Майкл взглянул в сторону, чтобы посмотреть не шутил ли как обычно Шейн и с удивлением обнаружил, что на этот раз лицо брата было совершенно серьёзным.
– Какого чёрта, тебе вдруг захотелось держать женщин подальше? У тебя к кому-то серьёзные намерения?
- Нет, я просто устал от отношений на одну ночь. Отец был прав. Я даже не помню их имён или что-то ещё о них. Я бы хотел иметь нормальную подругу, кого-то, с кем можно проводить время вместо того, чтобы просто… ну, ты понимаешь, о чём я, - нахмурившись, сказал Шейн.
Майкл кивнул и на этот раз не стал снова его дразнить.
– Я всё размышлял, когда ты наконец придёшь в себя после Анжелы и снова будешь нормальным.
- Дело не в ней, - не согласился Шейн. – И почему ты так подумал?
- Разве это не у тебя степень по психологии? – недоверчиво спросил Майкл, не понимая, почему Шейн сам не выяснил. – После того, как вы расстались, ты и близко не подходишь к умным девушкам. Тебе, наверное, даже не нравятся все эти длинноногие блондинки.
Шейн рассмеялся. Он был разочарован, а не мёртв ниже талии.
– Если ты всерьёз так подумал, то ошибался. Я не отказывался спать с красивыми женщинами. Просто мне хотелось, чтобы к отличному телу у них прилагалась и какая-то индивидуальность. И было бы неплохо, если б они могли говорить о чём-то ещё, кроме того, как они выглядят.
- Ага, - смеясь, сказал Майкл. – Ты покончил с поверхностными блондинками, и это оставляет больше остальным. У меня есть тысяча долларов, которая говорит, что ты закончишь с крошечной умной женщиной, которая вывернет тебя наизнанку, ещё до того, как ты защитишь свою докторскую диссертацию. Отношения будут настолько для тебя шокирующими, что ты посвятишь им целую главу в книге, которую, по твоим словам, ты пишешь.
Шейн подумал о диссертации, томящейся у него на столе и ожидающей, что он отправит её на рассмотрение. Он был близок, очень близок к её завершению. И как только из печати выйдет его следующий комикс, он легко сможет вернуться к написанию диссертации. Если он это сделает, то в декабре уже сможет получить степень.
- По рукам, - Шейн наконец ответил своему брату, сказав себе не беспокоиться, даже когда Майкл рассмеялся. – Ты только что потерял тысячу долларов, братишка. И когда мы здесь закончим, тебе лучше вернуться к работе. Убедись, что к декабрю у тебя есть деньги, потому что я в этом году закончу докторантуру.
Майкл лишь рассмеялся над его заявлением.
– Ну, чернила пока не высохли ни на чём, кроме татуировки на твоей руке. Внезапно его внимание привлекли несколько парней, заносивших кисти и тряпки в одну из комнат, дальше по коридору. – Шейн, думаю мы нашли изостудию.
Когда они подошли к двери, то увидели высокую женщину в плотно облегающих, выцветших джинсах и ковбойских сапогах, кружившую по комнате. Она была на добрых шесть дюймов выше, чем большинство студентов.
Шейн тихо присвистнул.
– Ничего себе, - сказал он, заставляя усмехнуться, стоявшего рядом Майкла.
- Ага. И она выглядит так же хорошо со всех сторон, - непринуждённо сказал Майкл. – Ей нравятся мои работы. И я хочу, чтобы она осталась.
- Ты хочешь, чтобы она осталась? Почему? Ты хочешь флиртовать с женщиной отца? – в шоке спросил Шейн, заставляя брата снова рассмеяться.
- Ага, хочу, - просто ответил Майкл, глядя на брата смеющимися глазами. – Я корыстный, но это не так жутко, как звучит. Я хочу ещё одного художника в нашей семье и мачеху, которая не заставит отца чувствовать вину, за то, что ему нравится делать. Мы все закончили с женщинами, которые критиковали или откровенно ненавидели наше искусство. Ты бы мог подумать, что можно зарабатывать деньги, создавая произведения искусства и это докажет, что этим стоило заниматься, но нет – этого тоже недостаточно.
Шейн захихикал, услышав тираду брата, которую после развода родителей слышал сотни раз и положил руку на плечо брата.
– Боже, Майкл, почему бы тебе не рассказать, как ты себя на самом деле чувствуешь?
- Тебе повезло, что мы в школе, - предупредил Майкл.
Шейн рассмеялся и пожал плечо брата.
– Расслабься братишка. Мы здесь и сделаем для отца всё, что сможем. Разбираться между собой нам придётся в другое время.
Майкл закатил глаза к потолку, но в конечном итоге, когда его глаза опустились вниз, он встретился взглядом с Джессикой Дэниелс. Она прошла через комнату и встала перед ними, положив руки на бедра.
- Мистер Ларсон, – начала Джессика.
- Майкл, - быстро поправил он, подняв руку, чтобы остановить её вопросы и комментарии. – А этот светловолосый гигант рядом со мной, мой младший брат, Шейн.
Джессике пришлось посмотреть немного вверх, чтобы встретиться взглядом с высоким мужчиной, стоявшим рядом с Майклом Ларсоном. Она изучила его пирсинг в брови и татуировку. Пугающий боди-арт не соответствовал его глазам, пришла она к выводу. Его глаза были задумчивыми, заботливыми и умными. У неё, как у художника, глаз был намётан и ей стало очевидно, что он был большим обманщиком, хотя и очень милым.
Она фыркнула и прищурила глаза, пока они не превратились в щёлки.
- Интересно, кого вы пытаетесь напугать этой маскировкой, - спросила Джессика, разглядывая Шейна с головы до ног. – Мне не посчастливилось иметь удовольствие встретиться с вашей матерью. Со всеми этими ювелирными изделиями вы выглядите прямо, как она.
Майкл разразился смехом, но остановился, когда Шейн сердито на него посмотрел.
- Возможно, у рыжеволосых на тебя естественный иммунитет, – пожав плечами, сказал Майкл, заработав ещё более яростный взгляд. – Ну, знаешь, как на ядовитый плющ.
- Это миф, - возразил Шейн, а затем вздохнул, потому что в очередной раз заглотил наживку брата. Он отвернулся от него и посмотрел на человека, с которым они хотели встретиться. Протянув руку, сказал: – Приятно познакомиться, мисс Дэниелс. Мы пришли, чтобы поговорить с вами о ситуации с нашим отцом.
Джессика кратко пожала руку Шейна и отпустила её. Младший Ларсон говорил так, словно на нём был костюм и галстук, а не рваные джинсы и футболка с рок-группой.
- Ну, по крайней мере манеры вашего брата лучше, чем ваши, - сказала Джессика, переместив взгляд на всё ещё хихикающего Майкла, прежде чем вернуться в комнату, подальше от них обоих. – Простите, но нам с вашим отцом нечего сказать друг другу. Очень мило с вашей стороны так беспокоиться об отце, но он меня не интересует.
- Это очень плохо, потому что вы очень интересуете папу, - тихо ответил Шейн, говоря таким же тоном, как и она. – На самом деле, отец так в вас заинтересован, что в тот день он рылся в библиотеке. Он знает, что с вами случилось, и он провёл три часа, изучая ваши работы.
В тоне Шейна Джессика услышала мягкое обвинение, но она не обиделась, а даже восхитилась его наглостью. Однако, она отказалась позволить ему или его обаятельному брату, уговорить её иметь отношения с человеком, против которого предупреждали её инстинкты. Даже несмотря на то, что они очевидно настолько любили своего отца, что решились с ней встретиться. Хотя это было ужасно неловко.
Конечно, это было доказательством того, что у сыновей Уилла было больше порядочности, чем у большинства молодых людей. Но Джессика не чувствовала, что должна беспокоиться о человеке, с которым она даже не встречалась. К тому же, что бы сейчас не чувствовал Уилл, он как-нибудь это переживёт. Джессика не могла беспокоиться о Уилле, когда ей приходилось беспокоиться о своих собственных эмоциональных переживаниях.
Повернувшись спиной к Майклу и Шейну, Джессика вернулась к уборке комнаты. Все студенты исчезли и как обычно, большинство из них не сложили инструменты в кладовку.
Всё как обычно, подумала Джессика. Теперь ей придётся потратить полчаса на уборку, прежде чем она сможет уйти.
- Так что, Уилл теперь всё знает обо мне и моём ужасном прошлом. Если бы я могла, то сделала бы всё, чтобы он не узнал, - честно сказала Джессика. – Не понятно, как он вообще додумался поискать информацию.
Майкл прочистил горло. Выкладывать горькую правду для него всегда было крайне тяжело, но жизнь доказала ему, что он не мог держать это в себе и не сходить с ума.
- Ему рассказала наша мама, - тихо сказал Майкл. – Она вас узнала, но я уже сам начинал догадываться. Что бы отец о вас не думал, когда вы встретились, он этого не ожидал. Вы должны понять – он такой парень, который плачет, когда смотрит грустный фильм. И поскольку он чертовски о вас беспокоится, нет нужды говорить о том, как тяжело он воспринял правду о вас.