– В кино? Не могла придумать что-нибудь поинтереснее?

Иден обиженно поджимает губы и щурится. Люблю, когда она так делает!

– Сам-то ты что наврал?

– Да ничего. Просто ушел, пока никто не видит, и все.

– Почему-то меня это не удивляет.

Собравшись с духом, мы наконец переступаем порог дома.

Мама сидит на диване и тщательно изучает какие-то документы. Джейми смотрит детскую передачу, положив сломанную руку на подушку. Гнетущую тишину нарушает лишь бормотание телевизора. Робко заходим в гостиную. Джейми сердито оборачивается на нас.

Сначала мне кажется, что мама нас не заметила, но тут она, не отрываясь от бумаг, подает голос:

– Дейв, они дома!

В ее интонации клокочет негодование. Мгновение спустя в гостиную врывается Дейв, одетый в какие-то задрипанные треники. Подскочив к нам, он гневно рявкает:

– Ну, что скажете в свое оправдание?

– Фильм всем понравился… – начинает было Иден.

Жестом останавливаю ее. Разумеется, никто не поверит, что мы были в кино. И вообще, Иден не умеет лгать.

Дейв, поиграв желваками, грозно упирает руки в бока.

– Сдается мне, вы оба были на пляжной вечеринке.

Мама поднимает взгляд от бумаг. Я молчу. Не стоит отпираться. Всем известно, что ночью на пляже была вечеринка. Мама с Дейвом легко сложили два и два.

Неожиданно Иден заходится рыданиями. С изумлением оборачиваюсь к ней.

– Подруги потащили меня туда после кино, – сквозь плач выговаривает Иден. Я уже достаточно ее изучил и вижу, что все это – чистое притворство. И чего она добивается? Неужели надеется, что ее еще и пожалеют? Так усердно выжимает из себя слезы. – Я понятия не имела, куда они меня ведут!

Господи, она никудышная актриса. Мне за нее даже стыдно. Вздыхаю и, чтобы не дать Иден еще больше усугубить положение, с самым беззаботным видом вклиниваюсь:

– А я пошел, потому что захотел. – Пожимаю плечами и язвительно прищуриваюсь. По привычке в разговоре с Дейвом прикидываюсь крутым парнем. – И что вы мне сделаете? Посадите под гребаный домашний арест еще лет на пять?

Дейв испепеляет меня взглядом, раздувая ноздри. Иден трагически всхлипывает. Мама молча наблюдает за нами. Она тоже сердится, но, похоже, предпочитает, чтобы с нами разбирался Дейв. Наверное, мама посчитала, что на этой неделе и так много меня отчитывала.

– Где вы шлялись до утра? – не обращая внимания на мой выпад, вопрошает Дейв.

– Мы все завалились к Дину, – выпаливаю я прежде, чем Иден успевает открыть рот. В отличие от нее я хотя бы вру правдоподобно. – Да что вы так нервничаете? Лето на дворе!

– Ах, вот оно в чем дело! – паясничает Дейв. – Я и забыл, что сейчас лето, а значит, вы можете творить все, что вздумается! Покорнейше прошу меня извинить.

Джейми тихо фыркает. Дейв вздыхает и, покачав головой, сурово хмурится.

– Иден, ты уже не в первый раз не ночуешь дома.

– Мы просто были в гостях, – невинно бормочет Иден.

– Не в этом дело! – орет Дейв.

– А в чем?! – срывается на него Иден.

Дейв не находится с ответом. На лбу у него взбухают вены. Какое-то время он гневно таращится на нее, как рыба, открывая и закрывая рот, а потом снова накидывается на меня:

– С тобой вообще невозможно разговаривать. Марш в свою комнату!

– С удовольствием! – насмешливо хмыкаю я.

Дейв оглядывается на Джейми и жестом просит его выйти. Джейми послушно встает.

Иден с тревогой смотрит на меня. Ободряюще ей улыбаюсь. Все будет хорошо. Если уж она нашла общий язык со мной, то с собственным отцом поладит и подавно. Приобнимаю Джейми, и мы вместе покидаем гостиную.

– Ну что, малыш, как там твое запястье?

– Сломано, – отрезает Джейми, и мы оба смеемся: я в детстве всегда так отвечал на этот вопрос. – Может, хватит пропадать где-то ночами? Мама из-за тебя жутко волнуется. Гадает, жив ты или нет.

Хмурюсь. Я редко задумываюсь о том, что мне и правда только семнадцать, и, когда я исчезаю, мама сходит с ума от тревоги. Пока она держится молодцом, но постоянная нервотрепка может кого угодно преждевременно свести в могилу.

– Да, знаю. – Вздохнув, покаянно улыбаюсь Джейми и сжимаю его плечо.

Я бы хотел стать лучше, не быть источником проблем и беспокойства для семьи.

Мы поднимаемся на второй этаж. Джейми скрывается в своей комнате, громко хлопнув дверью. Значит, даже мой четырнадцатилетний братишка на меня обижен. Что же я наделал?

– Простите меня! – вслух прошу я, но рядом никого нет, и мои извинения повисают в воздухе.

Опустив голову, плетусь к себе и падаю на кровать. Хотя вчера я пил совсем немного, в висках пульсирует боль. Достаю телефон, чтобы проверить звонки и сообщения, однако экран остается темным и безжизненным. Приходится ставить мобильный на зарядку. Снимаю футболку и, небрежно отбросив ее в сторону, иду в ванную. Чувствую себя… виноватым, что ли. Вчера я поступил со всех точек зрения неправильно. Снимаю джинсы и встаю под горячий, обжигающий душ. Утром я уже мылся, но надеюсь, что вода поможет избавиться от этого ощущения. Зажмуриваюсь и прижимаюсь лбом к стене, вдыхая теплый влажный воздух. Пытаюсь собраться с мыслями, но они упорно разбегаются, беспорядочно мечутся в голове. Пора бы мне разобраться в себе. Выпивка и наркотики калечат мне жизнь. Эти часы забвенья, когда я пьян или под кайфом, даются мне слишком дорогой ценой. Деклан Портвуд и его кореши – плохая компания, не стоит с ними общаться. Я хочу больше внимания уделять братьям и радовать маму, а не огорчать ее. Кроме того, я больше не могу изображать любовь к Тиффани. Зачем я вообще трачу на нее время? Конечно, если она на меня настучит, мне не поздоровится, да ничего, переживу. Главное – с Тиффани будет покончено.

А Иден… для нее я на все готов! Только рядом с ней я смог стать самим собой. Все время о ней думаю. Я люблю ее! И не собираюсь разрушать наши отношения.

Завтра понедельник. Новая неделя – новая жизнь. Я все начну с чистого листа, все исправлю.

Полчаса сижу на полу в душевой кабине, и теплые струи воды стекают по лицу, унося с собой все плохие мысли и чувства. Наконец вылезаю из душа, полный надежды, бодрости и оптимизма.

У меня все наладится!

Натягиваю чистые джинсы, свежую рубашку и принимаюсь сушить волосы полотенцем. Внезапно на лестнице раздаются торопливые шаги. Ожидаю увидеть маму или даже Иден, но обе мои догадки неверны. Дверь распахивается, и в комнату влетает Тиффани. Откуда она вообще тут взялась? Не дом, а проходной двор какой-то!

– Ты! – шипит Тиффани.

Ее голубые глаза свирепо сверкают. Чеканя шаг, она подходит ко мне и, оттолкнув меня плечом, заглядывает в ванную. Что-то явно стряслось. Вопреки обыкновению Тиффани даже не накрасилась. На ней простые треники и домашняя майка, а волосы забраны в хвост. Видно, что она вне себя от бешенства.

– Если ты из-за того, что я вчера так неожиданно исчез, то не волнуйся. Я ни во что не вляпался, – торопливо заверяю ее. – Просто ушел с вечеринки. Не хотелось там оставаться после того, что случилось в прошлый раз.

– Твоя постель даже не разобрана. – Остановившись напротив меня, Тиффани поджимает губы и упирает руки в бока. – И не спорь: ты сам никогда не заправляешь кровать. Ты не ночевал дома! Где она?

– Кто – она? – Растерянно моргаю.

Что, черт возьми, происходит?

Тиффани молча разворачивается и выскакивает в коридор. Бегу за ней. Она толкает дверь в соседнюю комнату, и мой пульс резко учащается. Она что… ищет Иден?!

– Тиффани… – бормочу я и встаю на пороге.

Здесь никого нет. Тиффани разъяренно осматривает спальню Иден и, зачем-то пройдясь туда-сюда, вновь отпихивает меня со своего пути. Хватаю ее за локоть и пытаюсь втащить обратно в комнату, чтобы наконец поговорить. Пусть объяснит, какого хрена она тут забыла!

Но вдруг Тиффани, вырвавшись, восклицает:

– Ага, вот и ты! – В ее голосе звучит одновременно и горечь, и удовлетворение. – Как раз вовремя.

Заглядываю за плечо Тиффани и вижу Иден. Она стоит на лестнице и недоуменно смотрит на нас. Видимо, только что вернулась с пробежки: она одета в спортивный костюм и тяжело дышит. Чувствую, что бледнею. По привычке ерошу волосы. Значит, я не ошибся: именно ее и разыскивала моя подружка.