедляя шага. Она скорее почувствовала, чем увидела, как он удивлен.
Затем она, забыв Брайана, Сандру и даже Лили, побежала по коридору к Тру.
Когда Лили ушла спать, Сандра вернулась в гостиную к Брайану.
— Ты думаешь, с ней все будет в порядке? — спросил он, передавая ей стакан с бренди.
— Думаю, что да, — ответила Сандра, взяв у него стакан. — Знаешь, как она обрадовалась, узнав, что ты останешься поужинать?
— Останешься поужинать... — задумчиво повторил он. — Ты как-то странно говоришь. Это мой дом. И мой ребенок.
— Ты иногда вел себя так, что это было незаметно, — сказала Сандра, но не с укором, а с печалью в голосе.
— Я знаю, в ее жизни я человек чужой. Я не хочу, чтобы так было и дальше, — он отхлебнул бренди, наблюдая за выражением ее лица. — Я выяснил, почему мне не передали, что звонила Гизелла.
— Ну?
— С ней разговаривал Брай.
— Он все еще ненавидит меня?
— Да.
— Ты теперь выражаешь мысли без обиняков, не так ли?
— Теперь да. Я понял, как много в жизни потерял, стараясь не говорить то, что на самом деле хотелось сказать.
Сандра взглянула на него насмешливо.
— А сегодня вечером что тебе хочется сказать на самом деле, Брайан?
— Что я хочу провести ночь в твоей постели.
Она удивленно посмотрела на него, а затем, когда он раскрыл ей объятия, бросилась ему на грудь.
— О Брайан! Я так рада, что ты сказал это.
— Могу ли я рассматривать это как приглашение?
— Да.
Когда Тру вошел в спальню, Гизелла подняла глаза.
— Ты выглядишь усталым, — сказала она ему.
— Тяжело мужчине моего возраста впервые жениться, — он уселся на кровать с ней рядом и, притянув к себе, поцеловал. — Сейчас я разговаривал по телефону с полицией Западного Палм-Бич.