Бонни Вэнак - Вторжение любви

Вид счастливой сестры, танцующей с Ричардом, лишь усилил ощущение одиночества. Найдет ли он ту, кого полюбит больше жизни? Ведь он вынужден жениться по расчету. Что ж, по крайней мере Мэнди будет счастлива. А ее счастье для Томаса – главное.

Томас задумчиво разгуливал по залу. Сегодня на душе у него было неспокойно. Его снедала острая тоска, происхождения которой он не знал. Жизнь прекрасна. Окружающие смотрят ему в рот, свадьба Мэнди не за горами, а его собственное будущее сверкает и искрится, словно шампанское, налитое в хрустальный бокал. Но тогда почему он чувствует себя таким несчастным?

Друзья – вот что ему нужно. Томас подал знак Уильяму Оукли. Молодой человек снял с лица маску, кивнул и исчез в толпе. Клуб – вот лекарство от скуки. Выпивка, шутки, смех… Этот скучный вечер закончится вполне предсказуемо.

Томас собрался было незаметно исчезнуть, когда на горизонте возникла его мать. При появлении леди Кларедон почитательницы Томаса мгновенно ретировались, словно по залу вдруг прошлись метлой. Намерения леди Кларедон были предельно ясны. Она милостиво кивнула юной леди в шелковом платье цвета индиго, отделанном кружевом цвета слоновой кости. Мать похлопывала скипетром по руке – стало быть, она одобряла свой собственный выбор.

– Томас, я собираюсь представить тебя Элис Рэндалл. Ее отец виконт и весьма состоятельный человек. Ей всего восемнадцать, и она лишь недавно начала выходить в свет. Девушка с такой родословной, как у нее, отличная партия. У нее широкие бедра и отменное здоровье. Лучшей матери для твоих будущих сыновей не сыскать.

Родословная. Отменное здоровье. Томас почувствовал себя племенным жеребцом, от которого насильно хотят получить породистое потомство.

– Мама, мне всего двадцать пять лет. У меня впереди куча времени, чтобы обзавестись наследниками.

Подслеповатые глаза леди Кларедон наполнились слезами, и она потянулась за кружевным платочком, спрятанным в длинном рукаве.

– Твой дорогой брат ушел в мир иной, так и не женившись и не оставив после себя наследников. И виноват в этом проклятый арабский скакун!

У Томаса перехватило дыхание. Найджел, брат, который сперва ненавидел его, а потом стал другом. Найджел, идеальный сын, баловень судьбы, почему-то вознамерившийся погубить себя. Томас пытался остановить его. Тщетно. Найджела больше нет. Томас не допустит такой нелепости, не подведет семью.

«Эх, Найджел, Найджел! Ну какого черта ты решил прокатиться на моей кобыле? Ты же знал, что не сможешь совладать с ней. Она была слишком норовиста, а ты чересчур пьян. Это моя вина. Я должен был предвидеть это, должен был остановить тебя. А теперь ты ушел в мир иной».

Леди Кларедон промокнула платочком глаза.

– Томас, я так понимаю, ты не собираешься жениться в ближайшее время. Но если ты умрешь, не оставив потомков, титул перейдет к этому мерзкому кузену твоего отца. Ты хочешь, чтобы мы все потеряли?

Постаравшись скрыть свои истинные чувства, Томас внимательно посмотрел на тучную леди Элис, встретившись с ее суровым ответным взглядом.

С женитьбой и появлением на свет желанного наследника долг Томаса перед семьей и титулом будет выполнен. Долг, который с каждым днем давил на него все сильнее. Томас намеревался жениться на состоятельной женщине из хорошей семьи, которая разделила бы его страсть в постели. Но подобное намерение было сродни желанию достать с неба далекую звезду. А раз достичь желаемого невозможно, то пусть его невестой станет привлекательная девушка, которая с радостью родит ему наследника. Леди Рэндалл не отвечала ни одному из этих требований. Томас ничего не имел против пышнотелых женщин, но эта казалась ему отвратительно глупой. Похожий на луковицу нос леди Элис дернулся, как если бы она учуяла что-то неприятное.

– Нет, мама, она не для меня, – вздохнул Томас. Внезапно его взгляд уловил какое-то движение в толпе и тут же остановился на фигуре в изумрудно-зеленом наряде. Он поднял с глаз повязку, чтобы рассмотреть ее повнимательнее.

Теперь он увидел, что это женщина. Алые губы, вздернутый нос, необычная форма лица, напоминающая сердце. Голодный взгляд молодого человека пожирал фигуру незнакомки. О да! Тяжелый зеленый бархат не мог скрыть роскошной округлой груди. Жар пронизал тело Томаса при мысли о том, как он берет эти нежные упругие полушария в ладони, гладит подушечками пальцев похожие на жемчужины выпуклые соски, наслаждаясь тихими стонами удовольствия.

Но более всего его привлекло в незнакомке величавое безразличие, как если бы она не принадлежала к собравшемуся в зале обществу, но не придавала этому факту никакого значения.

Томасу ужасно захотелось обладать этой женщиной, пусть даже в течение единственного танца. Но едва он направился в ее сторону, она попыталась смешаться с толпой. Томас преследовал незнакомку, точно дикий зверь добычу.

Она уже взялась за ручку двери, когда Томас преградил ей дорогу. Леди отпрянула, но в глазах вместо испуга вспыхнуло негодование:

– Вы позволите?

Она говорила, как истинная англичанка, но от Томаса не ускользнул мелодичный иноземный акцент. Он озадаченно изучал незнакомку, прищурившую темные, как ночное небо, глаза. Девушка сердилась.

Заинтригованный Томас подошел ближе.

– Я не собирался преграждать вам путь. Правда. Потанцуете со мной?

– Нет.

Нет? Ему еще никто не отказывал.

– Почему? – спросил Томас.

– Потому что мне не хочется танцевать.

– Это не причина.

– Для меня очень даже веская причина. Не будете ли вы так любезны отойти в сторону?

Шок прошел, уступив место жаркой волне, окатившей Томаса с головы до ног. Он ее не отпустит. В этой женщине был огонь. Это не кроткая и жеманная дебютантка. Но кто же она?

Он раскроет ее инкогнито – или откажется от титула.

Кончиком сабли Томас слегка приподнял подол платья незнакомки. Очень красивые изящные лодыжки были обтянуты белоснежными шелковыми чулками. Леди отшатнулась.

– Вы с ума сошли?

Томас тихо засмеялся, довольный ее негодованием и еще больше – взволнованным восклицанием.

– Рассматриваю ваши лодыжки. Я никогда не танцую с леди, прежде не изучив ее.

В темных глазах девушки заиграли озорные искорки.

– Осторожнее, сэр, а не то обрежетесь о свои собственные остроты. Не размер красит оружие, а способность наносить и отражать удары.

Глаза Томаса расширились от изумления, а в животе всколыхнулась мощная волна желания. Эта девушка не лишится чувств и не станет прятаться за маминой юбкой, услышав дерзкое предложение. На сегодняшний вечер эта беседа стала самым восхитительным приключением.

– Я весьма недурно сражаюсь на мечах, – заметил Томас. Господи, как же ему хотелось узнать, кто скрывается под маской. – А еще я неплохо танцую. И теперь просто настаиваю, чтобы вы позволили пригласить вас на вальс.

Томас протянул руку, и незнакомка в изумлении уставилась на нее.

– Вы не надели перчаток? Возможно, это знак того, что в душе вы настоящий пират, сэр или… очень посредственный танцор.

Томас рассмеялся.

– Верно, пират, – признался он. – И теперь, когда я так хорошо разглядел ваши лодыжки, я просто обязан заполучить ваше имя в качестве трофея. – Томас отвесил изысканный поклон. – Лорд Томас Уолленфорд, а вы?..

Внезапно в глазах девушки промелькнуло беспокойство, и Томас насторожился. Незнакомка вцепилась пальцами в подол платья. Очень интересно. Неужели она и впрямь вознамерилась остаться неузнанной? Но Томас ей этого не позволит. Он должен дознаться, кто она такая.

– Можете называть меня леди Джей, – произнесла девушка.

Однако эти слова лишь еще больше разожгли в Томасе желание разгадать загадку. Он не останавливался ни перед чем, когда речь касалась того, чтобы заполучить желаемое.

– Откуда вы? Я не встречал вас ни на одном званом вечере или балу.

Девушка вздернула свой изящный подбородок.

– Я прибыла из Европы. Из Скандинавии, если быть точной. Мой отец, король Скандинавии, прислал меня сюда, потому что я огорчала его своим необузданным поведением. Он направил меня в Англию, чтобы я стала настоящей леди.

Заметив озорные искорки в глазах незнакомки, Томас спросил:

– И это помогло? Или же вы неуправляемы, как и прежде?

– Боюсь, надеждам моего отца не суждено осуществиться. – Девушка испустила легкий вздох. – И помешал этому единственный сын и наследник семьи, принявшей меня здесь, в Англии. Я положила на его стул пирог с крыжовником.