Ольга Покровская - Всегда буду рядом

На улице меня догнал не пойми откуда взявшийся Стас. Караулил он меня, что ли, в институте?

– Ты откуда? Из деканата? – Он подхватил меня под руку.

Я только кивнула, не сбавляя шаг.

– Владка, ты прости меня, что я тебе тогда насоветовал, – удрученно зачастил Стас. – Я же не знал, что этот козел старый совсем озвереет.

– Не болтай ерунды, ты тут ни при чем, – отмахнулась я.

– Я ребят хотел собрать, в ректорат пойти, потребовать, чтобы тебя восстановили. Многие согласились, кстати.

– Да ну? – не удержавшись, съехидничала я.

Впрочем, это могло быть и правдой. Конечно, любовью однокурсников я никогда не пользовалась, но теперь, когда состоялось падение великих, многие и в самом деле могли бы согласиться совершить в мою сторону этакий благородненький жест. Так сказать, от широты души облагодетельствовать бывшую звезду курса. Впрочем, мне все это было не слишком интересно.

– Стас, – сказала я, – я очень тебя прошу, не надо никуда ходить. Кончено – значит, кончено.

– А как же… – не понял он. И вдруг остановился резко, дернул меня за руку, заставляя тоже замедлить шаг, обернуться к нему. – Как же ты теперь, Владка?

На волосы его натянута была смешная вязаная шапка, и, заметив забившийся за отворот снег, я протянула руку и стряхнула его. А потом легко отозвалась:

– Знаешь, Стас, я тут вспомнила… Я ведь никогда не хотела быть актрисой!

– А… А кем хотела? – заморгал Стас.

Я рассмеялась и, подавшись минутному порыву, наклонилась вперед и поцеловала его в холодную щеку.

– А это уже совсем другая история.

– А у вас, значит, на сегодня какое-то мероприятие запланировано? – вклинивается в наш разговор таксист, видимо решивший, что необходимо поддержать с пассажирами светскую беседу.

Мне с моего места виден только его мясистый затылок и сжимающую руль крупную руку с потертым золотым кольцом на пальце, и все же я тут же ловлю знакомый импульс, чуть прикрываю глаза и вижу расфокусированным зрением его историю. Мальчишка из интеллигентной семьи, отец – инженер на заводе, в девяностые почти голодали, и сын поклялся себе, что вопреки родительским чаяниям не станет получать высшее образование, зато всегда будет иметь надежный кусок хлеба. Очень любит жену, после долгих терзаний все же увел ее у лучшего друга и теперь надышаться на нее не может.

Не бывает в мире неинтересных людей, судеб, из которых не вышло бы интересного сюжета. Это давно мне известно. В каждом встречном человеке всегда можно разглядеть персонажа новой истории, нужно только уметь смотреть.

– Запланировано, – сухо отвечает Кира, явно давая понять, что не желает вступать в разговоры с водителем.

Танька же, каким-то чудным образом сумевшая сохранить в душе все ту же доброжелательность и открытость, едва не пускается в пространные объяснения:

– Да, представляете, вот она, – она указывает на меня, – наша подруга…

И я перебиваю ее:

– Выходит замуж.

И слышу, как Кира на своем сиденье давится смешком.

– Что вы говорите? Поздравляю! – от души радуется таксист.

Танька же смотрит на меня осуждающе и качает головой.

– Московское время пятнадцать часов тридцать минут, – возвещает в этот момент радио.

Снова все те же монотонно отсчитывающие секунды нашей жизни часы. Снова все те же навечно застывшие в прошлом, словно пылинки в куске солнечного янтаря, моменты. Я помню их все и любовно перебираю, будто округлые бусины из того самого солнечного янтаря, разглядываю, вспоминаю…

На сцене концертного зала «Россия» было жарко от софитов. Лица зрителей где-то там, внизу, были практически неразличимы, сливались в одну сплошную, живую, затаившую дыхание в ожидании объявления результатов конкурса массу. Кира незаметно повела плечом, поправляя тонкую лямку простого черно-белого платья. Всех конкурсанток для финального выхода одели одинаково. Черные платья до колен с открытыми руками были неброскими, предназначенными оттенять, а не забивать природную красоту облаченных в них девушек и не отвлекать внимание жюри. Ну и еще у каждого платья на груди крупными серебряными буквами было вышито «Elite» – бессменный логотип международного конкурса «Elite Model look».

Двадцатитрехлетняя Кира была тут одной из самых старших участниц – среди конкурсанток было много школьниц, совсем еще зеленых, ни черта не соображавших девиц с по-коровьи наивными глазами, которых едва не ремнем выпихивали на сцену честолюбивые матери. Однако за время отборочных туров встречались ей и знакомые, девчонки, с которыми ей доводилось уже работать на показах, презентациях, частных вечеринках и прочих мероприятиях, где женская красота была в большой цене.

Часть народу по дороге отсеялась – кого-то забраковало жюри, кто-то не выдержал предфинальной нервотрепки. Поговаривали, что одна участница даже загремела в психушку с нервным истощением. Кира же, за время своей модельной карьеры привыкшая к самым разнообразным конкурсам, а также непременно сопровождающим их интригам и подсиживаниям, относилась ко всему происходящему с несокрушимым спокойствием. О нет, она прекрасно понимала, какие перспективы сулило участие в этом, пожалуй, самом серьезном в России девяностых модельном состязании, но держала себя в руках и не позволяла себе скатываться в истерику. Если быть честной, в последние пару лет это для нее уже стало привычной стратегией поведения, а поводы для невроза порой случались куда более серьезные, чем участие в каком бы то ни было, пускай и самом многообещающем, мероприятии.

Теперь же все отборочные этапы были позади, и тридцать счастливиц, добравшихся до финала, замерли на сцене в ожидании окончательного приговора. Девчонка, стоявшая рядом с Кирой, спрятала левую руку за спину. Кира видела, как та судорожно скрестила пальцы и беззвучно бормотала что-то – то ли молилась, то ли пыталась сторговаться с судьбой.

Из невидимых динамиков заиграла торжественная музыка. На сцену под бурные аплодисменты зрительного зала вышел председатель жюри, прославленный японский модельер Ёдзи Ямамото. Еще задолго до конкурса стало известно, что знаменитый мастер ищет необычное славянское лицо для каталогов своей новой коллекции, потому и согласился принять участие во втором конкурсе «Elite Model Look Россия». Эта информация, разумеется, еще больше усилила ажиотаж. Каждой непременно хотелось, чтобы известный во всем мире дизайнер одежды выбрал именно ее, именно ей предложил контракт и увез из нищей России в Японию.

И вот час икс настал. Ямамото, взяв микрофон, откинул на плечи длинные черные волосы и заговорил, очень быстро, так, что даже Кира со своим английским, не успевала уловить, о чем речь. Да и с официального переводчика, кажется, семь потов сошло в попытке протараторить вслед за прославленным японцем все его рассуждения, поздравления и выражения признательности.

Конкурсантки нетерпеливо перетоптывались на своих высоченных тончайших каблуках в ожидании окончательного вердикта. Казалось, сам воздух в зале замер в напряжении.

– И победительницей второго конкурса «Elite Model Look Россия» становится… – наконец перешел к делу председатель жюри и выдержал мхатовскую паузу, – …становится Кира Кравцова.

И в ту же секунду царившая в зале напряженная тишина взорвалась воплями, вскриками, аплодисментами. Грянула музыка, замелькали фотовспышки. А Кира, оглушенная этой внезапно разразившейся вакханалией, все никак не могла сообразить, что от нее теперь требуется. Словно по инерции, она сделала шаг вперед, и ее тут же подхватило, закружило, понесло куда-то. Кто-то поздравлял ее, пожимал руку, кто-то обнимал, кто-то совал цветы. Слышно было, как позади рыдает какая-то менее удачливая участница.

Сам Ямамото остановился рядом с ней, взглянул своими хитрыми раскосыми глазами и произнес по-английски, на этот раз намеренно медленно:

– Поздравляю, мисс Кира. У вас очень интересная внешность, я сразу понял, что вы – именно то, что мне было нужно. Чуть позже с вами свяжутся по поводу контракта.

И Кира, все еще не пришедшая в себя, пробормотала:

– Спасибо!

Со всех сторон к ней тянули микрофоны журналисты. Отовсюду сыпалось:

– Что вы сейчас чувствуете?

– Какие у вас планы на будущее?

– Как вы расцениваете ваши шансы на победу в международном этапе?

Кира рассеянно отвечала что-то, не в силах еще осознать, что только что произошло. Неужели вот оно? То, о чем столько лет мечталось, во что верилось, назло всем неприятностям? Тот самый перелом в судьбе, тот счастливый случай, после которого все унылое, тягостное, обрыдлое, что было в ее жизни, закончится. И начнется новый этап, тот, которого она так давно ждала? Неужели теперь можно будет забыть о кое-как организованных показах доморощенных российских кутюрье, унизительных кастингах, пошлейших частных вечеринках, судорожном пересчете заработанного: это – маме на жизнь, это – заплатить за квартиру, это… А впереди будут контракты с ведущими Домами моды мира, роскошь, деньги, а главное – свобода. Теперь не она будет выстаивать перед отвратительными самодурами, надеясь, что ее выберут. Нет, теперь она сама будет выбирать, сама принимать решения. А эти все еще поборются за то, чтобы ее лицо украшало обложку именно их издания, рекламу именно их продукции.