- Нет.
- Соня Гейман – мать твоего ребенка! Ты мог обратиться…
- Не мог! Не мог, поняла?! Не все так просто.
- Так расскажи мне, как все было! Может быть, я и пойму.
Ну, вот еще. Изливать свою душу перед какой-то малолеткой. Какой бы понимающей она ни была – это вряд ли.
- Тебе достаточно знать, что с Соней мы не общались вплоть до того, как я откинулся. Все.
Лена недоверчиво сощурилась:
- А теперь?
- А теперь мы и без Сони все можем.
- Я не об этом. И тебе прекрасно это известно.
- А о чем?
- Ты знаешь! – уперто стояла она на своем.
- Оно тебе не надо.
- Почему же? Считай, это женское любопытство.
- Которое я не собираюсь удовлетворять.
- Да брось! Ты мне должен. Я серьезно…
Может быть. Вполне может. Лена действительно много для меня сделала. Если бы не она… Не знаю, как бы я и справлялся. Многие мужики в зоне выживали исключительно за счет баб. Только если я искал партнера, они, как правило, одинокую закомплексованную дурочку, которая стала бы им носить передачки, и которую можно было потрахивать на редких свиданиях.
- Так что? У вас все серьезно?
- Лен… Отвали, а? Не трави душу. Иди лучше поработай. И мне тоже надо…
- Ты сам себе душу травишь. Все вы такие – мужики.
- Какие такие?
- Вам сложности подавай.
Какая глупость! Я не выдержал. Откинул голову и рассмеялся.
- Мне этих сложностей до конца дней хватило. Вот, где у меня эти сложности, - резанул ребром ладони у горла. - Так что, нет, Лен. Ты не угадала. Мне сейчас простых вещей хочется.
Простых… Уюта и тишины, которую нарушал бы только рокот прибоя и детский смех. Любви. Такой, чтобы не на разрыв, знаете? Не так, как у нас сейчас с Соней, когда каждый разговор с ней выворачивает наизнанку душу. А ведь это возможно, лишь когда ты на сто процентов уверен, что человек, которого любишь – всегда, что бы ни случилось, будет рядом. И что, как бы то ни было, чем бы это ему не грозило, он выберет тебя. Что он пойдет за тобой, куда бы ты ни последовал. Держа за руку. Ничего не спрашивая. Только потому, что в мире для него есть всего одно место – возле тебя. И одна дорога.
Так что нет. Я не хотел сложностей. Все, чего я отчаянно хотел, чего добивался, так это вернуть легкость нашим отношениям. Излечить их. Содрать с ран замызганный пластырь. Очистить нарывы… Но каждый раз делал только хуже. Эмоции брали верх. Я отклеивал заплатку с одной стороны и медленно-медленно тянул за краешек. Причиняя лишь боль и страдания. А надо было резко содрать. И к черту высокую степень вероятности смерти от болевого шока. Гораздо хуже умирать медленно. По чуть-чуть.
- Как вы с ней познакомились? На презентации?
- Нет. В клубе. Здесь… И все, Лен, это последнее откровение на сегодня.
Я сел за комп и взялся за дело. В последние дни мне казалось, что я уже близок к разгадке. Это чувство не покидало меня. Я ощущал его легким покалыванием в затылке. От которого по телу бежали мурашки. Предчувствие… Оно не давало покоя. Желая с этим поскорее покончить, я сутками просиживал за работой, потом делал перерыв на короткий сон и снова принимался за код. Правда, теперь еще отвлекался на Лену…
В ту ночь я едва не уснул в кресле. Засыпая на ходу, перебрался на матрас. Вырубился. И приснилось мне, будто я снова в зоне. Первые дни – они самые трудные. Невыносимые. Кажется, ты медленно сходишь с ума, а время тянется бесконечно. Как липкая баланда, которую давали на обед… А потом удар. Звук лопающейся кожи… Туман в голове, который не хочет развеиваться, сколько бы ты ни тряс головой… Но почему-то даже сквозь этот туман беспомощности… особенно сквозь этот туман, так громко - звук расстегивающейся ширинки… Металлический запах крови, ее соленый вкус во рту.
- Нет… Нет… Нет. Съебись… Отвали нахуй… Я убью тебя! Я убью тебя… Я убью тебя… - хрипы, шум крови в ушах. Разрывающая на куски боль. Во всем теле, но гораздо страшнее – та, что в душе. Та боль, когда смерть в радость. – Нет… Нет-нет… - чужое улюлюканье. Смех. Звуки ударов… И…
- Алекс! Алекс! Да проснись же ты!
Кровь по лицу. А нет… нет. Вода? Какого черта? Подхватился, ошалело вращая глазами. Быстро-быстро перебирая руками, скользя задницей по полу, перебрался к стене. Осмотрелся по сторонам. Зверь в клетке… Он ведь никуда не делся, хотя я, признаться, думал, что сумел от него избавиться. Грудная клетка судорожно вздымалась вверх. Я хватал ртом воздух и тут же выдыхал. С шумом. Со свистом.
- Извини. Я… не могла тебя разбудить. Пришлось вот… - Лена взмахнула чайником. Я кивнул. Медленно-медленно, приходя в себя. Тело охватила дрожь облегчения. В этот раз она была такой сильной, что я слышал, как зубы выбивают дробь. Подтянул колени к лицу. Уткнулся в них лбом.
- Все нормально, - выдавил с трудом, не в силах говорить, но в то же время, понимая, что должен как-то объясниться.
- Да ни черта! – прошептала она. Отставила чайник (наверное, я не смотрел, определил это по звуку) и пробормотала:
- Предупреждаю о своем приближении!
Подползла, перебирая коленями. На несколько секунд замерла, а потом осторожно коснулась моей руки. Я невольно дернулся. Она помедлила. А потом провела рукой по моему плечу. Легонько. Едва касаясь. Я задрожал сильней.
- Все хорошо, Алекс. Это просто сон.
Чертова слабость! Я стиснул зубы, но разве это могло мне помочь?! Нет… Чем больше я пытался сдерживаться, тем сильнее меня колотило.
- С-свали… - просипел я.
- Ага. Еще чего?! Сдурел?
Она неуверенно меня обняла. Совершенно без сил, я уткнулся лицом ей в грудь. Обнимающие меня руки сжались сильней и заскользили вверх-вниз по спине, поглаживая успокаивающими движениями. С губ рвались позорные рыдания. Хрен его знает, почему иной раз меня так пробирало. Я ведь справился с этим дерьмом. Я ведь смирился. Пережил это… и двинулся дальше. Но порой прошлое настигало. Возвращалось ко мне в кошмарах. И я проживал его заново. Опять… И опять. Чтобы заглушить звук, сжал в зубах ее кожу… Чуть повыше соска, вообще не отдавая отчет тому, что делаю. Пальцы вдавил в бедра. И сидел так… может быть, очень долго. Пока приступ не прошел.
Как вырубился – не помню. Провалился в забытье. Прямо так, сидя. В полусне подоткнул под себя одеяло. Или это сделала Лена? Не знаю… Спал долго. Сказывался стресс. Открыл глаза. Сел на пятки и напряженно уставился в женскую спину. Почувствовав мой взгляд, Лена обернулась.
- Ну, наконец-то, сударь изволил разлепить очи. Давай, включайся. Я одна не вывожу…
Как будто ничего не случилось. Я на секунду опустил веки и тихонько выдохнул. Если и была какая-то правильная тактика поведения в данном случае, то это она и была. Я криво усмехнулся. Пошел в душ. Сам себе я казался липким не столько от холодного пота, покрывшего меня в момент кошмара, сколько от того, что в нем происходило…
Уставился на себя в зеркале. Сглотнул. Наверное, пришла пора признаться в том, что все это время я себя обманывал. А правда в том, что требуя от Сони чувств ко мне настоящему, я так и не рассказал ей о том, кто я есть. Напротив. Я сделал все, чтобы ввести ее в заблуждение. Я требовал от нее абсолютного принятия, но даже сам себя не принимал до конца. Ненавидя себя за то, что позволил с собой сделать однажды. И пусть с тех пор жизнь многому меня научила, я так до конца и не простил, что тогда мне не хватило сил дать отпор. Умом я понимал, что там было без вариантов. Но чертов червячок сомнения жрал меня поедом.
А еще боязнь последствий. Ведь по зоне ходил упорный слух о том, что один из тех, кто принимал в этом всем участие, был ВИЧовым.
- Эй! Ты там жив? – раздался голос Лены из-за двери. Я скривился. Было нетрудно догадаться о том, что она подумала. И чего боится. Да только, если я не вскрылся тогда в лазарете, значит, это вряд ли когда-нибудь произойдет. Вот только откуда ей это было знать?
- Я в порядке.
- Ну, ладно. Я уж было решила, что у тебя случился сердечный приступ на толчке.
Голос Лены отдалялся с каждым словом. Я усмехнулся и все-таки стал под душ. Весь день я провел за компом. За ним же и ел. Окончательно со мной заскучав, Лена сорвалась на встречу с какими-то своими приятелями, я остался один, потеряв счет времени. Очнулся лишь когда код поддался. Вскочил. Заметался по комнате…