Татьяна Герцик - Всё не так просто

У Вячеслава перехватило дух, а Владимир восхищенно заметил:

– Вот это фокус! Так и святого соблазнить можно!

Ане пришлось выйти с корта, чтобы привести себя в порядок и ее место занял какой-то мальчишка. Воспользовавшись моментом, мужчины подошли поближе. На обоих были темные очки, поэтому Аня с недоумением посмотрела на них, не узнавая.

Они резко отличались от сельской молодежи, одетой кто во что горазд – от обрезанных рваных джинсов до хлопковых шорт. И все селяне были босиком, парни – с голыми торсами, а девчонки, как и она, в простеньких топиках, а кто и в бикини. А пришельцы были одеты по-городскому – в дорогие летние брюки, поплиновые рубашки с короткими рукавами, на ногах – легкие светлые туфли. Она чуть прищурилась, пытаясь разобрать, кто это.

Вячеслав снял очки и поздоровался. Аня враз побледнела и отшатнулась, как от удара.

– И зачем вы здесь? – ее внезапно охватила паника.

– Извините, Аня, но мне в руки случайно попал ваш диск. – Видя, что она не совсем понимает, о чем идет речь, пояснил: – Где вы снимали меня.

Она внезапно покраснела, потом вновь побледнела и оглянулась, ища, куда бы спрятаться. Поняв, что спрятаться не удастся, вызывающе сказала:

– Ну, это ведь не криминал, чтобы разыскивать меня по всей области.

Вячеслав согласился:

– Не криминал, конечно, но очень интересно. Зачем вы это делали?

Тяжело задышав, она постаралась как можно небрежнее ответить:

– Видеокамеру проверяла. А вообще-то это не ваше дело!

Вячеслав мягко поправил:

– Да как же не мое, Анюта, если я запечатлен там во всех ракурсах часов на десять, не меньше! И снимали вы меня не менее пяти лет! Сколько же времени вы потратили, поджидая меня?! И ради чего?

Она замерла, не зная, как быть, и ругая себя последними словами. Не доверила бы такое личное дело мальчишке, не пришлось бы сейчас краснеть. Неожиданно на помощь ей пришел второй мужчина, до этого молча стоявший чуть поодаль.

– Вы не обращайте на него внимания, Аня. Просто у него рыльце в пушку, вот он и пытается переложить на вас ответственность за свои дурацкие поступки. Вы знаете, что он не ухаживал за вами только потому, что считал, что вы несовершеннолетняя? А он чтит уголовный кодекс. Правда, под моим чутким руководством.

Аня с изумлением перевела взгляд на Вячеслава, и в ответ тот повинно развел руками.

– Уж очень молодо вы выглядите, право!

Она воскликнула:

– Мне уже двадцать два! – и осеклась, поняв, что, по сути, только что разрешила ему за собой ухаживать.

Владимир понятливо усмехнулся и продолжил:

– Во-вторых, он с горя связался с не очень достойной дамочкой, хоть это было на редкость глупо. К счастью, вовремя опомнился. Но, думаю, его можно простить.

Ане почему-то стало очень больно, вспомнился и ее не слишком умный поступок с Олегом, и она излишне горячо воскликнула:

– А мне-то что за дело! И простите, но я с вами разговаривать не хочу! Так что вам лучше отсюда уехать! – и резко повернулась, намереваясь вернуться к своим.

Владимир настойчиво попросил:

– Подождите, Анна!

На что она сердито бросила через плечо:

– Я не Анна! Меня зовут Снежана! – и решительно, не обращая больше на них внимания, пошла по песку, с силой разбрасывая его босыми ступнями.

Потрясенные мужчины остались стоять, молча глядя ей вслед. Немного опомнившись, Владимир измождено оперся локтем о плечо друга.

– Нет, если ты еще раз скажешь, что цыганки всё врут, я тебя просто поколочу. И теперь за всеми рекомендациями и прогнозами буду обращаться исключительно в цыганский табор. – Опустив руку, решительно подытожил: – Ну что ж, Снегурочку, то есть Снежану, мы тебе раздобыли, теперь за тобой пополнение населения земли на три человеческих особи. Но для начала нам нужно найти, где приземлиться на ночь и переодеться. В таких нарядах мы с тобой не можем слиться с аборигенами, а выпадать из общей массы – значит противопоставлять себя обществу. Пошли!

И когда через пару минут Аня обернулась, машины на месте уже не было. Чему-то огорченно вздохнув, она отошла от шумливой молодежи и уселась на скамеечку, грустно глядя на воду.

Мужчины вернулись в село, нашли на центральной улице небольшую гостиницу, ранее называвшуюся домом колхозника. Переоделись в демократичные обрезанные джинсы, и, по примеру местной молодежи босиком и без верха, отправились обратно к пруду. Игра еще была в полном разгаре, и они с удовольствием укрепили собой соперничающие команды. Через пару часов закончив с ничейным счетом, пожали руки соперникам и решили окунуться. Поплавав в парной воде до сумерек, вышли на берег.

Ани не было, но зато, смешавшись с местным обществом, они смогли ненавязчиво выяснить уйму сведений о ней и ее семье. Расспрашивали абстрактно, стараясь не навести собеседников на ненужные подозрения: кто здесь управляющий, хорошая ли школа, есть ли магазины и кафе, и поэтому информации получили в неограниченном количестве, поскольку вся окрестная молодежь или еще училась в местной школе, или ее недавно закончила.

Стемнело, начали кусать комары, и от пруда пришлось уйти. Пошли в небольшое кафе, где уже собрались сливки местного общества. Плотно поужинав, вернулись на машине к дому Снежаны, но зайти в него не решились. Из полученных сведений знали, что отец у нее мужик крутой и не жалует незнакомцев, пристающих к его дочерям. Муж старшей дочери, Жанны, тоже в свое время немало из-за этого претерпел, правда, на своем настоял и всё-таки женился.

Дом был длинный, из огромных, потемневших от времени бревен. С правой, меньшей, стороны, видимо, жили молодые, поскольку там в окне несколько раз появлялся тот парень, что встретил их днем, а с другой вся остальная семья. Но на улицу никто из домочадцев не выходил.

Вячеслав во все глаза пялился в незашторенные окна, но Анин силуэт нигде не мелькнул. Когда зажгли свет, на окна опустили плотные портьеры. Проторчав в машине почти до полуночи, наблюдатели так никого и не дождались.

Пришлось вернуться в дом колхозника, где Владимир быстренько уснул, а Вячеслав не смог и долго глядел в окно на полную луну, освещавшую село, как огромный фонарь. Иголки собирать при этом свете было трудновато, но вот найти дорогу до пруда – без проблем. Надев брюки, рубашку и побрызгавшись купленным у горничной репеллентом, отправился вниз по дороге, подчинившись интуиции, настойчиво зовущей его в ту сторону.

Воздух, напоенный запахами леса и луговых трав, кружил голову. Вячеслав легко шел по наезженной гравийной дороге, с интересом посматривая по сторонам. Но вот ухоженные усадьбы закончились, пошли сначала покосы, потом сосновый бор. А вот и сверкающий холодным серебром пруд.

В нем купалось несколько человек, но Вячеслав на это не решился – комары звенели плотной стеной, и ему не хотелось служить для них закуской.

Огляделся, заметил скамейку под высокой сосной, откуда был виден весь пруд. На краю скамейки лежали чьи-то одежда и полотенце, но он счел, что не помешает неведомому купальщику, и осторожно присел с краю. Всё вокруг выглядело фантастичным, и он уже не сказал бы с уверенностью, спит он или бодрствует.

Перспектива из-за резкого контраста тьмы и серебристо-мерцающего света была искажена. Люди в пруду казались нереальными, и сверкающая лунная дорожка, в которую заплывал то один, то другой купальщик, полностью растворяла в себе человеческие тела. Их внезапное появление за дорожкой казалось миражом.

Через час купальщиков в пруду почти не осталось, но тот, чья одежда лежала рядом, еще плескался в воде, не спеша на берег. Луна уходила, стремясь на покой, и всё вокруг погружалось в таинственный сумрак.

Но вот и последняя тоненькая фигурка появилась из потемневшей воды. Быстро подбежала к скамейке, и, не заметив в наступившем мраке сидевшего на ней мужчины, быстро вытерлась полотенцем и натянула вместо мокрого лифчика сухой топик.

По телу мужчины прошли чувственные волны, но он остался сидеть, как сидел, не делая ни одного движения. Но когда девушка начала снимать мокрые плавки, быстро отвернулся, зажмурившись. Перенести подобный стриптиз ему оказалось не по силам.

Но вот она полностью переоделась и повернулась, чтобы уйти. Тут он тихо попросил:

– Посиди со мной, Аня!

Как подкошенная, она шлепнулась на скамейку. От испуга не сразу смогла выговорить:

– Вы за мной подглядывали, как это подло!