Арина Вольская - Всего лишь спор

— Сказал же — не лезь, — вновь фыркнул он, отвернувшись. Я обиженно сложила руки на груди. Услышала стук пальцев по клавиатуре, и, не выдержав, снова полезла к нему.

— Отдай ноутбук, Сомаров, — грозно сказала, и потянулась руками поверх его плеч, встав на кровать коленками.

— Сука, — выругался он, после того, как в пару движений уложил меня на лопатки, выбив из моих легких весь воздух. — Не делай так больше. Рефлекс, — и серьезно посмотрел на меня.

— Ничего себе, — выдохнула. — Рефлекс, — от которого у меня сердце чечетку отплясывает. С такими темпами и до знаменитого матросского яблочка дойдем.

— Ты уже собралась? — невозмутимо спросил Кирилл, отпуская меня.

— Ага, — и не собиралась вставать я. Просто могу потом упасть обратно.

— Тогда чего лежишь? — фыркнул он.

— Так пара же только через двадцать минут, — тяжело выдохнула, все еще пытаясь стабилизировать работу легких.

— Ты собираешься идти на пару? — Сомаров скептически приподнял брови, встав с кровати.

— Конечно, — фыркнула я. Он еще спрашивает об этом?

— Ты… — начал он, а после усмехнулся и покачал головой, с моей любимой улыбкой посмотрев на меня.

— Что? — прикусила губу.

— Ты прям как Солдатов. Вы оба правильные, оба бесите меня своим поведением, и, тем не немее, вы оба стали неотъемлемой частью моей жизни, — мое сердце сделало кульбит, потом замерло, а потом зашлось вновь плясать чечетку. Неужели он меня ставит на один уровень с Лешей?.. Он ведь его лучший друг, а я… — Что в вас не так?

— В нас ли? — тихо буркнула я себе под нос. — А может, в тебе? — обратилась к нему, приняв сидячее положение.

— Может, — усмехнулся Кирилл и подошел впритык к кровати. — Но и в вас тоже, — добавил, и, схватив меня за запястье, резко дернул на себя, отчего я с шумом выдохнула ведь воздух из легких.

— Ты меня в гроб хочешь свести? — положив свободную руку на грудную клетку, я круглыми глазами посмотрела на него.

— Нет, в университет, — усмехнулся он. — Давай, мышонок, собирайся, — и отпустил меня.

— Лучше в гроб, — буркнула я, и наконец-то свесила ноги с кровати.

— Если так не хочешь в университет, чего ходишь? — Сомаров вопросительно приподнял брови, облокотившись на стенку.

— Я не в университет не хочу, а того, что меня ждет дальше. Хочу обратно свою тихую размеренную жизнь, — с тяжелым вздохом я встала и поплелась к двери.

— В которой нет меня, — спокойно констатировал факт Кирилл, заставив меня посмотреть на него. Надо уже запомнить, что за спокойствием он скрывает совершенно другие эмоции. Какие же на этот раз?

— А что, должно быть иначе? — тихо спросила, так и не отрывая от него взгляда. На его лице появилась едва заметная улыбка.

— Такой жизни больше не будет, ты это прекрасно знаешь.

— Знаю, — я отвернулась, и начала обувать сапоги. — Только прошлое слишком маняще.

Сомаров ничего не ответил на мои слова, лишь продолжил наблюдать за мной. Стоило мне собраться, и мы, все еще сохраняя молчание, покинули мою комнату.

В такой же тишине мы дошли до университета. Лишь там я начала подозрительно поглядывать на парня. Неужели я вновь сказала что-то такое, что задело его?

Но я ничего такого не говорила. И не делала. Так почему же он молчит?

Нахмурившись, я смотрела, как он направляется к аудитории на первом этаже. Если я не ошибаюсь, то у него там пара сейчас.

В отличие от него, я неуверенно остановилась возле лестницы, и ждала, когда он обратит на это внимание. Ждать долго не пришлось.

— Черт, — вздохнул Кирилл, глянув на меня. Надо же, какое приличное ругательство из его уст. — Это будет сложнее, чем я думал, — покачал он головой и подошел ко мне.

— Что ты имеешь в виду? — я все еще неуверенно переступала с ноги на ногу. Почему-то я чувствовала себя виноватой за то, что моя пара сейчас была в совершенно другой аудитории. Как будто я была обязана учиться именно в его группе.

— Ничего. Где твоя защитница? — его слова заставили меня удивленно расширить глаза.

— Ты о ком?

— О подружке твоей, — усмехнулся он. — Которая все время вызов мне бросает.

— Иванка? — теперь я почувствовала вину еще и за то, что вплела во все это девушку.

— Да, она, — кивнул Кирилл. — Так где?

— Зачем она тебе?

— Поговорить с ней надо, — почему-то мне его слова совсем не нравились.

— Решил принять вызов? — совсем хмуро поинтересовалась я. На его лице тут же появилась моя любимая улыбка, от которой мое сердце екнуло.

— Поговорить хочу, — и неожиданно притянул меня ближе, поместив свою руку на мой затылок, и все еще не переставая улыбаться. — Ты все-таки глупая, Алина, — и заглянул в мои глаза. — Наивная. И еще ждешь от всех моих поступков только самого плохого. Усложняешь мне жизнь, мышонок, — он усмехнулся, коснувшись свободной рукой моей щеки. — А мне и так сложно. Возможно, в это трудно поверить, но я действительно живу в постоянной борьбе. Как и ты. Вероятно, именно поэтому я сейчас тебе об этом говорю.

— Ты не знаешь, как я живу, — я отрицательно покачала головой. Хоть его слова хорошо записались в мою память, но принять это я не могла. Он не составлял впечатление человека, который борется каждый день за что-то. Я боролась за семью. А Сомаров просто не давал повода думать о нем так, как он о себе говорит. Скорее наоборот.

— А ты не знаешь, как живу я, — впервые на его лице я увидела горькую улыбку, заставившую меня застыть. Сердце болезненно сжалось. — Когда-нибудь ты все поймешь, — наклонившись, шепнул он мне в губы, после чего легонько поцеловал. Пока я пыталась осознать это его движение, Кирилл резко изменился. Усилив напор, он углубил поцелуй. Стал грубым.

Где-то на заднем фоне послышался звонок, а после и гул различных голосов. Но мне было все равно. Хотелось снять с себя этот пуховик, и прижаться к нему как можно ближе. Настолько сильно хотелось показать ему, что я рядом. Что он не один. Его эмоции требовали этого от меня. Нехарактерные для него эмоции.

Оторвавшись, он зарылся лицом в мои волосы, пока я пыталась стабилизировать дыхание. Почему я все время забываю дышать?

— Предашь — убью, — тихие слова заставили меня вздрогнуть. Кирилл же, абсолютно не обращая на это никакого внимания, отстранился, взял меня за ладонь, и потащил куда-то к лестнице.

Не знаю, каким чудом я ни разу не споткнулась на ступеньках, но на четвертый этаж я добралась вполне невредимой. Впрочем, это касалось только физического состояния.

До моего сознания никак не хотел доходить смысл его слов.

Предашь? Да как я могу его предать, если это просто невозможно сделать? Я просто не представляла себе, что такого должна сотворить, чтобы он почувствовал себя преданным мною. Это казалось чем-то нереальным.

«Предашь — убью.»

С чего вдруг такие слова? Что творится в его голове? Неужели он действительно ждет от меня чего-то плохого?

От меня!

Да я в жизни мухи не обидела. Честно. Ни одного насекомого не тронула. А он…

— Где подружка твоя? — как ни в чем не бывало, спросил Кирилл, остановившись возле аудитории, где у меня должна была сейчас проходить пара. Откуда он вообще узнал, куда мне?! Я же не говорила…

— Сейчас подойдет, — тихо отозвалась, хмуро глядя на него.

— Что? — он не оставил без внимания мой взгляд, вопросительно приподняв брови.

— Что — что? — устало и грустно вздохнула я.

— Алина, — произнес Кирилл и на мгновение прикрыл глаза. — Черт, — и вновь внимательно посмотрел на меня. Вздохнул, притянул меня ближе к себе, устроив мою голову на своей груди. — Извини, я не могу, — тихо шепнул мне в макушку.

— Что не можешь? — так же тихо отозвалась я, наслаждаясь этой близостью.

— Не спрашивай, — усмехнулся Сомаров, и вновь отстранился. — А вот и защитница, — произнес он с ухмылкой, посмотрев куда-то за мою спину. Я тоже оглянулась.

Иванка неуверенно приближалась к аудитории, с каждым шагом замедляясь. Наконец-то я заметила и десяток чужих взглядов, рассматривающих нас. Я даже боялась предположить, что крутится в их головах на наш счет.

— Привет, — я несмело улыбнулась Иванке. Она, поджав губы, подошла к нам.

— Привет, — и бросила настороженный взгляд на Сомарова. Тот лишь едва заметно улыбнулся в ответ.