Юлия Резник - Всё, что нужно мне

- А зачем бы еще он скрыл от тебя письма, которые я писал? Ты ведь… не получала писем?

- Нет! – Я резко вскинула взгляд. Мое потрясение было слишком сильным. А новости… они просто не укладывались у меня в голове. – Он ничего мне не передавал… Я ничего не знала. Ничего, слышишь?!

- Слышу… - голос Алекса смягчился. Но я нисколько не сомневалась, что эта мягкость относится лишь ко мне.

- Выходит, это я во всем виновата?

- Нет! Во всем виноват он один. Ему и ответ держать.

Я недоверчиво покачала головой. Отвлеклась на Этель, которая мне что-то показывала в окне, а потом в кухню вернулась Лена. Бахнула на стол большие картонные стаканчики кофе. Как во сне, я подтянула к себе один. Обхватила ладонями. Алекс мог говорить все, что угодно, но я же понимала, как трудно ему, думая обо мне, не винить… Нет-нет, да и закрадется мысль о том, как бы сложилась его жизнь, если бы не я. Это неизбежно. Как и проклятая отравляющая все ревность. Сможет ли он не вспоминать, что я спала с человеком, который его уничтожил? Сможет ли не думать об этом? И не винить меня за легковерность? Вряд ли. И какое же будущее нас ждет тогда? Есть ли оно вообще у нас… это будущее?

Стоп… Я убрала руки от стакана и вновь уставилась на Алекса. Он развлекался тем, что водил у носа Этель выловленным из стакана маршмеллоу, а та звонко клацала зубами, в попытке поймать зефир. Все так спокойно, обыденно, по-домашнему… На таком чудовищном диссонансе со всем тем Армагеддоном, что прямо сейчас творился у меня внутри. И как будто этого было мало, на меня пялилась Лена.

- Постой… - опомнилась я. - Ты ведь это только недавно узнал? Я права? – вопрос прозвучал нейтрально и мало о чем мог сказать непосвященному человеку. А даже если бы и мог – мне было все равно. Сейчас вообще мало что имело значение.

- Да. Я не рассмотрел его тогда… в машине. – Алекс повернулся к Лене и попросил: - Ты не могла бы нас оставить наедине? Пожалуйста.

- Без проблем.

- Этель, пойдешь с тетей? Она тебе включит мультики.

Та радостно кивнула и побежала вслед за девицей, которая, надо отметить, ей улыбалась достаточно приветливо.

- Я хочу, чтобы она убралась отсюда.

- Кто? Лена? Послушай, это невозможно… Я ведь объяснил – Лена мой партнер…

- Партнер? – я иронично вскинула брови.

- Да. Представь себе. Партнер по бизнесу! Ничего больше.

- И что же это за бизнес?

- Да так. Ничего особенного. Деньги приносит – и ладно.

Алекс отвел взгляд. Я растерла виски.

- Послушай… Ты можешь мне все рассказать. Я пойму, если там ты влез во что-то противозаконное.

- Противозаконное?

- Я тебя не осуждаю. Не думай. Просто… предлагаю помощь. Думаю, мы вполне могли бы решить этот вопрос. Да-да… - я встала со скамейки и прошлась по кухне. - У нас все получится. Во что бы ты ни вляпался, Алекс, это все поправимо. Теперь поправимо, понимаешь? Ведь я рядом…

Я не знала, как сложится наша жизнь. У меня не было абсолютно никакой уверенности, что мы сможем справиться со всем, что на нас свалилось, переступить через это без обвинений, без затаившейся на дне души обиды и недомолвок. В одном я не сомневалась… В том, что не смогу двигаться дальше, зная, через что ему пришлось пройти. В том числе из-за меня. Да, я не могла ему вернуть четыре года жизни, но я могла попытаться их компенсировать. И все же… все же… это просто не укладывалось в голове.

- Вот, значит, как? И что же дальше?

- Дальше?

- Да. Как ты видишь нашу совместную жизнь?

- Мы можем вернуться в Америку. У меня там бизнес, в котором всегда найдется место и для тебя.

- А если я не хочу возвращаться? Если меня все устраивает?

- Здесь? – я осмотрелась.

- Да. Я тебе нужен такой, а, принцесса? Ты подумай хорошенько, я ведь на твои подачки не соглашусь.

- Это не подачки.

- А что?! – он снова повысил тон и сжал кулаки. Я уставилась на них, как зачарованная. Мог ли он пустить их в ход? Какие страшные мысли…

- Небольшая помощь человека, который тебя любит.

- Любит? – он провел ладонью по отросшим волосам. Оторвался от холодильника и склонился надо мной - Любит?!

- Да! Любит! Представь себе… - выкрикнула я.

- Сказать, кого ты любишь?

- Скажи!

Он сдернул меня со стула и повернул к окну, в котором мы отражались двумя едва различимыми нечеткими силуэтами.

- Себя! Прежде всего… себя. Не позвонил?! Значит, к черту! Мы, принцессы, ни за кем не бегаем. Так?!

- Нет! – мой голос прозвучал жалко и больше походил на мышиный писк.

- Та-а-ак. Но тогда я, по крайней мере, вписывался в твою шикарную жизнь. А сейчас – не вписываюсь. Тебе банально стыдно за то, кто я. За мое прошлое. А впрочем, знаешь… Все правильно. Не было в нем ничего хорошего. Ты даже не представляешь, что мне пришлось пережить. Иначе ты бы и близко меня к себе не подпустила.

- Неправда! Я хочу быть с тобой.

- Нет. Ты хочешь быть с тем, кого сама придумала.

Я попятилась. Просто не могла продолжать этот разговор. Мне нужно было подумать… Мне необходимо было понять, есть ли хоть какая-то правда в его словах.

- Если бы ты любила меня, ты бы любила меня любого!

А я и любила… Или…

Александр

- Козел! Урод! Свиное рыло!

Я увернулся от летящего мне в голову огурца и обескураженно уставился на Лену.

- Какого черта?!

В дело пошла картошка. Одна пролетела мимо. Вторая ударила мне в плечо, запачкав землей футболку. Я рванул наперерез к своей спятившей гостье. Стиснул ее руку, которую она вновь вскинула, чтобы чем-нибудь в меня запустить, но эта драная кошка так просто сдаваться не собиралась. Она укусила меня! И я взвыл.

- Отпусти меня! Я тебе… я тебе покажу! Брехло проклятое…

Набор ругательств у Лены был довольно странный. Я немного оторопел. Чуть ослабил захват, чем она тут же воспользовалась, что есть сил лягнув меня пяткой в голень. Тогда уж и я не выдержал. Повалил ее на кухонный диванчик, зафиксировал своим весом ее руки-ноги и рявкнул:

- Немедленно объяснись, какой петух тебя клюнул?!

- Какой петух?! – верещала она. – Какой петух? Да это… это ты петух Гамбургский! Я, значит, три года жила впроголодь, я последние деньги отдавала на взносы ивент-платформам, я как дурная бегала с одной презентации на другую, чтобы найти инвесторов под твой проект, а ты… ты мог просто попросить денег у Сони Гейман?!

Я отпустил ее еще после Гамбургского петуха. Просто слетел с нее и в два дерганых шага дошел до балконной двери. Открыл, шагнул через порог. Остаток Ленкиной речи летел мне в спину. Я уже не прислушивался. Зубами вытащил сигарету из пачки, чиркнул зажигалкой. Раз, другой… потряс нервно. Наконец показался крохотный язычок племени. И я что есть силы затянулся. Легкие обожгло, вдох был слишком глубоким. Выпустил дым и снова приложился губами к фильтру. Глаза выедал дым. Дым… всего лишь дым, не слезы.

- Так и будешь молчать?!

Я обернулся через плечо. Лена раскраснелась. Ее кожа стала почти нормального цвета. Почти…

- Никогда не подходи ко мне тихо. И со спины, – снова выдохнул дым я.

- А то что?

Нет… Определенно, у нее не все дома. Вон, как подбоченилась. И взгляд этот… вызывающий.

- Не то огребешь. Я, знаешь ли, последние годы провел не на курорте. Там, чтобы себя защитить, учишься быть на стреме. На первый план выходят инстинкты. Сначала делаешь – потом думаешь. Усекла?

Лена облизала губы и кивнула. Я затушил бычок, будто ставя точку в нашем разговоре. Может быть, потому что Лена была до невозможности простой, с ней было легко говорить о чем угодно. Даже разъяснять такие вот… щепетильные вещи. А Соней я бы и рад. Но язык не поворачивался. Соня была золотой девочкой. Девочкой хай-класса. Когда-то я думал, что она мне по зубам… Но теперь я будто откатился в своих настройках до заводских, а она, напротив, апгрейдилась.

- Подходить не буду. Но мой вопрос все еще актуален.

- По-моему, это больше претензия.

- Еще скажи, что у меня нет повода агриться! – Лена снова уперла руки в тощие бедра и взглянула на меня из-под упавших на лицо белых, как лен, прядей. – Ты морочил мне голову!