Мишель Лейтон - Вся эта красивая ложь (ЛП)

— Он не хотел, но ему пришлось уйти. Это как-то вязано с твоим братом.

Она не выглядела беспокойной тем, что его здесь нет. Я знал, что это не так, когда она подняла руку, чтобы дотянуться до моего лица.

— Все хорошо. Я очень рада, что ты здесь.

— Я никуда не отходил от тебя, Слоун. Пока ты нуждаешься во мне, я всегда буду рядом с тобой.

Несмотря на то, что она улыбалась, когда врач вошел, я знал, что она думала о том же самом, что и я: сколько у нас осталось времени? Сколько времени осталось для нас?

*****

Я никогда не видел, чтобы так много людей заходило и выходило в комнаты. Конечно, до этого я никогда не проводил слишком много времени в больнице.

Как только выходит один человек, заходит следующий. Ему делают анализы, подключают к оборудованию.

Я посмотрел на доктора, который сидел в отдельной кабинке, листая бумаги. Я должен отдать ему должное. Он выглядел напряженным, приняв во внимание все результаты и пытаясь собрать их воедино.

Я посмотрел на Слоун. Я увидел, что от этой суматохи она страдала. Я имею в виду, что она проснулась и, вероятнее всего, не чувствовала себя на все сто процентов. Но, как волевой человек, каким она и являлась, она всегда улыбалась. Это просто заставило меня полюбить и восхищаться ею гораздо больше.

Я посмотрел, как ее веки становятся все тяжелее и тяжелее. Я не удивился, когда она снова заснула, сразу после того, как медсестра ушла в миллионный раз. Когда пришел отец Слоун, я был готов к тому, что они попросят меня выйти. Я готов был бы спорить и высказать ему все причины, по которым я не должен выходить. Но ее отец избавил меня от этих проблем.

— Он может остаться. Мы не будем вам мешать, — заверил он медсестру.

Она колебалась. Она посмотрела на меня, и я задержал на ней взгляд.

— Пожалуйста.

— Хорошо, но когда придет доктор, он может не разрешить вам обоим остаться. Вы решите сами, кто из вас выйдет из комнаты.

После этих слов, она ушла. Когда мы остались одни, отец Слоун сидел тихо на другом конце кровати, наблюдая за своей дочерью. Я знал, что сейчас он чувствует страх и боль. Я знал все это слишком хорошо.

Я не знаю, как долго мы так просидели, но мы оба молчаливо смотрели, как Слоун спит, когда, наконец, пришел доктор. Он говорил, понизив голос.

— Джентельмены, для вас уже прошло двадцать четыре часа, и я сожалею об этом. Учитывая состояние Слоун, мы должны были быть более внимательными, прежде чем назначить какое-либо лечение.

Я почувствовал, как холодный клубок тревоги поднялся из моего желудка и прилип к горлу. Я дотянулся до руки Слоун, нежно взяв ее руку в свои, когда я слушал. Ее кожа казалась атласной, по сравнению с моей. Это сходство заставило мое сердце забиться сильнее, думая о том, что оно имеет сходство с облицовкой гроба.

Клубок становился все больше.

— Мы получили большое количество результатов, которые так ждали. Только один из них оказался положительным.

Я опустился в кресло, поднося руку Слоун ко лбу. Я почувствовал, что ее рука переворачивается, и она проводит пальцами по моей щеке, поднимаясь, пока наши глаза не встретились. Она проснулась. И ее лицо сияло любовью, страхом и храбростью.

Я закрыл свои глаза. Я не смог посмотреть на нее, зная, что доктор может сейчас сказать, что это начало конца.

— У нее грипп.

Мои глаза расширились. Слоун широкими глазами смотрела на меня. В тоже время мы оба смотрели на доктора.

— Что? — спросила они тихо, как будто боялась, что ее неправильно услышат.

— У вас грипп. Мы сделали мазок из носа, который дал положительный результат.

— Все это из-за гриппа?

— Ну, у вас была очень высокая температура, и вы были сильно обезвожены. Настолько, что у вас был значительный электролитный дисбаланс¹⁹. Это вызвало целый ряд других проблем, но ничего, такого, чтобы невозможно было исправить.

— Значит она не... — сказал отец Слоун неуверенным голосом.

— С ней все будет хорошо, мистер Локк.

Я увидел облегчение, которое я почувствовал, когда оно переполнило его. Он скользнул на другой стул, поближе к Слоун.

— Слава Богу, — вздохнул он.

— Неудивительно, что я чувствовала себя дерьмом последние несколько дней, — сказала Слоун.

— Вы могли бы об этом рассказать, юная леди, — проворчал мистер Локк, когда протянул руку, чтобы погладить по волосам Слоун. — Ты напугала меня до смерти.

Лоб Слоун сморщился.

— Ты думал... это из-за мамы...?

Мистер Локк кивнул, а его глаза все еще сияли.

— Я не знаю, что я буду делать, если когда-нибудь потеряю тебя, Слоун.

Она протянула руку, обхватывая его пальцами.

— Ты не можешь так жить, отец. Никто из нас не может. Если это случится, значит, так тому и быть. Самое главное — это жить так, как этого хотим мы. Никто не обещает нам завтрашний день. Единственное, что мы можем контролировать, так это жить сегодня без сожаления.

— Я знаю, дорогая, но это так трудно для родителей. Надеюсь, что однажды ты поймешь это.

— Надеюсь, что так и будет, отец. Но...

— Никаких но, — сказал он с улыбкой. — У нас есть только сегодня. И сегодня у тебя грипп. Грипп, с которым мы можем справиться. От гриппа можно вылечиться. Грипп — это... ну, грипп, — заявил он с улыбкой. — Итак, какой план? — спросил он у доктора.

— Все, что мы можем сделать, так это вылечить симптомы. Если она будет себя лучше чувствовать всю оставшуюся ночь, я подумаю о том, чтобы отпустить ее домой завтра. Она должна хорошо о себе позаботиться. Отдыхать побольше и побольше пить. Тайленол от лихорадки. Можно куриный бульон, если ты почувствуешь, что голодная. Может, мы поговорим об этом утром. Как вам идея?

Ее улыбка и поведение успокаивали. Они ощущались, как прохладный ветерок в жаркий день. Они облегчили боль в моей душе, оставляя во мне только решимость не потерять ни единой секунды рядом со Слоун. Я никогда больше не хочу чувствовать себя так, как последние двадцать четыре часа. Никогда.

Слоун права. Никто нам не обещает завтрашний день, а это значит, что мне нужно начать делать все самое важное сейчас. Прямо сейчас.

— Мы позаботимся о том, чтобы она получила все то, что ей нужно, доктор, — сказал я, глядя на мистера Локка, прежде чем посмотреть на Слоун.

Он кивнул.

— Тогда я позволю вам проработать детали, но я вернусь утром, чтобы более подробно все обсудить.

Он улыбнулся Слоун, похлопал ее по ноге и вышел из комнаты.

— Переедешь ко мне домой, — спросил я, не волнуясь о том, что ее отец все еще был здесь. — Позволь мне позаботиться о тебе. Я хотел бы позаботиться о тебе. — Я увидел нерешительность в ее глазах. — Пожалуйста.

— А как же работа? Ты же не можешь взять меня с собой.

— Черт возьми, я не могу! Я владелец этого места. Я могу делать все, что захочу.

Слоун выглядела отчаянной всего лишь на секунду, прежде чем она вздохнула и закатила глаза.

— Ты забыл упомянуть эту маленькую деталь. Я думала, что ты просто менеджер.

— Ничего кроме правды, верно?

На ее лице медленно появлялась улыбка.

— Верно.

— Тогда переезжай ко мне. Я расскажу тебе все, что ты захочешь узнать. И, наверное, намного больше.

Ее улыбка стала мягкой и она зевнула.

— Покажешь большого мальчика, — сказала она сонно.

— Ты получишь его, маленькая девочка, — шепнул я, наклоняясь вперед, чтобы поцеловать ее щеки и нос, подборок и закрытые веки. — Но сегодня вечером тебе надо отдохнуть. Мы будем здесь, когда ты проснешься.

Я не сказал ей, что я теперь буду планировать нашу жизнь так, чтобы наполнить ее дни счастьем и восхищением, и каждой удивительной вещью, которую захочет ее удивительная душа.

Если она скажет «да».

Глава 45. Слоун

Я проснулась от запаха жареного бекона. Мой аппетит вернулся, и, как я заметила прошлой ночью, бекон казался неплохой идеей. Хейми хотел купить и приготовить его прямо тогда, но я была уставшей, поэтому сказала ему не беспокоиться об этом. Очевидно, он не забыл.

Последние четыре дня он был прекрасно совершенен.

Хотя мой отец не был слишком рад, что я возвратилась домой к Хейми, но он и не слишком-то сопротивлялся, что меня удивило. Это заставило меня задуматься, какой разговор у них был, пока меня не было.