Ирина Давыдова - Я не святая

- Сейчас не время об этом говорить. В любой момент сюда могут приехать менты, а я бы не хотел, чтобы они напугали Еву.

- Арс, я конечно, дрянь, но человека никогда бы не убила, слышишь?

- Ты не дрянь, просто тебя очень обидели… Я постараюсь все исправить, а сейчас, иди укладывай дочку спать, да и сама ложись, нечего себя накручивать. Насколько я понимаю, тебя снова подставили, по всей видимости этот человек ни перед чем не остановится. Хоть территория и охраняемая, я все равно оставляю тебе свою охрану, а сам поеду на встречу со следователем по уголовному делу. Не хочу, чтобы он пожаловал сюда, ему здесь точно не место.

- Плевать, что со мной будет, мне главное, чтобы Ева не пострадала. Но я не совершала убийства, и сидеть не хочу за то, чего не делала.

- Все будет хорошо, обещаю.

Арсений снова крепко обнял меня, целуя в макушку и даря объятиями покой и надежду, надежду на то, что все наладится, и беда обойдет меня стороной. Обняв его в ответ, я щекой крепко прижалась к надежной груди, и прикусила губу, чтобы не расплакаться от слабости, которую ощутила в этот момент. Не могу сейчас расклеиться, не при мужчине, не при дочери, ожидавшей меня в своей комнате. Я сильная девочка, я справлюсь.

- Спасибо тебе, - тихо произнесла я, и отстранившись, поднялась на носочки, чтобы поцеловать мужчину в губы.

- Все будет хорошо, - снова повторился он, массируя мой затылок своими длинными пальцами.

Но ласки продлились не долго, Арсений нежно коснулся моего лица тыльной стороной ладони, и еще раз поцеловав губы, молча ушел, закрывая за собой дверь.

- Господи… - прошептала я, и прислонившись к стене, съехала на пол, из-последних сил сдерживаясь, чтобы не разрыдаться. – Где же я оступилась, через что снова должна пройти, чтобы обрести немного покоя для себя и моей доченьки. Что же со мной не так?

Внутри все разрывалось от боли и страха, что я могу следующие годы своей жизни провести в тюрьме. Я много чего могла представить в своем будущем, но только не казенный дом. Как бы обо мне не думали окружающие, как бы я себя не вела, но зла людям никогда не желала, а убить просто бы не смогла. Даже думать об убийстве у меня бы не вышло. Кому же я так мешаю? Кто хочет меня подставить убрав со своей дороги? За что? Бизнес? Да не могу я никому быть конкурентом в бизнесе, ведь не такая уж и большая у меня прибыль. Я вон за дом до сих пор выплачиваю ипотеку, и буквально в прошлом месяце расплатилась за машину. Чему тут завидовать, какой из меня конкурент?

Сделав глубокий вдох и выдох, я собралась с мыслями, кое-как поднялась с пола, и натянув на лицо подобие улыбки, отправилась к дочке, чтобы уложить малышку спать. Может быть потом дам себе слабину и поплачу, потому что держать горечь внутри себя, было не самым здравым решением на данном этапе жизни.

- Ну, чем моя принцесса здесь занимается? – уже бодрым голосом спросила я, наблюдая, как Ева отставляет кукольную посудку, коей у нее было много, и с распростертыми объятиями бежит мне на встречу.

- Мамуль, а я тебе уже чаек приготовила волшебный, - довольно пропела малышка, и я сразу же подхватила ее на руки, решив подыграть.

- Тогда угощай!

Держа дочку, я подошла к ее игрушечному столику, и мы вместе присели на мягкие салатовые подушки. Ева принялась хозяйничать и первым делом рассадила вокруг столика своих кукол. Когда все были в сборе, она принялась «наливать» всем нам чай, а потом и раскладывать угощения по маленьким тарелочкам. Я с удовольствием наблюдала, с каким энтузиазмом ребенок «принимает» гостей, и радовалась, что малышке интересны вот такие обычные добрые детские игры. Я не приучала ее к телефонам и планшетам, а старалась развивать с помощью интересных игр и книг, мы иногда решали легкие задачки для малышей дошкольного возраста. Порой Ева сама приходила ко мне с тетрадкой и просила проверить, верно ли она посчитала домики, или выбрала нужных животных, предлагаемых в правилах. И когда после проверки оказывалось все правильно, мое материнское сердце пускалось в пляс от радости за очередной успех кровиночки. И сейчас, глядя, как она по цвету подобрала все тарелочки и чашечки, я не могла не отметить ее старания. Склонившись, и поцеловав ее в висок, я пожелала всем сидящим за столом «приятного аппетита», и подыгрывая доче, принялась «пить» чай.

- Вкусно? – спросила Ева, отставляя свою чашку.

- Очень, - заверила я, и добавила: - Поделишься рецептом? Тоже буду по утрам заваривать такой чай.

- Ну, конечно, мамулечка, - счастливо заулыбалась крошка, и порывисто бросилась мне на шею. – Я так тебя люблю, мам.

- И я люблю тебя, моя доченька.

Вот так обнявшись, в полной тишине мы просидели еще немного времени, а потом вместе отправились чистить зубы перед сном. Ева немного отвлекла меня от мыслей о случившемся в издательстве. И благодаря ей, я не накручивала себя, а все внимание дарила драгоценному ребенку, которая заслуживала больше, чем я могла ей дать.

Весело хохоча и брызгаясь водичкой, мы умылись перед сном, переоделись и завалились спать в мою кровать, довольные и немного уставшие. Включив тусклый свет, я сняла со светлых волосиков резиночки, и Ева, решив, что хочет массаж головы, побежала в гостиную за своей щеткой. Быстро вернувшись, мгновенно запрыгнула на кровать, и повернувшись ко мне спинкой, передала белую щетку, а сама одеялом прикрыла голые ножки. Я улыбнулась, млея от нежности к этому ребенку, и пальцами провела по волнистым волосам, которые спадали ей на плечи. Чмокнув макушку, я вдохнула сладкий запах и принялась бережно расчесывать тонкие волосики. Сколько раз проделывали вместе эту процедуру и каждый раз в моей груди щемило от любви и нежности, от тепла и счастья, радуясь, что могу быть мамой. Могу чувствовать любовь своего ребенка, и могу сама дарить не стесняясь, все свои чувства и эмоции маленькому прекрасному человечку.

Рядом с Евой все тревоги отступили назад, и мне даже перехотелось плакать, ведь я знала, что она почувствует мое плохое настроение и тоже расстроится. А вот последнего мне абсолютно не хотелось. Да и как можно плакать, когда тебя обняли любимые маленькие ладошки, а слегка курносый носик, доверчиво уткнулся мне в шею. Мы уже давно закончили с волосами и улеглись спать, только вот я не смогла сразу уснуть, и просто наслаждалась близостью крошечного человечка. От дочери я получала то, чего желала всю свою жизнь, я получала любовь и добрые слова, а порой, как бы это не странно звучало, даже заботу. Ведь малышка часто интересовалась моим настроением, а сегодня даже чай «приготовила», чтобы я не грустила. Мое персональное солнышко, которое светит мне, даже когда на улице пасмурно.

Вибрация на телефоне раздалась около четырех часов утра, оповещая меня о звонке. Осторожно выбравшись из объятий дочи, и поцеловав ее в щечку, я схватила с кресла халат, и набросив его поверх ночной, вышла из спальни, прихватив мобильный.

- Алло, - ответила хриплым после долгого молчания голосом, крепко сжимая теплую ткань на груди.

- Прости, что разбудил. Открой дверь.

- Конечно.

Сбросив вызов, я включила светильник на комоде в гостиной и в полумраке прошла в прихожую. Отключив сигнализацию, открыла замок, впуская в дом уставшего мужчину вместе с холодным воздухом, который тут же прошелся по моим голым ступням.

- Ангела не разбудил?

- Нет, я включила режим «вибрации». А ты чего так поздно, Арс?

- Только освободился. Кофе угостишь? – спросил он, снимая пальто и сбрасывая с ног ботинки.

- Может чего по крепче?

- Коньяк есть?

- Есть! – кивнула, и пошла в сторону кухни, зная, что мужчина пойдет следом за мной.

Найдя охлажденный коньяк, плеснула в пузатый бокал и поставила на стол около Романова, который уже расположился на диванчике около окна. Вид у него был потрепанный, уставший, неудивительно, за окном раннее утро и судя по всему он еще не ложился. Быстро нарезав несколько долек лимона, положила на блюдце и поставила около бокала, а себе налила чуть-чуть красного вина, в надежде что до утра пары алкоголя выветрятся, и я смогу сесть за руль.

- Спасибо, - кивнул он и опрокинул в себя янтарную жидкость, а я поняла, что нужно обновить, и налив еще коньяка, бутылку поставила рядом.

- Что удалось узнать?

Мой покой как ветром сдуло, сердце гулко забилось в груди, а руки задрожали от страха, что мне не удастся избежать незаслуженного наказания. Я отпила вина, стукнув зубами по стеклу, а потом отставила бокал, который грозился выскочить из дрожащих пальцев.