Впрочем, он быстро пресек мои радужные мечты.
– Нет.
– Почему? – в растерянности спросила я. В душу постепенно закрадывалось отчаяние. Прощай, Чикаго!
Прикрыв на мгновение глаза, Тайлер прислонился к стене и понуро опустил голову. Вид у него был усталый, похоже, он не сомкнул ночью глаз. Он подозрительно тянул с ответом. Видимо, у меня были все основания для волнений… Подняв глаза, Тайлер взглянул на меня с мученическим выражением и проговорил еле слышно:
– Потому что нам не надо быть вместе.
Наверное, мне показалось. Я не расслышала. Едва эти слова сорвались с его губ, у меня внутри все оборвалось. Живот подвело, дыхание сперло. Такого я совершенно не ожидала.
– В смысле?
– Может быть, ты права, – ответил он без колебаний и зачастил, энергично встряхнув головой: – Не судьба нам быть вместе.
– С чего вдруг? Что за бред? – Меня затрясло. Нет, я выбью из него правду!.. Я вылезла из кровати и вскочила на ноги, в душе молясь, чтобы все это оказалось лишь сном. Ну конечно же, сон, не иначе! Тайлер ни за что на свете такого бы не сказал.
Я направилась к нему, но он увернулся и, шагнув к двери, промолвил:
– Я не уверен, что хочу быть с тобой.
Во мне будто что-то оборвалось. Сердце остановилось. Я забыла, как дышать. Кровь загустела в жилах. Горло саднило. Голова вдруг отяжелела, а колени начали подгибаться. Пришлось привалиться к стене, чтобы не рухнуть на месте.
– Не может быть… – проклокотала я, не узнавая собственный голос.
– Прости. – Взгляд Тайлера опустел, в нем не осталось ни капли злобы. – Слушай, мне пора. – Он достал из кармана ключи от машины и повернулся.
Сбросив оцепенение, я бросилась вслед и преградила дорогу. Прижавшись к двери, перекрыла ему путь к отступлению.
– Нет, ты так не уйдешь! – заорала я. Все произошло слишком резко, внезапно, бессмысленно. Он ведь даже не объяснился, чем вызвана подобная перемена, и от этого меня плющило в стократ сильнее. Уж лучше бы честно сказал. – Где же теперь твои принципы? – Оттолкнув от себя Тайлера, я вскинула руку и сунула ему под нос запястье с татуировкой, причем так крепко стиснула кулак, что на руке вздулись вены. – Ты говорил, что, пока я не сдамся, ты тоже не сдашься! – Мне было даже не страшно перебудить весь дом. Плевать. – Я не сдалась, так почему ты сдаешься?
Тайлер потер пальцами переносицу и закрыл глаза, словно отказываясь видеть свои собственные слова на моей коже. Ясно, что они утратили для него всякий смысл, а я, как полная дура, считала, что они для него что-то значат… Я уронила руку, не в силах дышать, грудь вздымалась, накатывала тошнота. И Тайлер молниеносно ухватился за представившуюся ему возможность: взяв меня за плечи, быстро передвинул в сторону, распахнул дверь и позорно бежал.
Видимо, в пылу ссоры мы разбудили Гуччи. Пока мы разговаривали, она сидела под дверью. Тайлер случайно задел ее ногой, и Гуччи взвизгнула, отскочив в сторону.
– Черт, – пробормотал он. Застыл в темноте, потом устремился в гостиную. Я бросилась следом, на ходу подбирая слова, чтобы как-то остановить его.
– Стой, стой, стой, – взмолилась я. Во рту пересохло, говорить было больно. Я вновь преградила ему дорогу, прижала ладони к его груди, заглянула в глаза, но Тайлер их упрямо отвел. – Пожалуйста, не уходи! Ты слишком расстроился, не успел подумать, – жарко шептала я, а у самой слезы готовы были хлынуть из глаз, и голос предательски дрожал. – Зачем от меня сбегать? Если хочешь уехать из Санта-Моники, давай вместе махнем в Чикаго. И не надо твердить, что я тебе не нужна. Ведь только что все было классно, мы осмелились все рассказать. Самое трудное позади, и вдруг на тебе!
Тайлер снова прикрыл глаза. Наверное, так было проще избегать моего взгляда. По-моему, он вообще ни разу не посмотрел мне в глаза с тех пор, как разбудил среди ночи. Разомкнул губы, выдохнул. Медленно покачал головой. Вот и весь ответ. Ни объяснений, ни разговора, только слабое покачивание головы. А значит, что бы я ни говорила, он все равно сделает так, как решил.
Тайлер крепко сжал мои ладони и снял их со своей груди. Я так старалась не разреветься, что уже не было сил его удержать. А потому, когда он развернулся и пересек гостиную, направляясь к парадной двери, я даже не шелохнулась. Не пошла за ним. Просто стояла с дрожащими губами и плакала, уставившись в стену. Прикрыв рукой горло, я с силой сглотнула, подавив всхлип – не покажу ему, что я плачу.
И вдруг, когда он уже отпирал дверь, меня захлестнула ярость.
– Значит, мы разозлили родителей просто так? И Дина обидели ни за что? – заорала я и стиснула зубы, когда мои щеки оросились слезами. – Только потому, что ты струсил в последний момент?
– Я не струсил, – буркнул Тайлер, вновь решившись заговорить. Обернувшись через плечо, он взглянул на меня, и я перехватила его странный, болезненный взгляд. – Мне просто нужно чуть-чуть отдалиться. Я вернусь, как только почувствую, что готов.
– Я ведь тебя люблю, – прошептала я еле слышно. Нет, я не надеялась его переубедить, просто хотела, чтобы он услышал это напоследок, перед тем как уйдет из этого дома.
– И ты мне нужна, – выдохнул Тайлер. Странно, только что он заявил, что не желал иметь со мной ничего общего. – В том-то и беда, Иден. Я до сих пор не надрал зад отцу только потому, что ты мне нужна. Понимаешь, когда я пытался слезть с наркоты, я делал это лишь для тебя, а не для того, чтобы попасть в турне. Ты нужна мне, чтобы я был в норме, а нельзя жить, завися только от тебя. Мне надо самому захотеть!.. А потому нужно на время от тебя отдалиться. И я должен убедиться, что не стану таким, как отец. Когда я это пойму, сразу вернусь. – Его покинул голос, и он добавил шепотом: – Обещаю.
Не вдаваясь в дальнейшие объяснения, он привалился лбом к дверному косяку, набрал полную грудь воздуха и вышел. Вот и все. Открыл входную дверь, бросил напоследок мучительный взгляд в мою сторону и исчез. Следом захлопнулась дверь, раздался щелчок, и я поняла, что Тайлер просто сдался.
В доме стало темно и тихо. Я словно оцепенела, замерев посреди гостиной. Сквозь щели в жалюзи я видела, как вспыхнули фары автомобиля. Тайлер сел за руль и захлопнул дверь, взревел мотор. Мне захотелось рыдать в голос. Он ушел от меня всерьез, по-настоящему, и ничего уже не поделать.
Напоследок по стенам пробежал отсвет задних фонарей, и из груди вырвался судорожный всхлип. Меня охватила такая немыслимая слабость, что не было сил стоять – так, опираясь о мебель, я дошла до дивана и рухнула на него, свернувшись калачиком и обхватив руками колени. Меня била дрожь.
Сколько пройдет времени, прежде чем Тайлер отыщет в себе силу воли и жизненную мотивацию? Пара дней? Недели? Месяцы? И что делать мне? Поставить себя на паузу и ждать? К сожалению, это невозможно. Теперь мне предстоит самой разбираться с отцом и Эллой. Да еще и с Дином, с Рейчел и Тиффани. Тайлер смылся и оставил меня разгребать то, что мы с ним наворотили. Так нечестно! Я думала, мы вдвоем будем противостоять окружающим: я и Тайлер против всех остальных. А теперь я осталась одна?..
Как-то незаметно ко мне подобралась Гуччи, цокая коготками по дощатому полу. Еще поскуливая от боли, которую, сам того не желая, причинил ей убегающий Тайлер, она прыгнула на диван и ткнулась носом в мое колено, словно в знак сочувствия. От этой милой собачьей ласки по щекам хлынули слезы. Я обхватила ее, притянула поближе и зарылась лицом в густой мех. «Не огорчайся, малютка, – мысленно проговорила я. – Мне тоже нехило досталось».
Выражаю признательность всем моим читателям, которые преданно следили за тем, как рождается на свет эта книга. Благодаря вам процесс ее создания превратился для меня в настоящую радость. Спасибо вам за терпение и преданность. Благодарю коллектив издательства «Black amp; White Publishing» за то, что разделяли мои надежды в отношении этой книги. Неустанно возношу благодарность в адрес Дженни с ее мечтами о покорении мира, Карин за ее тонкую экспертную оценку и Лоры, которая окружила меня бесконечной заботой. Благодарю своих родных за их неустанную поддержку, за вдохновение, а особенно маму, Фенеллу, потому что это в детстве она без конца таскала меня в библиотеку и тем самым привила любовь к печатному слову. Благодарю отца, Стюарта, за то, что поддерживал во мне веру в мое писательское предназначение. И, конечно же, благодарю дедулю, Джорджа Уэста, за то, что он ни на минуту не прекращал в меня верить и поддерживал всей душой. Спасибо вам, Хизер Аллен и Шэннон Киннер, за то, что вы были небезразличны к моим задумкам и, как благодарные слушатели, внимали моей трескотне, от которой любому, наверное, сделалось бы дурно. Спасибо тебе, Нейл Дрисдейл, за то, что направил меня на путь истинный. Спасибо большое, огромное-преогромное. Ну и куда же без вас, моя милая Дэника Про, учительница, которая сказала, что я пишу как настоящий автор, а мне ведь в ту пору было одиннадцать лет. Именно благодаря вам я поняла, что литература – дело всей моей жизни.