- Нет Лина, это не галлюцинации, - упрямо покачала головой Маша, - у меня что-то с головой, у меня раздвоение или даже «разтроение» личности, я не помню точное название, я во время приступа кое-что вспомнила, это была я… я…
Лина не удержалась и накрыла рукой бледные губы Маши.
- Послушайте меня Мария Николаевна, - зашептала она, вплотную придвинувшись к Маше и косясь на вход, - я ведь не дура, и умею делать выводы. Я примерно поняла, что вы делали в этом доме, и кем вы являетесь, но, я поняла и другое. Маша, поймите, с вашей болезнью вполне возможны различные галлюцинации, это нормально, такое бывает при эпилепсии, вы…. Ваш разум мог сыграть с вами злую шутку. Когда вам постоянно что-то твердят и в чем-то обвиняют, вы все время на пределе; сильный стресс, плюс ваша болезнь, да в таком состоянии каждый человек легко поверит во что угодно.
Маша накрыла дрожащей рукой пальцы Лины, и, убрав их со своих губ, опять покачала головой.
- Ты не понимаешь, - прошептала она, чувствуя сильную слабость, - я точно знаю, что это была я. Я должна во всем признаться Владу…
- Нет! – неожиданно твердым голосом сказала Лина, - вы что думаете, что признавшись, спасете себя? Вы что не понимаете кто такой Влад Лисовский? Быть может пять лет назад, я бы тоже поверила, что люди по своей сути не злые, все понимающие, и все прощающие, но за эти годы я растеряла все свои иллюзии, люди на самом деле бывают очень жестокими, и вы даже не представляете насколько…
- Ну и пусть, - Маша отвела свой взгляд, и со вздохом прошептала: - пусть он накажет меня, я заслужила его гнев.
- Вы может, и заслужили, - продолжила убеждать ее Лина, - хотя я бы еще поспорила с вами на эту тему, вы не можете сейчас адекватно мыслить, эпилепсия очень сложное заболевание, которое скорее является побочным эффектом от какой-то болезни связанной с вашим мозгом…
- Это шизофрения, наверное, моя бабушка умерла в психушке, - перебила ее Маша.
- Какая чушь! – уже не на шутку разозлилась Лина. – Вы обращались к специалистам? Они ставили вам диагноз?
- Нет, но я думаю, что это так… Да и какая разница, дело ни в этом. Дело в том, что благодаря своей болезни, я подставила своего мужа и совершила преступление против Влада. Пусть он делает со мной что хочет, я во всем виновата, я… так устала…, - Маша всхлипнула, и закусила губу, чтобы сдержаться и не расплакаться, - я просто очень сильно устала… и хочу, чтобы все закончилось.
Маша зажмурилась и отвернулась от Лины, ей было невероятно стыдно за свой поступок.
Лина с жалостью посмотрела на бледную девушку. Когда-то и она тоже была такой же жалкой и чувствовала себя ничтожной, и готова была сама себя винить во всех грехах. Да, у них с Машей кардинально разные ситуации, но есть то, что объединяет их. И только ради этого нужно бороться и не опускать руки.
- Послушайте Мария, - Лина накрыла ладонь Маши своей рукой, привлекая к себе ее внимание, - даже если все это правда, даже если вы виноваты, но неужели вы думаете, что такие люди, как господин Лисовский остановится на том, чтобы только лишь вас наказать? А что если он отыграется на ваших родных, на вашей дочери? Заставит ее отрабатывать ваши долги?
Лина специально сгущала краски, она не думала, на самом деле, что Лисовский может быть таким уж подонком, но, с другой стороны, она заметила насколько у него взрывной характер. И Лина предполагала, что если Маша сейчас наговорит ему все то, что рассказала сейчас ей, он может натворить дел, о которых сам же и пожалеет в будущем.
Слова Лины произвели сильное впечатление на Машу, ведь она вспомнила, что Лисовский действительно угрожал, ей тем, что отправит Леночку в какой-нибудь бордель…
Она с ужасом посмотрела на Лину, осознавая, какую глупую ошибку могла совершить.
- Маша, - успокаивающим голосом начала Лина, видя, что напугала ее своими словами слишком сильно, - давайте вы просто сейчас успокоитесь и отдохнете, а потом уже решите, что вам делать и стоит ли рассказывать о том, какие галлюцинации вас посетили во время приступа?
Лина специально сделала акцент на слове «галлюцинации», чтобы показать Маше, как она отнеслась к ее рассказу, и с удовлетворением вздохнула, когда увидела в глазах девушки согласие.
- Да, - грустно вздохнула она, - ты права Лина… и называй меня просто Машей, а то чувствую себя глубокой старухой, - она вымучено улыбнулась.
- Хорошо, - приподняла уголки своих губ Лина, чувствуя, что даже на это, у нее еле хватает сил, - будем на «ты».
А через несколько минут наконец-то появился Владимир Павлович с новой сестрой-сиделкой. И рассказав все врачу, о том, что случилось, как протекал приступ, и какие лекарства она дала пациентке, Лина наконец-то смогла вздохнуть спокойно и покинула комнату Лисовского, чувствуя, что еще немного и просто упадет, там, где стоит.
В холе ей встретился хмурый Герман, который сразу же схватил ее за руку, и потащил к себе в комнату.
ГЛАВА 15
Михаил Юрьевич, просмотрев и прослушав видеонаблюдение в комнате Влада за сегодняшнюю ночь, внимательно посмотрел на своего подчинённого.
- Кто еще знает об этой записи? – задал он вопрос мужчине, прищурив свой единственный глаз.
- Кроме нас с вами Михаил Юрьевич, больше никто, - отчеканил мужчина, выпрямляясь по стойке смирно.
Михаил почесал подбородок с отросшей щетиной и опять принялся изучать видеозапись. Но к выводу так и не пришел. Эта мышка была и права и неправа одновременно, говоря Маше о том, что все это были галлюцинации. Да, галлюцинации имели место быть, но вот то, что она сделала…. Хотя, с другой стороны он наконец-то понял, почему она так себя вела, когда он встретил ее много лет назад в Москве. Это очень многое объясняло, касаемо ее заявления о раздвоении личности.
Однако дядя Миша в своей жизни видел слишком много разных людей. И по большей части ему встречались те, кто неплохо имитировал любые болезни, лишь бы уйти от наказания. Именно поэтому Михаил Юрьевич не был склонен к гуманизму или альтруизму. Однажды он уже отнесся спустя рукава к собственной безопасности. И это вылилось в страшную трагедию.
С тех самых пор он поклялся себе, что будет защищать оставшихся родных до последней капли крови, дабы искупить вину перед погибшими близкими. А для него единственным близким остался лишь Влад. И любая угроза безопасности для него являлась первоочередной задачей для Михаила. Все остальное для него уже давно не имело значения в этой жизни.
- Знаешь что Вадик, ты пока попридержи эту информацию и Владу не говори, посмотрим, чем сегодняшний день закончится, а потом уж и будем какие-то меры принимать.
- Есть придержать информацию! – отозвался Вадим.
Михаил Юрьевич кивнул.
- И еще найди мне все видеозаписи о Мировой, я хочу знать каждый ее шаг с того момента, как она впервые попала в этот дом, и до сегодняшнего дня. Можешь работать здесь, тебя никто не потревожит. И желательно, чтобы ты мне к завтрашнему утру уже все собрал.
- Есть собрать информацию о Мировой! – опять громко отчеканил Вадим.
- А я поеду Мирова встречать, да подарочек от Влада передавать, пока он спит, а то еще передумает после такой-то ночки, - пробормотал Михаил Юрьевич, кряхтя, поднимаясь со стула. – И проследи, чтобы племяша моего не будили, пусть сам просыпается.
- Есть не будить Владислава Викторовича!
Михаил хмыкнул на манеру изъяснения своего подчиненного, но так ничего и не ответил. Парень исполнительный, и вроде не дурак, но после контузии в одной из военных Чеченских компании стал не пригоден для армии, как боец, так как лишился двух ног. Дядя Миша познакомился с ним еще в пору своего бродяжничества, и обратил внимание на молодого парня неплохо разбирающегося в технике. А потом уже и забрал себе, сначала просто из жалости, а потом уже оценил все его качества хорошего и преданного работника. Этого даже если пытать будут, и то ни слова не скажет. Поэтому Михаил и потратился на дорогие немецкие протезы для парня, из-за которых даже не заметно, что он инвалид. Ведь как помощнику, цены ему нет. А эти его закидоны с «есть» и «так точно», так Михаил давно махнул на них рукой.
Выйдя из комнаты для охраны, мужчина, не сбавляя шага, быстро пошел к выходу. Там его уже ждала машина.
В этот раз он решил принять решение за Влада. Племянник сам его вызвал, прекрасно понимая, что у Михаила рука не дрогнет в ответственный момент. Вот он и не собирался отступать. Ему и самому хотелось выяснить всю правду, особенно учитывая ночной разговор между девушками. А Михаил был почему-то уверен, что именно Миров расставит все по своим местам.