Покупка «Мазерати» была триумфом тому, о чем он всегда мечтал. И после этого его жизнь словно замерла. Он продолжал развивать бизнес, делал вложения, и его счет продолжал расти, а радость от жизни и того, что он делает — убывать. Антона это грызло, но сколько бы он ни думал, не мог найти того, что вернуло бы ему прежний азарт и удовольствие от работы.
Его утро начиналось всегда одинаково: пробежка и спортзал. Это была его медитация и молитва. То, что давало ему настрой на весь день. И он хранил верность этому ритуалу, как любимой женщине. У него не было сомнений в том, что даже если на Земле случится апокалипсис, его привычка не изменится. По крайней мере, за те годы, что он занимался, у него ни разу не было сбоев или банальной лени. Спорт всегда был частью его жизни, а после того, как благодаря занятиям он встал с инвалидного кресла, понял, что никогда не сможет от него отказаться.
Приняв после тренировки душ, Антон переоделся и сразу поехал в клуб. Дела там шли хорошо, и это требовало еще большего внимания. Ведь все проблемы зарождаются именно в тот момент, когда тебе кажется, что судьба на твоей стороне. А он не мог этого допустить: слишком много труда было вложено в бизнес.
В кабинете уже ждала Марта — его помощница. Судя по выражению ее лица, она была явно не в духе. И виной всему, конечно же, он. Потому что иначе не бывает, особенно последние пару лет.
— Как ты мог уволить Настю?! — набросилась на него Марта, едва он сел за стол.
— Меня больше удивляет, как я мог так долго терпеть ее раздолбайство, — ответил Антон, бегло просматривая почту. — Эта девица ничего не делала, только вздыхала на рабочем месте, как все плохо в ее жизни.
— Но у нее сейчас проблемы! Ее брат в тюрьме, отец болен, — взволнованно проговорила Марта. Конечно, ведь речь идет о ее близкой подруге. — Весь дом на ней держится. Ей тяжело!
— Я нанимаю людей, чтобы они на меня работали, а не для сочувствия и милосердия, — сдержанно ответил Антон. — Если они не справляются со своими обязанностями, я заменяю их теми, кому не лень справляться.
— С тех пор, как ты стал крутым бизнесменом, ты очень изменился, — обиженно поджав губы, заметила Марта. — Стал злым и жестоким. Люди для тебя просто пыль.
— Марта, я не менялся, — сказал Антон, смягчая тон. — Я всегда был таким. Просто ты делала акцент на какие-то другие мои качества.
— Ты был добрее, мягче, — продолжила упорствовать Марта. — Я тебя тринадцать лет знаю и понимаю, о чем говорю!
— Давай сойдемся на том, что раньше я был наивней и больше верил в людей, — предложил Антон. — Сейчас я отношусь к ним более здраво и критически, но это не значит, что я стал злым.
— Тебя это делает счастливым?
— Представь себе — да. Чем реже я очаровываюсь, тем меньше в моей жизни случается разочарований и напрасных ожиданий. А значит, у меня больше времени на работу, и я могу быть продуктивней.
— Нельзя все время жить работой! Так же свихнуться можно!
— Не беспокойся о моей личной жизни, — глянув на Марту, сказал Антон. — Она у меня есть.
— Да-да, — энергично кивнула Марта. — У тебя каждое воскресенье новая подружка. Знаешь, как их называет мой брат? Девушками выходного дня. Ты же потом даже имен их не помнишь.
— Новая девушка раз в семь дней… Я вообще не понял претензии, — сказал Антон, погружаясь в чтение деловой переписки. Марта шумно вздохнула.
— Через пятнадцать минут к тебе придет Вера из детского фонда «Солнышко», — напомнила она, забрала папки с подписанными документами и выскользнула из кабинета.
Обедать Антон отправился в ресторан. Сегодня он собирался встретиться там со своим давним другом — Борисом Амелиным. Он был тем, кто поддержал его, когда он только начал заниматься бизнесом. Помог ему советами, охотно делясь опытом, отговаривая от убыточных сделок, которые казались такими привлекательными.
Борис был старше Антона на двадцать лет и относился к нему, как к сыну, тем более что своих детей у него не было, а потребность наставлять и воспитывать никуда не делась. В последнее время их встречи стали более редкими. Из-за проблем со здоровьем Борис часто проводил время либо в больницах, либо за границей. Впрочем, у Антона была своя причина сократить общение со своим наставником.
— Ты опять опоздал, — упрекнул Антона Борис, когда тот подошел к столику. — Ну что, я зря тебе говорил о золотом правиле пяти минут?
— Ты же знаешь, у меня сложные отношения со временем, — садясь за стол, сказал Антон. — Пять минут мою репутацию не спасут.
— Репутация строится из мелочей и, одна неуместная деталь может разрушить всю картину, — назидательно сказал Борис и закашлялся.
— Как здоровье? — спросил Антон, с сочувствием посмотрев на друга.
— Объем легких продолжает уменьшаться, так что каждый день на вес золота, — сказал Борис и взял в руки меню. — Не будем о грустном. Никто до конца не может знать своей судьбы. Как бы там ни было, я смирился.
— Я бы не смог, — признался Антон.
— Ты еще не спускался в пучину отчаяния, — сказал Борис. — Когда любое твое действие, любая надежда оборачиваются разочарованием. Наступает момент, когда просто отходишь в сторону и начинаешь наблюдать свою жизнь как бы со стороны.
— Возможно, — согласился Антон. Он вспомнил, как тяжело ему было услышать приговор врачей о том, что он до конца жизни останется парализованным.
— Хорошо, что у меня есть Наташа, — смеясь, сказал Борис. — Ведь что ни неделя, то новый пасквиль с указанием имени очередного любовника жены. Мечтаю поймать этого старательного доброжелателя и поговорить с ним по душам. Уж больно он несчастный человек, раз ему так неймется. Может быть, денег ему на водку дать или оплатить секс-тур. Очень хочется, чтобы человека отпустило.
— Ты слишком добр к таким идиотам, — пожал плечами Антон. Официант принес им заказ.
— Тебе не интересно, о ком он написал в этот раз? — спросил Борис, внимательно наблюдая за Антоном.
— Как-то не особо, — отправляя в рот кусок жареного мяса, сказал Антон.
— А зря! — сказал Борис. Достал из кармана сложенный пополам лист бумаги и протянул его Антону. Тот неохотно взял его в руки и развернул. Лениво пробежал взглядом по тексту и вернул письмо другу.
— Ему бы пару уроков русского языка взять, — сохраняя равнодушный вид, сказал Антон.
— Я допускаю, что Наташа мне изменяет, — спокойно сказал Борис. — Она молода, ей всего двадцать четыре, и у нее сумасшедшие запросы в плане секса. Я не всегда могу дать ей то, в чем она нуждается. Но я не хочу, чтобы твое имя оказалось в списке ее любовников. Кто угодно, Антоша, только не ты.
— Тебе не о чем беспокоиться, — заверил его Антон. — Я знаю, что Наташа твоя, и никогда не посмел бы предать твое доверие.
— Ты просто знай, что я не смогу простить тебе такого предательства, — сказал Борис. — Это будет слишком больно.
— А Наташу? — спросил Антон. — Если ее измены подтвердятся?
— Она знала, чего ей ждать, когда выходила за меня. О моем здоровье, моих возможностях, — с грустью сказал Борис. — Буду честным: вся эта ситуация ранит меня. Единственное, в чем я выдерживаю конкуренцию с ее любовниками, это деньги. И ты не представляешь себе, как это печально, когда из всего, что ты можешь дать человеку, ему важна только упитанность твоего банковского счета.
— Мне кажется, ты преувеличиваешь, — сказал Антон и перестал есть. Ему было противно от собственной лжи, но поступить иначе он не мог. — Наташа много времени проводит с тобой.
— Я был бы рад, если бы это было всего лишь стариковское нытье о нехватке любви, — улыбнулся Борис. — Но для своего возраста я четко и ясно мыслю и способен отличить любовь от желания получить в наследство миллионы. И это тоже делает мою жизнь бессмысленной.
— Может быть, тогда разведешься с ней? — сказал Антон и подумал, что если Наташа узнает об этих словах, то зарежет его спящим. Борис горько усмехнулся и опустил голову.
— Я сейчас не в той физической форме, чтобы круто менять свою жизнь. Не хочется этого признавать, но это действительно так. И если у тебя есть какие-то виды на Наташу… — Борис замолчал и его дыхание стало тяжелым. — Подожди, пока все закончится. Я не буду против, если ты женишься на моей вдове.
— Борь, я… — Антон попытался найти подходящие слова, но в горле встал ком.