Юлия Резник - Всё, что нужно мне

Он не закрыл навсегда этот вопрос. Но и не стал на меня давить. И это было лучшее из того, на что я могла рассчитывать.

- Соня… Соня!

Я встрепенулась. Тряхнула головой, возвращаясь в действительность, и уставилась на отца.

- Извини. Задумалась… Ты что-то сказал?

- Сказал, что этот твой… молодой человек опаздывает.

- Его зовут Саша.

Бросив взгляд на часы, я с досадой поморщилась. Всего-то три ноль одна. С каких пор одна минута приравнивается к опозданию?! Не то чтобы я не волновалась сама…

- Может, будем начинать? Я проголодался.

Иногда отец был совершенно невыносим.

- Нет, Ян… Давай подождем хоть немного, – возмутилась Лиля.

- Твой чудесный теплый салат остынет.

Лилька бросила взгляд на миску и пожала плечами.

- Значит, придется есть холодный салат.

- Или не есть. Это тоже полезно, – вмешалась в разговор до этого помалкивающая бабуля.

- Ты так говоришь, потому что сама объелась, – сощурился папуля.

- Поклеп!

- Коробка от пирожных, которые тебе, кстати сказать, нельзя – пустая.

- Это я съела пирожные, - порозовев, призналась Лиля.

- Вот! А я опять виновата!

Лилька, отец и бабушка вступили в перепалку, но я уже не прислушивалась. Чтобы скрыть нервозность, поправила Этель заколку. И помогла брату сменить батарейки в пульте от огромной машины, на которой тот рассекал по дому. Казалось, время застыло, стало вязким, как смола. В которой увязли стрелки часов.

В какой-то момент не выдержала. Вышла в зимний сад. И позвонила. Гудки… Не отвеченный. Снова гудки. Ладони стали влажными. Сердце разогналось. И молотом стучало внутри.

- Возьми себя в руки… Возьми себя в руки… - повторяла про себя, как мантру. Понимая, что наедине с собственными мыслями и страхами мне только хуже, вернулась в гостиную. В ушах шумело.

- Ну, что?

- Не берет трубку. Наверное… - я не знала, что «наверное»… и осеклась.

- Да ты не волнуйся. Ну не повязали же твоего… этого во второй раз, - улыбнулся папа. А я… не знаю, что на меня нашло. Наверное, не выдержали нервы… Я подлетела к нему и заорала:

- Его зовут Саша! И он не этот! Он мой муж… Мой мужчина, ты понял?!

Отец удивленно вздернул брови, а я так и застыла с пальцем, воткнутым в его грудь. Со всхлипом втянула воздух и, будто в поисках поддержки, растерянно осмотрелась. Лилька бросила все дела и уже спешила на помощь.

- Это было не смешно, Ян! – заявила она и прижала меня, дрожащую, к себе. – Вообще ни капельки не смешно!

А я хоть и была не в себе, все равно заметила растерянность на отцовском лице.

- Да я же ничего такого… Эй, Сонька… Ты чего? Ну, хочешь, мы за ним кого-нибудь пошлем?

Я закивала. И хоть обида на отца была сильна, я с радостью приняла его помощь. Даже если мои страхи напрасны… Лучше я потом над ними посмеюсь, чем опять что-то упущу.

- Да… - облизала губы. – Да, пошли.

Отец как раз потянулся к телефону, когда тот зазвонил. А еще секунду спустя ожил и мой… Тимур Белый? Странно…

- Да!

- Добрый день, София. Боюсь, у меня не слишком хорошие новости…

- Что случилось? – мы с отцом разговаривали с разными людьми, но наш вопрос прозвучал синхронно. И мы переглянулись.

- Александр задержан.

- Опять наркотики? – я облизала губы, чувствуя, как стягивающий кишки узел немного ослабевает. Наркотики – это ничего. С этим мы справимся…

- Нет. Все несколько серьезней. Его задержали по подозрению в убийстве.

Александр

Это был какой-то сюр… Я сидел в комнате для допросов и раз за разом повторял:

- Мне нужно позвонить. Я ни слова больше вам не скажу без адвоката.

- Это в твоих же интересах, Саша… Или… Алекс? Как тебя величали на зоне, м-м-м?

Чтобы не броситься на этого урода, я с такой силой сжал кулаки, что на коже еще пару дней потом оставались неглубокие бороздки – лунки от ногтей. Возвращая себе контроль, закусил щеку и принялся неспешно водить взглядом по сторонам. Смотреть было особенно не на что. Над головой монотонно гудела лампа, где-то за пределами этой клетушки хлопали двери, смеялись люди, кажется, я даже слышал звук работающего телевизора. Все это я отмечал на автомате. И… молчал, все больше погружаясь в себя.

- В твоем случае лучше сознаться. Ты же знаешь.

Фамильярность… Вот первый признак того, что ты опять попал в жернова системы. Этим тебе сходу дают понять, что ты человек второго сорта. За решеткой ни о каком равноправии речь не идет, как и о социальной дистанции. Кто угодно может шагнуть грязным сапогом в твое личное пространство, и ничего ему за это не будет. Самое тяжелое за решеткой – сохранить собственное достоинство в абсолютно неблагоприятных для этого условиях. В условиях, когда все направлено на то, чтобы его у тебя отнять. И смешать с дерьмом твою личность.

В зоне я много читал. Классику… Ничего другого в библиотеке не было... Так вот, у кого-то я вычитал, и это навсегда врезалось в мою память, что фамильярность демонстрирует наличие близости, которой на самом деле нет. Я тогда подумал – как тонко…

Поежился. В кабинете было настолько холодно, что, казалось, еще чуть-чуть, и изо рта повалит пар.

- Ряд свидетелей утверждает, что вы угрожали убийством жертве в клубе.

Я молчал… Брошенные в запале слова могли теперь сыграть против меня. Но я не жалел, что выкрикнул их. Я ни за что не стал бы смотреть, как он оскорбляет мою жену. Жену, господи… Даже осознавая последствия.

Дверь в кабинет открылась. В проем заглянул тощий полицейский. Выглядел он довольно нелепо в огромной форменной фуражке. Она была едва ли не больше его самого.

- Кирилл Викторович, на минутку…

Следак вышел. А я, оставшись один, встал. И подошел к окну. Стараясь не смотреть на собственные вновь скованные наручниками руки. Притворяясь, что я свободен. И могу делать, что хочу. Погода за окном была довольно мерзкая. Резко потеплело. Снег почти сошел, впитался в землю, и только кое-где, там, куда сваливали расчищенный с дорожек, еще виднелись грязно-белые кучи.

Тем, кто будет рыть могилу для Игоря, повезло. Земля оттаяла…

Сколько прошло времени с тех пор, как следак ушел – не знаю. Может, его не было минуту, а может, несколько часов. Я как будто застыл в безвременье.

- Продолжим!

Он начал снова задавать мне вопросы. Те, на которые я уже отвечал. И вроде бы был все таким же вальяжным, но… Что-то в нем изменилось.

- Кирилл Викторович… - дверь снова открылась.

- Ну, что опять?

- Вам здесь звонят…

- Я же сказал! Что мне нужно закончить! Пусть за этого… - кивок в мою сторону, - хоть сам господь бог вписывается…

- Не знаю, как насчет бога, но у нас на проводе министр внутренних дел…

- Какого…

Следак вскочил. Выхватил из рук дежурного трубку и снова выскочил за дверь. А я тихо засмеялся и уткнулся лбом в стол.

Сонька… Я не сомневался, что это она. Всех на уши поставила… Не прошло и… черт! Я действительно потерялся во времени.

- На выход!

- Что?

- На выход, говорю…

С меня сняли браслеты, а пока я тупил, разминая запястья, распахнули дверь. И прямо в ту же секунду в нее влетела…

- Соня!

- Ты в порядке? Они… они ничего тебе не сделали?

Она шарила по моей груди, спине руками… И с ужасом, едва скрывая плещущуюся на дне глаз панику, заглядывала мне в глаза. А я выдохнул. Ее аромат вдохнул и… выдохнул.

- Теперь да.

Я обнял Соню и зарылся носом в волосы.

- Пойдем отсюда скорей! Пожалуйста… Пойдем.

Я мог понять ее нетерпение. Мне и самому не хотелось здесь задерживаться. Мы вышли из кабинета, держась за руки. А там… толпа народу. Но первым, конечно, мне на глаза попался Сонин отец.

Вообще-то выход был в другом направлении. Но я резко изменил траекторию. Стремительно подошел, так что Соня едва успевала, и протянул руку. К черту, если он не пожмет…

Но мои сомнения не оправдались. На секунду наши взгляды встретились. А потом Гейман энергично встряхнул мою ладонь.

- Я не виновен.

- Я в курсе.