- Мамочка, папочка, Полюшка, я вас так люблю-ю-ю!.. Я… я…
- Женька, да ты чего рыдаешь-то?? Уж никак на другую планету собралась, а нас взять с собой не хочешь. – рассмеялась Дарья Федоровна, но ее улыбка вдруг озарилась грустью и тонкой тоской… Мать чувствует сердцем, все понимая без слов. Этого не отнять, узы слишком сильны.
- Даша, а может, она чего приняла по-тихому? Уж больно долго в комнате сидела… Что там у вас, Женя, сейчас в моде? «План»? Или… «гашиш» какой-нибудь?? – недовольно спросил папа, снова сверкнув своим странноватым чувством юмора и хмурыми бровями в совокупности, Полина захохотала, а Женя завыла еще сильней:
- Я… я вас никогда не забуду-у-у… Мамочка-а-а… Как я буду без тебя-я-я…
Дарья Федоровна расширила глаза, выразительно глянув из-за рыжего облака дочериных волос на Эдуарда Петровича, который раздраженно хлопнул по коленке и досадливо буркнул:
- Ничего не понимаю! Женя!! А ну, прекращай истерику!!
- Да, Жень! Хватит рыдать и скажи, что происходит? Ты нас пугаешь! – взволнованно добавила мама, и Женя, всхлипывая и размазывая слезы по лицу, выпустила, наконец, своих дорогих и ничуть не удушенных родителей, усевшись и с болью проскрипев:
- Я… я ухожу… Я ухожу жить к Сереже.
- Ого!!! – завизжала Полина, радостно запрыгав по комнате и затанцевав на одной ноге. – К дяде Сереже?!? Ни фига себе!!! Значит, комната теперь моя!!! УРА!!!
- Поля, тихо! – прикрикнула на младшую дочь мама, и с нежностью посмотрела на Женю, вцепившуюся в ее руки и все еще яростно всхлипывающую. – Женя. Ты… ты точно решила?..
- Так, погоди, дочь! – строго громыхнул отец, усевшись на диване поудобней и грозно сложив руки на груди. – А этот… хм… Сергей твой, гад паршивый… - не удержался папа, но быстро продолжил под укоризненный взгляд жены: - Этот твой Сергей хоть с разводом-то разобрался своим?! Еще не хватало, чтобы моя дочь жила с этим проходимцем на правах… На ПТИЧЬИХ правах! Меня такой расклад не устраивает! Так ему и передай, если неймется…
- Ну хватит, пап! Он развелся. Сегодня было последнее судебное слушание. – не в силах скрыть счастливой улыбки, проговорила Женя, а отец тут же добавил:
- Да? И что? Оставила ему жена хоть квартирку-то какую-нибудь? Или по съемным собрались мыкаться??
- Эдик! Ну что за вопросы?? – недовольно одернула Эдуарда Петровича мама. – Какая разница, есть квартира или нет? Мы, если что, поможем, разменяемся… Если дело к свадьбе будет… А пока…
- Еще чего!! – категорично заявил отец, насупившись и почесав лысину на голове. – Он директор или нет, я что-то не пойму?!? Вот пусть сам и выкручивается, Женя же не виновата, что он ее женатым окрутил, да еще и с ребенком оказался… И костюмчики у него как-то подать милостыню желания не вызывают, так что…
- Ой, да бросьте вы! Есть у него квартира, но не об этом речь сейчас! – всплеснула руками Женя, переводя взгляд с мамы на отца и наоборот. – Я уезжаю, понимаете?.. Мне… мне нужно теперь… самой жить. И… и мне так плохо-о-о!!! – снова ударилась Женька в слезы, а мама обняла ее и, прижав к себе, с печалью в глазах сказала:
- Женечка, это ничего… Ты не плачь, чего же ты плачешь? Ты совсем взрослая у нас, тебе уже не двадцать лет… Пора и свою жизнь устраивать! Тем более, ты же так этого хочешь, я знаю… - мама погладила дочь по спине, а в ее глазах тоже блеснули слезы… Даже Эдуард Петрович притих и нахмурился, чувствуя, как растягиваются до предела невидимые нити, что всегда накрепко связывают родных людей, детей и родителей… - Женя! Все будет хорошо, дочка. Ты привыкнешь… В конце концов, не на экватор же переезжаешь! Да мы видеться можем хоть каждый день! Я вот завтра ужин приготовлю – приезжайте вдвоем с Сережей!
- Ага! – подхватила Полина, радостно вцепившись в Женин локоть. – Поможете мне проект по литературе сделать! Нам там по Горькому нужно какой-то обзор сочинить… А дядя Сережа хорошо «Детство» Горького знает??
Женя рассмеялась, выпустив маму и еще какое-то время просто глядя ей в глаза. За один день такие связи не разрываются… За один миг не оторвешься от родных… И больно, и страшно, и тоска раздирает!.. Но сердцу стало недостаточно лишь семейных, родовых стен… Оно рвалось к Сереже, и она ничего не могла с этим поделать. Пора.
- Идем. Я помогу тебе сумку собрать. Не печалься, дочка. Все встанет на круги своя, вот увидишь. Тебе и правда пора свою жизнь устраивать, мы с отцом, между прочим, внуков ждем! Давай-ка, не кисни. Чего расселась?? Тебя Сережа ждет. – весло сказала мама, стараясь поддержать, стараясь скрыть свою тоску, свою боль ради счастья дочки… И Женя благодарно улыбнулась. Да, с такой поддержкой можно пережить все, постепенно, шаг за шагом, преодолевая трудности вместе… Потому что настоящая семья сильнее всего на свете.
*** «Минус»
Поскольку как-то так само получилось, что история эта больше повествует о Сергее, чем о Жене, то, наверное, целесообразней было бы от его имени и закончить.
Сережа в волнении и сумасшедшем раздражении на медленно тянущиеся, как карамель, минуты слонялся по своей квартире, включив везде свет и оттаптывая ламинат сразу и во всех комнатах, неизменно, где бы он ни оказался, сворачивая к окну и глядя на темную улицу и дорогу, подмигивающую ему светом пролетавших мимо его дома автомобилей… Снег повалил с новой силой, совсем мешая его обзору, и Сережа хмурился, не желая пропустить тот момент, когда во двор его новенькой многоэтажки въедет маленький, канареечный «Опелек»… Женя должна приехать… Она обещала ему… Черт возьми, ну почему так долго???
Сережа в нетерпении топнул ногой, глядя на часы – он звонил ей полтора часа назад! Целых полтора часа прочь из жизни бессмысленной тенью, а она сказала, что приедет… Что же можно делать так долго?!? Дорога занимает не более двадцати минут: Сережа неосознанно выбрал для покупки нового жилья тот же район, в котором жила она… Неужели же можно час собирать в чемодан косметичку и пару платьев??? А может, с родителями возникли проблемы?? Сережа рассердился, потому что он чертовски нервничал, чертовски страстно желал скорее получить свою Женю сюда, чтобы забить наглухо досками окна и двери, чтобы не отрываться от нее, даже если на улице начнется третья мировая, чтобы никогда больше с ней не расставаться, и никакое время, пробки, несобранные вещи, упертые папаши (насчет матери Жени он как-то не сомневался, памятуя о ее благосклонном отношении к нему), колеи, гололедицы и бураны не могли остановить его в своем безумном стремлении к ней…
А потому, с трудом усадив себя на диван и сложив руки на груди, Сережа уставился на собственные наручные часы, выделив Жене еще десять минут… Десять минут, после которых он рванет за ней и снова будет уничтожать всех, попавшихся ему на пути… Женя, Женя, Женя… Женя, Женя, Женя…
Ерзая, психуя, умирая, негодуя и желая сдернуть с руки дорогущий аксессуар и хорошенько постучать им об журнальный столик, Сережа дождался-таки, когда истекут им же самим выделенные себе десять минут, и ветром сорвался с места, подгоняемый пылающими внутренностями и гулко отбивающим барабанную дробь сердцем… Обувшись и схватив куртку, он резко распахнул входную дверь…
А Женя уже медленно шла по свежему, выкрашенному желтой краской подъезду, с нетерпением разглядывая номера квартир. Сережа так и замер, ощущая сумасшедший взрыв внутри себя… Приехала! Приехала!! С сумкой… Женя…
Пока он истуканом стоял у дверей своей квартиры, забыв обо всем на свете и только глупо и счастливо таращась на нее, Женя вдруг повернулась на шум и, увидев Сережу, радостно улыбнулась, озарив своим солнцем весь скучный и серый… нет, нет, желтый, конечно, желтый подъезд… Быстрым шагом двинувшись к нему и на ходу стряхивая еще не успевшие растаять снежинки со своих кудряшек, Женя счастливо воскликнула:
- Сережа?!? А ты куда собрался?? Сбегаешь?? – хихикнула она, и Сергей, наконец, очнулся, разбуженный ее милым смешком, ее ласковым взглядом, ее прекрасной улыбкой… Он рассмеялся, умирая от счастья, и, схватив ее за теплую ладошку, скорее втянул в квартиру, ненасытно глядя ей в глаза, и взволнованно проговорил:
- Я за тобой хотел ехать. Ну сколько можно собираться??? К чертям эти вещи, просто приехала бы, если все это так… - она нежно провела рукой по его щеке, и он осекся, вновь попав в ее сети, вновь начиная наполняться ею, сгорая в ее взгляде… Эти фиалковые глаза… - Долго… - едва закончил он, а Женя вздохнула и счастливо прошептала: