Арина Вольская - Всего лишь спор

— Хорошо. Я ничего ему не скажу. Я так пониманию, это что-то, за что он мне потом хорошо наваляет, — Солдатов невесело усмехнулся. — Что случилось?

— Мне нужно, чтобы ты меня отвез в одну клинику, — быстро проговорила я, краем глаза заметив вошедшего в аудиторию Сомарова, который тут же замедлил шаг, заметив нас.

— В какую клинику? — еще больше насторожился Леша, тоже заметив приближение друга.

— Женского здоровья, — почти прошептала я, и развернулась, чтобы уйти.

— Куда?! — парень схватил меня за предплечье, останавливая. Выглядел он, мягко говоря, ошарашено. Черт. Сомаров это точно заметит. Не заметить это было сложно.

— Леш, пожалуйста, не говори ему ничего, — тихо и быстро проговорила, наблюдая, как Кирилл приближается к нам. Взгляд его был более, чем подозрительным.

— Ты… — парень замолчал, сжав челюсть. Договорить он, кажется, не смог.

— О чем беседуете? — подошел к нам через несколько секунд Сомаров.

— Ни о чем, — я прикусила губу, пытаясь освободить руку. Леша не отпускал, продолжая смотреть на меня. Он уже взял себя в руки, и теперь он выглядел таким же хмурым и мрачным, как и Сомаров на следующий день после моего отказа.

— Отпусти, — Кирилл положил руку на плечо друга, внимательно глядя на него. Тот молча послушался, и засунул руки в карманы, старясь вновь выглядеть невозмутимым. Получалось у него это плохо. — О чем вы говорили?

Мы молчали. Леша теперь смотрел на друга, а я опустила взгляд в пол. Но ни один из нас не проронил ни слова.

— Я на каком-то другом языке говорю? — раздраженно спросил Сомаров, переводя взгляд с Солдатова на меня и обратно. Ответа так и не последовало. — Лех? — в его голосе мелькнуло что-то похожее на мольбу. Я глянула на него. И вздрогнула. Его глаза были полны боли, как у побитого злыми людьми щенка.

— Извини. Я не могу тебе сказать. Я дал слово, — наконец-то спокойно ответил ему Леша.

— За что ты так со мной? — Кирилл перевел усталый взгляд на меня.

— Прости, — совсем тихо произнесла я, и быстро покинула их, вновь сев рядом с Иванкой. Теперь я не была столь уверена в том, что приняла правильное решение ничего ему не говорить.

Кирилл молча проводил её взглядом. И сам не заметил, как сжал кулаки.

Ему было плохо. От того, что она что-то от него скрывала.

Он видел, что с ней что-то не так. Видел, что у неё что-то случилось. Но она ничего не собиралась ему рассказывать. Как будто он вновь стал для неё совершенно чужим человеком. Как будто для него это ничего не значит.

Но это было не так. Он видел, что она страдает, и сам страдал еще больше. От непонимания, неизвестности и от уже утомившего ожидания.

И еще он опасался, что она не изменит своего решения. Чувствовал, что именно так все и будет.

Он хотел все вернуть обратно. Чтобы всё снова было так, как месяц назад. Она в его постели, податливая и ласковая. И он, имеющий возможность всегда прикоснуться к ней, обнять и поцеловать.

Он хотел все вернуть. Но не знал как. Всё, что раньше казалось таким простым, внезапно стало таким сложным.

— Извини, Кир, — тихо повторил Солдатов. — Я, правда, не могу тебе ничего сказать. Она взяла с меня обещание.

— Когда-нибудь… я тебе это припомню, — лишь и ответил он. После чего развернулся и пошел наверх.

А на следующей паре мы с Лешей действительно поехали в клинику женского здоровья. Я отстраненно смотрела в окно, сидя на переднем сидении, а парень сосредоточенно смотрел на дорогу.

— Ты уверена? — прозвучал его вопрос спустя минут десять езды.

— Приедем, и буду уверена, — тихо отозвалась я.

— Глупо спрашивать, но все же… Это ребенок Сомарова?

— Да, — хотелось возмутиться на то, что он допускал и другой вариант, но сил на это не было.

— И когда ты это поняла? — спросил он, сделав небольшую паузу.

— Вчера. Точнее, вчера сделала тест.

— А почему ты решила вдруг сделать тест? — Леша бросил на меня короткий внимательный взгляд.

— У меня задержка была, — я пожала плечами. — Вот и сделала.

— И что же, до этого тебя даже не тошнило? — голос зазвучал недоверчиво.

— Не тошнило, — я хмуро глянула на него. — Не у всех токсикоз проявляется, к твоему сведению. Некоторые ходят и месяцами, ничего не подозревая.

— Ясно.

В салоне вновь повисла тишина. Через некоторое время её вновь нарушил Солдатов, задав очередной вопрос.

— А Сомарову ты говорить собираешься? — голос прозвучал осторожно. Таким разговаривают с пациентами, которые вот-вот могут сорваться от одного неверного слова.

— Нет, — просто ответила, и продолжила разглядывать проплывающие здания и деревья за окном.

— Алина, — тем же тоном заговорил парень. — А тебе не кажется, что он имеет право знать?

— Ему же все равно ребенок не нужен. Он не готов стать отцом, — последние слова я произнесла совсем тихо.

— Интересно, как ты забеременела, если он к этому не готов, — пробормотал парень себе под нос. — Подожди, — вдруг резко сказал он. — Ты что, собралась аборт делать? — и даже оторвал взгляд от дороги, чтобы увидеть выражение моего лица. Оно, вероятно, выглядело ошарашенным. Об этом я даже не думала.

— Нет, — это все, на что меня хватило. Я все еще переваривала его вопрос.

— Хорошо. Извини, — вздохнул Леша, вновь следя за дорогой. — Но ты же должна скоро ответить, согласна ты на брак или нет.

— Должна. И мой ответ останется прежним, — тихо проговорила, и вновь отвернулась к окну.

— Из-за ребенка? — догадался парень, нахмурившись. — Ты дура?

— Почему дура? — вздохнула, глянув на него.

— Потому что Сомаров тебе не простит, если узнает, что ты отказалась от замужества, чтобы скрыть беременность. А если учитывать, что в твоих планах явно еще и растить ребенка самостоятельно, то он точно не простит. Я бы не простил, — тихо добавил он. Я тут же вспомнила Наташу и то, что она тоже беременна.

— Ему ведь не нужен ребенок, — почти что прошептала я.

— От Сомарова не каждая девушка может забеременеть, — вдруг усмехнулся Солдатов. — Так что, на твоем месте, я все же сказал бы ему.

Я ничего не ответила, и оставшуюся дорогу мы провели в молчании. А следующие полтора часа я провела в клинике. И жутко нервничала, пока ждала своей очереди. А после с печальным выражением лица вышла на улицу, где меня ждал Леша, слегка присев на капот машины. На улице за последние три недели все же потеплело, снег растаял, а люди одевались более прохладно.

— Ну что? — спросил меня парень, стоило мне приблизиться к нему.

— Пятая неделя, — тихо пробормотала я, уставившись себе под ноги. Ну вот, теперь я точно была уверена в своем диагнозе.

— Надо же, Сомаров тоже скоро станет папашей, — в тон мне отозвался Леша. — Ладно, садись. Сомаров меня уже обыскался. И тебя тоже, кстати. Он догадался, что мы вместе. Меня ждут серьезные разборки, — он открыл для меня переднюю дверь.

— Ты же ему не скажешь, правда? — с отчаянием спросила я перед тем, как сесть в машину.

— Не скажу. Я же обещал. Но все же ты не права, — он покачал головой, и, дождавшись, пока я окажусь в салоне, захлопнул дверь, и вскоре оказался на водительском месте.

Назад мы ехали в молчании. А когда приехали в университет и оказались на улице, тут же увидели Сомарова, прислонившегося к своему байку, засунув руки в карманы. И смотрящего прямо на нас.

— Пошли, — сказал Солдатов, оказавшись рядом со мной, и осторожно взяв меня за предплечье. Мне ничего не оставалось, как идти вместе с ним. — Ну? — спросил он у Кирилла, который выглядел мрачнее тучи.

— Что-то мне подсказывает, что вы не платье на свадьбу ездили выбирать, — усмехнулся тот, внимательно разглядывая нас.

— Ты же знаешь, что я ничего тебе не скажу, — пожал плечами Леша.

— Сука, Блядь, — вдруг выругался Сомаров, моментально став очень злым. — Твою мать. Я что, на клоуна похож? — он зло глянул на меня. Я вздрогнула — Какого… — он сжал челюсть на мгновение. — Где вы были?

— Кир, упокойся, — Солдатов положил руку на плечо другу.

Возле университета практически никого не было, все-таки сейчас шла пара. И это совсем не радовало.

— Ты, — Кирилл перевел взгляд на Лешу, и неожиданно со всего размаху ударил его по лицу. Тот не удержал равновесия и упал. Я взвизгнула. За парня стало страшно. — Как ты можешь. Ты же мой лучший друг, Леха, — Сомаров присел на корточки, пока Солдатов вытирал кровь с разбитой губы. — Я же тебе доверяю. А ты за моей спиной… — Кирилл резко поднялся, с явно сдерживаемым желанием что-то или кого-то ударить. — А ты, — он повернулся ко мне. — Ты-то как можешь так со мной поступать?! Да я же тебя… — он вновь замолчал, с силой сжав челюсть. Я испуганно смотрела на него.