С довольной улыбкой смотрю на Костю и шагаю внутрь, прикрывая за собой дверь.
— Я вас слушаю, Константин Игоревич, — благодушным голосом говорю я.
Он бросает на меня короткий лукавый взгляд.
— Будешь кофе?
— Буду. — Мое воодушевление смешивается с интересом, и я устраиваюсь на мягком диване, откинув голову назад.
Константин наливает нам бодрицин в чашки, ставит их на столик и устраивается рядом со мной, подогнув под себя одну ногу. «Не близко». — Отмеряет дистанцию удовлетворенная Миа-2.
— Хорошо выглядишь.
Резко поворачиваю голову и смотрю на него. Он, правда, это сказал?
— Как нога? — Переходит он дальше.
— Нормально. — Я немного расслабляюсь. — Зеленка еще не отмылась, но уже не болит.
— Проблем нет, ведь так? — От чего-то Громов встревожен.
— А должны быть?
На его лице появляется кривая улыбка.
— Надеюсь, что нет.
— И я. — Заглядываю в его глаза. Как же они красивы! Это преступление иметь такие глаза мужчине.
— Кстати. — Он встает и подходит к столу. — Я дорисовал. Хотел вчера показать…
Мой пульс ускоряется до ста двадцати. Громов возвращается ко мне с листком в руках и несмело протягивает мне. Волнуется?
Я беру рисунок и опускаю на него взгляд. Ох! До чего же я счастлива тут. На моем лице расцветает многозначительная улыбка. Я осторожно поднимаю глаза на Костю, который с жадностью впитывает мою реакцию, и охаю по-настоящему. Я замечаю распахнутые настежь двери в стерильный мир Константина Громова. Этого не может пережить нормальный человек. Я резко вскакиваю, каким-то образом задеваю чашку, ее содержимое тут же разливается, а рисунок падает на пол. Мы одновременно спохватываемся и опускаемся за ним, ударяясь лбами. О-хо! Это больно и напоминает картину из фильма, где герои собирают бумаги на полу, а потом целуются. Не наш случай, слава богу! Ударившись, мы оседаем на свои мягкие места, в довесок мой каблук таранит его ногу, он морщится, и мы прыскаем со смеху. Вот, дура! Что я себе напридумывала!
— Ударилась? — улыбаясь, спрашивает Костя.
— Нет, а ты? — отвечаю тем же.
— Твой каблук очень острый, — подмечает он и трет ушибленное место.
— Прости.
— Ничего, — отмахивается Костя, встает и предлагает мне руку в качестве опоры. Секунду рассматриваю его «предложение», затем хватаю листок и позволяю ему помочь мне подняться. Отряхиваемся и хихикаем.
— Красиво получилось, — махая рисунком в воздухе, говорю я.
— Можешь оставить себе, — небрежно бросает он.
— Спасибо. — Я расцветаю от неожиданного подарка.
Костя выглядит польщенным.
— Где взять тряпку? — указывая на стол, спрашиваю.
— Не переживай, я сам, — отказывается он, я не настаиваю.
Молчим. Смотрим друг на друга. Вроде бы неловкий момент, но мне спокойно.
— Странная у тебя реакция на мои рисунки, — вдруг произносит он, заставляя меня покраснеть.
— Прости, я переволновалась. — Костя недоуменно смотрит на меня. — Меня никто раньше не рисовал… Тем более такой.
— Какой? — недопонимает он.
— Счастливой, — шепотом, будто это что-то страшное, произношу я.
— А. Теперь, понятно, — с явной издевкой, но в тон мне отвечает Громов. На его лицо наползает кривая ухмылка.
— Не издевайся, — с наигранной обидой говорю я, касаясь его руки.
— Что вы, Миа Андреевна, у меня и в мыслях не было.
— Но если вздумаешь, я тебя ударю, — шутливо угрожаю я.
— Ни в коем случае, — прикладывая руку к груди, подстебывает он. — Спасибо вам большое, Миа Андреевна, что простили мне мою оплошность.
— Не за что, Константин Игоревич. Вы же не собираетесь ко мне приставать? — выдаю скорее не я, а увлеченная Миа-2.
В его глазах заряжаются магниты. Ох!
— Даже не знаю, — ехидничает он.
Я раскрываю рот от возмущения.
— Шучу, расслабься. — Смеется он и легонько хлопает меня по плечу. Пока я соображаю, Костя отходит в сторону и выходит наружу.
«Куда это он?» — насупливается разгоряченная Миа-2.
Я стою посреди его кабинета, и мне становится не по себе. Что. Я. Тут. Делаю? Представляю, что может надумать себе Вася. Спешно ретируюсь на свою половину и сталкиваюсь с Виталием, едва не сбив его с ног.
— Миа? — Его глаза расширяются от удивления. Директор успевает заметить портрет в моих руках, я тут же прячу его за спину и густо краснею.
— Добрый день, Виталий, — елейным голосом говорю я и, обходя его, сажусь за свой стол, пряча рисунок в ящик.
Директор замирает на входе и озадаченно смотрит на меня. В этот момент дверь открывается, с силой ударяя его в спину, я морщусь. Виталий отшатывается и злобно глядит на входящего с тряпкой в руках Константина.
— О, извини, — небрежно бросает Громов и жмет руку директора.
— Что тут происходит? — не выдерживает Виталий, метая молнии поочередно, то в меня, то в Костю.
Василий стряпает недовольную гримасу и надевает наушники. Хороший мальчик!
— А что не так? — недовольно, даже немного сердито спрашивает Константин, бросая на меня защитный взгляд. Страх улетучивается.
Директор растерян. Стоит столбом и, видимо, не знает, что ответить.
— Успокойся, брат. — Константин хлопает его спине и уходит к себе.
Брат?
Что за панибратство?
Виталий неуверенным шагом подходит к своему столу и оседает в кресло. Я хватаюсь за телефон и набираю номер клиента, сделавшего заказ. Только бы он ничего не стал говорить. Ситуация патовая. Директор с подозрением косится на меня, но я стараюсь быть невозмутимой.
Через два часа в кабинет врывается Илья.
— Миа, собирайся. Мы едем обедать. — Его тон звучит крайне решительно, что мой мозг не допускает отказа. Смущенно смотрю на еще более изумленного Виталия.
— Здоро́во, — протягивает ему руку Мистер Обояшка. — Я забираю Миа на один час.
Директор нерешительно, но согласно кивает. Он несколько обескуражен. Интересно, что Виталий выстроил в своей голове?
— Поехали, — тихо говорю я, почему-то испытывая страшную неловкость от поведения Смельчака. Только бы директор ничего такого не подумал. Встаю с места и иду вслед за своим самодовольным коллегой.
— Я скучал по тебе, — заявляет Илья, нажимая на кнопку вызова лифта. Этот парень решил, что я должна испытывать шок за шоком?
— Вот как?! — Изображаю удивление, стараясь придать голосу как можно больше уверенности.
— Я же говорил: эти двое жутко скучные парни, — ехидничает он и, делая жест рукой, пропускает меня вперед в кабину. Не отрывая глаз от Ильи, делаю шаг и утыкаюсь в чью-то грудь. Сильная рука хватает меня за локоть.
— Ой. — Поднимаю голову и встречаю пару красивых карих глаз. Когда он успел выйти? — Извини, — смущенно бормочу я, отстраняясь от Константина.
— Вы куда-то собрались? — интересуется он, переводя холодный взгляд на Илью.
— Мы пообедаем и вернемся, — равнодушно отвечает тот, не приглашая своего босса с нами. Почему?
— Хочешь с нами? — спрашиваю я. Константин качает головой.
— Приятного аппетита, — добродушно бросает он и пропускает нас внутрь лифта.
Двери закрываются.
— Почему ты его не позвал?
— Мы особо не дружим. — Пожимает Смельчак плечами.
— А мы с тобой получается друзья? — Сверкаю на него глазами.
— А ты хочешь большего? — Снова ошарашивает меня он. Щеки заливает густой румянец.
Бью его по предплечью.
— Илья! — Я возмущена. Мистер Обаяшка улыбается во весь рот.
— Дружбы между мужчиной и женщиной не бывает, — изрекает он очередное клише.
— Как удивительно! — с сарказмом произношу я. Илья широко улыбается в ответ.
Выходим на улицу и походим к машине.
— Садись вперед. — Он открывает передо мной дверь, я покорно киваю и забираюсь в салон. Оборачиваюсь назад, а там никого.
«Вот так номер!» — качает головой пораженная Миа-2.
— А где парни? — удивленно спрашиваю я.