– Привет, – негромко здороваюсь я и усаживаюсь рядом с ним. – Значит, сломал запястье?
– Ага, – вздыхает Джейми. – Споткнулся о какие-то кирпичи в саду у Дилана и упал. – Вообще-то веселый, шустрый мальчик сегодня выглядит тихим и печальным. Он еще несколько секунд сидит, уставившись на шину, затем переводит взгляд на меня. – Не представляю, как ты это выносил…
– Что?
– Это. – Джейми приподнимает руку. – Переломы и вообще… Больно.
– Дело привычки, – бормочу я.
Странно, что Джейми завел об этом речь. Он избегает воспоминаний об отце и обо всем, что с ним связано. По-моему, он все еще не может отойти от потрясения после того, как увидел, что наш папа, которого он обожал, избивает меня. Это зрелище глубоко ранило Джейми. Мы никогда толком не обсуждали произошедшее. Наверное, напрасно, но нам слишком трудно об этом говорить.
– Я научился… уходить в себя, отрешаться от действительности, – добавляю я.
Джейми нервно сглатывает и молчит. В тишине отчетливо раздается бормотание телевизора.
– Не могу поверить, что папа на такое способен, – наконец тихо признается брат, глядя в пол.
– Да… – Порой мне и самому не верится.
– Почему он выбрал тебя? – Джейми поднимает недоумевающие голубые глаза. Все-таки внешне мы с ним совсем разные. – Почему не меня, например? И не Чейза? Что ты такого делал?
– Не знаю, Джейми, но я рад, что он выбрал не тебя и не Чейза. – Рассеянно смотрю на его шину. Скоро ее заменят на гипс, и друзья Джейми измалюют его своими именами и посланиями. Сколько же детских воспоминаний у меня связано с такими переломами… – Отец вас любил. Возможно, меня тоже.
Теперь я изучаю собственные руки. С ними все в порядке, хотя левое запястье до сих пор иногда ноет.
Джейми таращится на меня, как на сумасшедшего.
– Разве можно так обходиться с тем, кого любишь?
– Наверное, нет. – Печально улыбаюсь. Джейми прав. Однако отец причинял мне боль не потому, что меня ненавидел. Он просто не владел собой. – Я до сих пор ищу ему оправдание…
Неожиданно у меня в кармане начинает вибрировать мобильник. Наверное, звонит Деклан, чтобы узнать, не изменились ли у меня планы. Вытаскиваю телефон, собираясь нажать на отбой, и замираю, увидев на экране имя Тиффани.
Внутренне сжавшись, смотрю на Джейми. Он кидает взгляд на меня и на мой мобильный. Совершенно ясно: он хочет, чтобы я сбросил вызов, и мы продолжили разговор об отце. Я тоже очень этого хочу, но… не могу. Я весь день дозванивался до Тиффани и сейчас, когда она согласна меня выслушать, обязан ответить на звонок. Иначе она никогда меня не простит.
Поднимаюсь с кровати. На лице Джейми появляется выражение горького разочарования, от которого у меня сжимается сердце.
– Джейми, прости. Я должен взять трубку. У меня нет выбора, – разлепив пересохшие губы, с трудом выдавливаю я. Тиффани все еще звонит, но скоро ее терпение лопнет. – Давай поговорим в другой раз?
– Конечно, – обиженно бурчит Джейми и отворачивается к стене.
С жутким чувством вины прохожу к себе в комнату и плотно закрываю дверь. Я еще не придумал, что наврать, ну и ладно. У меня всегда неплохо получается импровизировать.
Набираю в легкие побольше воздуха и прикладываю мобильный к уху.
– Тиффани.
– Тайлер. – В ее голосе звучат горечь и презрение.
Представляю себе, как она стоит сейчас посреди комнаты, одна рука на поясе, холодные глаза зло прищурены, губы поджаты. Хорошо, что она далеко…
– Весь день пытаюсь до тебя дозвониться, – произношу я с облегчением. Наконец-то она сменила гнев на милость! Забираюсь на кровать и гляжу в потолок. – Ты уже слышала, что вчера случилось?
– Естественно! – с пол-оборота заводится Тиффани. Похоже, она в бешенстве. Да, придется постараться, чтобы ее умаслить. – Что, собирался меня обмануть? Ты знаешь, Тайлер! От меня ничего не скроешь!
Закрываю глаза и, глубоко вздохнув, тереблю волосы.
– Это просто недоразумение. Так случайно получилось, – начинаю я. Разумеется, это ложь. – Я ехал на встречу с парнями, но на пирсе какая-то девица из Инглвуда попросила показать мою «Ауди», – на ходу сочиняю я, чувствуя себя настоящей сволочью. Приподнявшись, кладу под спину подушку и устраиваюсь поудобнее. – Она залезла в машину, и… на меня что-то накатило. Ну, с кем не бывает? Тиффани, честно, у меня ничего такого и в мыслях не было. Я только… я идиот.
– Тайлер! – резко обрывает меня Тиффани. Если бы мы выясняли отношения лично, а не по телефону, она бы сейчас обязательно толкнула меня в грудь. – Избавь меня от подробностей. Просто пообещай, что такого больше не повторится. Это в твоих же интересах.
– Обещаю! – поспешно выпаливаю я и сразу же осознаю: зря.
Разумеется, это повторится, особенно сейчас, когда Иден живет с нами. Если Тиффани застукает нас, пощады не жди: она без колебаний разрушит мою жизнь. Значит, отныне мы с Иден должны быть очень-очень осторожны.
Я провел с Тиффани все утро. Из кожи вон лез, чтобы только ее ублажить. В девять часов Тиффани потащила меня в центр и потребовала купить ей очередную идиотскую сумочку. Я потратил на нее все, что заработал у Деклана, да еще прихватил какую-то сумму из остатков трастового фонда. Зато Тиффани осталась довольна, так что деньги не пропали даром.
После этого мы несколько часов провели у Тиффани дома и успели подробно обсудить, что между нами происходит. Сошлись на том, что, пусть наши отношения довольно сложные и нездоровые, они очень полезны и необходимы нам обоим.
В данный момент я везу Тиффани на Променад, где у нее встреча с девочками. Мы с Дином и Джейком договорились посидеть в кафе неподалеку, на бульваре Санта-Моника, так что, судя по всему, в какой-то момент мы соберемся все вместе.
– Высади меня у магазина «Нордстром», – просит Тиффани наигранно жизнерадостным тоном.
Она надевает темные очки и, вытащив из подаренной мной сумочки телефон, самозабвенно делает селфи, сексуально надувая подкрашенные губки. В машине открыты все окна, и ветер треплет ее светлые волосы.
– Ладно, Бритни Спирс. – Закатываю глаза и кладу руку ей на бедро. Тиффани это любит, я знаю. – Думаю, у тебя уже достаточно фоток. Подбираешь новую аватарку?
– Заткнись, Тайлер. – Перестав кривляться перед камерой, Тиффани прячет мобильник в сумочку и указывает вперед. – Останови вон там.
Мы уже совсем близко от Променада: едем по Второй улице. Сегодня четверг, самый разгар рабочего дня, но здесь полно народу. Солнце припекает сильнее, чем обычно, вот люди и высыпали на улицу.
Послушно торможу у тротуара напротив «Нордстрома». Тиффани отстегивает ремень безопасности, сдвигает очки на затылок и, лучезарно улыбаясь, поворачивается ко мне.
– Пожалуй, я тебе верю. Ты не станешь снова меня обманывать. Мне бы ужасно этого не хотелось. – В ее приторно-сладком голоске слышится скрытая угроза. Свои слова она сопровождает жеманными, кокетливыми жестами. – Ну что, теперь у нас все по-прежнему?
– Конечно, Тиффани. Этого-то я и хочу. – Старательно растягиваю губы в самой обаятельной улыбке. Наверное, никогда мне не удавалось так хорошо притворяться.
Подавшись вперед, Тиффани впивается в мои губы, а я едва сдерживаюсь, чтобы не отшатнуться. Заставляю себя действовать, как обычно, словно вчера у меня ничего не было с Иден. Нехотя отвечаю на поцелуй Тиффани – такой грубый, властный, лишенный страсти и остроты. Целоваться с Тиффани пресно и скучно. Даже не знаю, как мне раньше могло это нравиться? С Иден все по-другому…
Чтобы Тиффани не рассвирепела, выжидаю несколько секунд и довольно резко отстраняюсь от нее.
– Надеюсь, тебе было приятно. На большее пока не рассчитывай. Сначала ты должен вновь завоевать мое доверие, – заявляет Тиффани, пронзая меня взглядом.
Рассмеявшись, она закидывает через плечо новую сумочку и, выйдя из машины, громко хлопает дверцей. Тиффани переходит на другую сторону улицы, и вдруг я замечаю на тротуаре Рейчел, Меган и Иден. Неужели они уже давно тут стоят? Значит, Иден видела, как я целовался с Тиффани?
Иден, рассеянно отпив кофе из стаканчика, опускает голову и смотрит на меня из-под ресниц. Виновато ей улыбаюсь. Я бы сейчас с удовольствием был с ней, а не с Тиффани. Остается только надеяться, что Иден понимает, почему мне пришлось так поступить.