— Тиран и деспот? — усмехнулся друг, и заглянул в мои глаза. — Ты уверена, что тебе нужен именно такой? Он тебя хоть не бьет? — и бросил взгляд на Кирилла. Тот сузил глаза.
— Не бьет, ты что. И Кирилл не тиран, и не деспот. А просто наглый и самоуверенный эгоист. И да, я его таким люблю, — добавила совсем тихо. Сомаров улыбнулся.
— Ясно, — Сеня сцепил пальцы в замок и стал внимательно разглядывать их.
— Сень, — я неуверенно тронула его за плечо. — Но ты ведь все еще мой друг, да?
— Да, — кивнул он, не поднимая взгляда.
— Сень, прости, — не выдержала я его хмурого вида. Он даже тогда, в Новый год, проявлял оптимизм, пытался шутить, а теперь сидит, угрюмый, и молчит.
— Все нормально, Аль. Ты счастлива? — вдруг спросил парень, все же подняв на меня взгляд.
Я лишь неуверенно пожала плечами и глянула на Кирилла. Такого родного и любимого. Несмотря ни на что. И во мне частичка нас обоих. Надо же.
В груди все словно потеплело.
И да, он мой. Вскоре и официально будет только мой.
— Ясно, — Сеня улыбнулся. Видимо, на моем лице было написано больше, чем я могла сказать и понять. — Что ж, на свадьбу пригласите?
— Пригласим, — отозвался Сомаров, разглядывая нас. — Только мы пока ничего не решили на счет неё, — и пожал плечами.
— Не хочу свадьбу, — едва ли не прошептала я, но оба парня меня услышали. — Хочу белое платье, но не хочу банкета. Я как представлю… — меня передернуло. Быть в центре внимания меня не прельщало. Кирилл усмехнулся, а Сеня хмыкнул.
— Моя мать не даст нам тихо расписаться. Еще и журналистам сообщит, а те всё пронюхают, и явятся и на роспись, и на банкет. Извини, но Сомаровыми быть не просто, — оповестил меня Кирилл.
— Сомаровыми? Где-то я слышал эту фамилию, — пробормотал Сеня.
— Отец Кирилла — депутат, — пояснила я. — А мне нервничать нельзя, так что к черту журналистов, — и хмуро глянула на жениха.
— Я что-нибудь придумаю, — кивнул Кирилл.
— Депутат, — повторил Сеня. — И что ж такие царские крови нашли в простых крепостных? — усмехнулся он, слишком явно все утрировав.
— А Алина не говорила? — приподнял брови тот. — Я на неё поспорил. На мотоцикл, что смогу затащить её в постель, — он склонил голову набок, а глаза были полны ехидства.
— Сомаров! — рявкнула я, подскочив на ноги. — Ты зачем всем об этом говоришь? И маме моей сказал!
— А что? — спокойно поинтересовался Кирилл. — Это же правда. Пускай знают. Зато мы можем гордиться, что наш спор закончится браком и счастливой семейной жизнью.
— Я тебя прибью в первый же год совместной жизни, — тут же пообещала.
— Извини, мышонок, но мне придется пресечь на корню все твои попытки подобного рода. Можешь прибить меня на одиннадцатый год совместной жизни. Я спор выиграю, загадаю какое-нибудь интересное желание Солдатову, и тогда делай, что хочешь, — совершенно невозмутимо отозвался он.
— Так, стоп, — встал и Сеня. — Ты что, переспала с ним, потому что он с кем-то там поспорил, что сможет это сделать? — и возмущенно непроизвольно приподнял руку.
— Я не спала с ним в том плане, который имеешь в виду ты, — мрачно ответила. — В смысле, поддалась лишь тогда, когда убедилась, что это уже не просто спор.
— Ты считаешь, что человек, который спорит на такое, нормальный?
— Сень, он умудрился поспорить на то, что мы с ним десять лет сможем прожить под одной крышей. Естественно, он псих, — я махнула в сторону Сомарова рукой. — Но я его лучше тебя знаю, а поэтому согласна на все это. Не суди человека, которого совсем не знаешь. Да и я, видишь, не совсем нормальная, раз влюбилась именно в такого. Его друг вообще заявил, что мы друг друга стоим. И, знаешь, он прав. Мы оба любим совершать глупые и дурацкие поступки.
— Хорошо, как знаешь, — Сеня приподнял руки, будто сдавался. — Ладно, я пойду. Еще дела есть кое-какие.
— Я тебя провожу, — вздохнула, поняв, что он больше не хочет с нами находиться.
Мы вдвоем отправились на выход из квартиры.
— Извини, Сень, я правда не знала, что все так получится. И совсем такого не хотела, — сказала уже на пороге.
— Все нормально, Аль, — улыбнулся парень, и на несколько секунд обнял меня, спрятав лицо в моих волосах. — Ты будешь хорошей мамой. Поздравляю, — тихо проговорил он мне в макушку и отстранился. — Еще увидимся. И не нервничай, — и щелкнул меня по носу.
— Спасибо, — я улыбнулась. Еще один груз свалился с плеч.
Сеня ушел, а я вернулась в комнату, где тут же угодила в объятья Кирилла.
— Знаешь, — задумчиво проговорил он мне в макушку, — мы будем отличными родителями. Потому что тебе не хватало отцовской любви, а мне — материнской, — он хмыкнул. — А значит, сделаем все, чтобы нашим детям хватало и той, и другой.
— Детям? — ужаснулась я.
— Не исключаю такого варианта, — беззвучно рассмеялся Кирилл. — Ладно, я звоню Лехе, и мы поедем к ним в гости. А друг твой прикольный парень. Жаль, засматривается на чужое.
— Сомаров! — я хотела его стукнуть, но он успел отстраниться, и стал звонить Солдатову. Я вздохнула, и лишь головой покачала, улыбнувшись. Да, он прав, родителями мы будем отличными. И парочкой интересной. Как бы действительно не поубивать друг друга.
К Наташе и Леше мы приехали через час. Жили они в обычном десятиэтажном блочном доме, который находился в одном из спальных районов города. Двухкомнатная квартира была обставлена просто, но уютно. Чем-то было очень похоже на мою квартиру.
— Проходите, — сказал нам Леша, как только увидел нас на пороге.
— Привет, — вышла к нам и Наташа. В джинсовых шортах до колен и длинной широкой футболке, скрывающей фигуру. Волосы были стянуты в низкий хвост.
Девушка глянула на Сомарова и, словив на себе его взгляд, покрутила пальцем у виска.
— И тебе здравствуй, — усмехнулся он на это.
— Привет, — немного смущенно поздоровалась и я, сняв верхнюю одежду и сапоги.
— Что ж, мы вас оставляем. Можете пока погулять. Пойдем, — и, схватив меня за руку, Наташа потянула меня в одну из комнат.
— Куда? Зачем? — испугалась я. И глянула на парней. Кирилл хмыкнул, а Леша усмехнулся.
— Да ты не нервничай, мы всего лишь посекретничаем, — девушка тоже бросила взгляд на представителей мужского пола. — И не подслушивать, — погрозила она им пальцем, и закрыла за нами дверь. — Присаживайся, — и сама усадила меня на широкую кровать. И после забралась с ногами на неё же. Я пока пыталась придти в себя от такого поведения хозяйки дома. — Ну что? Чего ты такая напуганная, я же не убивать тебя собралась, — Наташа широко улыбнулась. — Леша мне вкратце рассказал вашу историю. Я, конечно, в шоке от поведения Сомарова. Но с другой стороны, рада, что он наконец-то угомонился. Да и ты мне понравилась. Думаю, мы подружимся.
— Ага, — все, что я сумела выдать из себя.
— Ой, ну ты чего? Тебе же нельзя нервничать. А от того, что ты нервничаешь, начинаю нервничать и я, а мне нервничать тоже нельзя.
Я настороженно покосилась на неё. Когда мы виделись зимой, она мне показалась очень скромной и милой девушкой, и я никак не ожидала, что теперь она будет такой энергичной.
— Я уже не нервничаю, — попробовала её успокоить.
— Это хорошо. Извини, я, наверное, много говорю. Просто я возбуждена. Ну, в смысле, в психологическом плане, — Наташа махнула рукой. Я улыбнулась. — Так, короче, Леша сказал, что тебе нужна помощь. Я так понимаю, ты не готова стать мамой, да? — она приподняла брови.
— Ага, — подтвердила, отстраненно подумав, что уже и не думаю на эту тему. Девушка начинала мне нравиться все больше. Такая простая, хорошая. И позитивная. И светится вся, как самый счастливый человек на свете. Наверное, такой она и была.
— Ну ничего, это пройдет. Я, когда узнала, что беременна, тоже поначалу испугалась. Хотя мы с Лешей обсуждали эту тему, и я вроде как была готова к этому, — она пожала плечами. — Но ничего, больше не боюсь, и ты перестанешь бояться.
А дальше волей-неволей завязался разговор, в котором главным рассказчиком была Наташа. Она говорила много, рассказывая то об одном, то о другом. А я просто слушала, временами улыбаясь. И чем больше я её слушала, тем больше расслаблялась. Со временем даже почувствовала умиротворение. И когда разговор вновь зашел о беременности, общалась вполне спокойно, не чувствуя ни страха, ни неудобства, ни чего-то в этом роде.