Это было не совсем то, чего она хотела — он привел ее в дорогой ресторан, и провел к столику с таким видом, будто она была одета не в джинсы — пусть и очень дорогие — а как минимум в черное коктейльное платье. Ухаживал красиво, даже аристократически, улыбался в нужных местах и идеально наклонял голову, слушая.
— Вот оно, — думала Ольга, смеясь его шуткам и позволяя себе слегка пококетничать. — Вот то, что тебе нужно. Хороший мужик из хорошей семьи, со связями и деньгами. И неженатый, судя по всему. Умный, интеллигентный. Наверняка, в нем целая толпа своих мозговых тараканов, но с этим ты как-то справишься.
Думала она так, но телом постоянно прислушивалась к висящей на спинке стула сумке — не вибрирует ли. Ей казалось, что она ощутит вибрацию кожей, мышцами, нервами. Но вибрации не было.
После ужина Игорь вызвал шофера и отвез Ольгу домой. Поцеловал ладонь, оставил визитку, и скрылся с темноте питерской ночи.
Смс так и не пришло.
Глава 13. Прошу, посмей.
— Ольга, ты помнишь, что на следующей неделе день рождения у бабушки и ты обязательно должна на нем присутствовать?
— Да, мама.
— Оденься, пожалуйста, прилично. И не забудь сходить в парикмахерскую обновить прическу и маникюр. На приеме будут наши друзья.
— Хорошо, мама.
— И, кстати, если ты хочешь взять с собой мужа — я категорически против этого, этот человек совершенно не умеет вести себя в приличном обществе.
— Я поняла, мама. Сделаю так, как ты сказала.
Ольга повесила трубку и закрыла глаза, прислонившись затылком к холодной стенке. Мало было проблем — теперь еще и это.
— Что случилось? — Спросила Света, и глаза пришлось снова открыть.
— Ничего, — Ольга встала из-за стола и принялась убирать посуду после ужина. — Не обращай внимания, это просто моя мама.
— Воспитывала?
Ольга улыбнулась. Нет, почему же воспитывала? Скорее руководила. Всегда так было: не воспитание, а руководство. Не совет, а приказ.
— Идем в постель? — Предложила она ожидающей ответа Свете.
— Может, лучше поболтаем? — Та мгновенно смутилась и опустила глаза.
Поболтаем так поболтаем. Ольга послушно загрузила посудомоечную машину, накрыла стой для чаепития и включила чайник. Стоило ей присесть, как Света тут же оказалась у нее на коленях — села лицом к лицу, обняла за плечи и поцеловала в макушку.
— Я думала, ты не хочешь секса, — удивленно сказала Ольга. Светина грудь была очень близко от ее губ и она не удержалась — поцеловала выступающий через майку сосок.
— Я хочу тебя немного утешить, — услышала она сверху, и почувствовала поглаживания по голове. — Ты выглядишь очень несчастной в последнее время.
Еще бы ей было не выглядеть несчастной… Алиса хранила молчание, работа валилась из рук, и как будто этого было мало — Ольга завела дурацкую привычку думать о том, что, кажется, совершила большую ошибку.
— Расскажи, — попросила Света, продолжая гладить ее затылок. — Когда рассказываешь о своих бедах, всегда становится легче. Выговорись просто, ты же знаешь — я никому не скажу.
Ольга вздохнула, обняла Свету за талию и прижалась щекой в груди. Она бы и рада была рассказать, но как? Говорить с девушкой, которой ты очень нравишься, о другой — в которую ты, похоже, все-таки влюбилась? Верх цинизма. Верх подлости. Какой бы ни была Ольга Будина, на это она оказалась не способна.
Ей не хотелось причинять Свете боль. Девочка не сделала ей ничего плохого — напротив, всегда приезжала по первому зову, готовая подставить плечо, посмеяться вместе или просто посмотреть хороший фильм по телевизору. Она то и дело приглашала Ольгу на прогулки, научила кататься на лошадях, и отлично трахалась. И пусть за всем этим не стояло никакой великой любви, но при этом — Ольга знала — за этим стояло нечто куда более важное. Честное и теплое, спокойное и доверчивое. Детское, возможно, но такое привлекательное.
— Светка, — позвала она еле слышно, дождалась вопросительного «мм?» и спросила. — Скажи, а что тебе во мне нравится? Почему ты проводишь со мной время?
Света недолго думала, прежде чем ответить и ответила со своей обычной искренностью и теплотой.
— Ты хорошая. Прячешь это где-то глубоко, но все равно хорошая. Я с тобой могу не притворяться, ничего из себя не изображать, а просто сидеть рядом и молчать. У тебя очень нежные руки, когда ты гладишь мою спину. До тебя никто почему-то так не делал, а ты не просто трахаешься со мной, а еще и думаешь о том, как сделать мне приятно.
Ольга хмыкнула. Ну да. Как же.
Света чуть отодвинулась, взялась ладонями за Ольгины щеки и поцеловала ее в лоб.
— А еще ты просто стерва и сучка, и с тобой правда бывает страшно весело.
Они засмеялись обе. Ольга подумала, что, собираясь снять девочку на одну ночь, кажется, получила в итоге друга.
— Знаешь, что, — ее вдруг осенило. — А поехали со мной?
— Куда? — Удивилась Света. До сих пор все приглашения поехать куда-либо исходили от нее, и ни разу от Ольги.
— На бабушкин день рождения, — объяснила Ольга. — Это будет в Петергофе, мама арендует ресторан, и соберет целую толпу напомаженных идиотов.
Света улыбнулась и посмотрела, прищурившись.
— Очень соблазнительно. А что я-то там буду делать?
Ольге с каждой секундой нравилась эта идея все больше и больше.
— Веселиться, что же еще. Возьмем с собой Илюшу, поедем втроем на машине — в пятницу вечером уедем, в понедельник утром вернемся. Отпустит тебя твой на выходные?
Света пожала плечами, но было видно, что она уже почти согласна.
— Брось, поехали, — настаивала Ольга. — Оденемся втроем в рваную джинсу, притащим с собой кокос или что-то вроде, и испортим им весь праздник.
Она представила, как они вваливаются втроем — пьяные, веселые — в эту напыщенную толпу. Представила, как мамины брови поднимаются высоко ко лбу, как бабушка качает головой, сидя в своем кресле, а дядя Анатолий презрительно морщит нос.
Не хочешь мужа, мамочка? Так я привезу с собой любовников. Любовников? Или все же друзей?
— Я не хочу портить праздник твоей бабушке, — сказала Света. — Но поехать с тобой хочу. Давай сделаем так: мы поедем, но портить ничего не будем, а просто поучаствуем в банкете, а потом отправимся покорять ночные питерские клубы.
Ольга улыбнулась, глядя на серьезное выражение Светиного лица.
— И ты будешь танцевать со мной, целоваться и спать в одном номере?
— Обещаю.
Уговорить Илюшу не составило никакого труда.
— Конечно, — воскликнул он, едва Ольга озвучила свои планы. — Я в теме. Только у меня нет ни смокинга, ни пиджака.
— Возьмешь напрокат, — пообещала Ольга. — Я знаю человека, который очень похож на тебя по комплекции, и который не откажется помочь.
Они выехали из Москвы поздно ночью, чтобы не попасть в пробку на Ленинградке. Поехали на машине Светиного мужа — он не только отпустил ее с ними, но и с удовольствием одолжил свой огромный Ленд-Крузер, в котором они и разместились с комфортом — Ольга за рулем, Света и Илюша — сзади, с бутылкой коллекционного виски и порезанным лимоном.
— Нам нужна кока-кола, — заявил Илюша, сделав первый глоток.
— Плебей, — засмеялась Ольга, выжимая педаль газа. — Какой же идиот пьет такой дорогой виски с пошлой колой?
— Ну и пусть идиот, — неожиданно вступилась Света. — Мы и так уже совершаем самый идиотский поступок в своей жизни, так почему бы не приправить его пошлой и плебейской кока-колой?
Дальнейшая ночь в пути превратилась в сплошной угар. Ольга практически не пила — только на заправке пьяные и веселые Илюша и Света уговорили ее сделать глоток. Зато она с удовольствием болтала с ними, делала погромче радио «Хит-ФМ» и подпевала старым песням.
— Как-то раз мама решила, что отца пора привести в нормальный вид и отвела его в салон красоты. Его подстригли на лысо, сказав, что с этими ужасными волосами ничего невозможно сделать. Папа вернулся домой злой, страшный, вошел в мою комнату и сказал: «Оля, до встречи с твоей мамой я думал, что видел в этой жизни все. Оказалось, что нет». И показал мне накрашенные бесцветным лаком ногти на ногах.
— Интересно, как ей удалось его заставить? Я по триста раз прошу Мишу не то что маникюр сделать, а хотя бы ногти подстричь — а он все равно делает это раз в месяц, после бани.
— Глупые вы девочки, стриженные ногти — это такая проза! Мне, когда я только в Москву приехал, друзья рассказали, что все москвичи обязательно бреют задницу и грудь — это как входной билет в московскую тусовку. И я побрил. Потом неделю из дома выйти не мог — кололо все и чесалось.