Линн Дорн - Я вижу тебя

Олдридж боялся — но был готов — проникновения пальцев, насильно растягивающих мышцы, которые этому противились. Он привык к нижней позиции, но начало никогда не приносило удовольствия. А Мигель, который кое-что знал о грубом обращении, ласкал пальцами так медленно и нежно и сосал ртом резко и сильно, что Олдриджа разрывало между отчаянным желанием вдалбливаться в рот парня и насадиться на его пальцы.

— Пожалуйста.

Мужчина понял, что впервые в жизни в ведомой позиции просил партера о большем, а не наоборот.

— Пожалуйста, что, papi? — спросил Мигель и снова проглотил своим обжигающе-горячим ртом член Олдриджа.

— Еще, — выдохнул мужчина. — Потрогай меня... еще.

Но вместо того, чтобы подчиниться, Мигель полностью отстранился, снимаясь с члена Олдриджа с влажным звуком. Мужчина расстроенно застонал из-за резкого исчезновения рта его мальчика и вцепился в свой член. Олдридж слегка его сжал и начал медленно ласкать. Если Мигель не собирался доводить его до оргазма, Олдридж сам прекрасно справится. Все смущение ушло, превратившись в откровенную развязность в погоне за оргазмом.

— Мать твою, док. Это так охренительно. Нет-нет. Не останавливайся. — Пальцы Мигеля вернулись — теперь влажные и скользкие. Теперь ясно, зачем тот отстранялся. Мигель снова стал разминать дырочку Олдриджа, в этот раз, проникая глубже, легко проскальзывая в расслабленные мышцы ануса. — Да. Вот так. Боже, ты идеален. Такой нежный. Я так сильно люблю тебя. Впусти меня, papi. Позволь любить тебя всего.

Олдридж застонал, лениво надрачивая свой член и нетерпеливо подкидывая бедра, практически умоляя Мигеля трахать его пальцами. Блаженство. Полное блаженство. Ни боли, ни дискомфорта или неловкого смущения. Только влажные звуки, подбадривающие слова Мигеля и собственное тяжелое дыхание.

— Еще, — взмолился Олдридж. — Пожалуйста. — И это тоже было впервые.

Мигель добавил еще палец, продолжая также мягко и удручающе нежно двигаться внутри.

— Еще! — Сейчас получилось требовательно. — Мне нужно...

Мигель поцеловал основание члена Олдриджа.

— Я знаю, детка. Знаю, что тебе нужно. — Он согнул пальцы и сильно надавил на простату.

Ощущение, о котором Олдридж знал только в теории, но никогда не испытывал на практике, разорвало его на части, как от удара молнии, пронзив сначала в живот, затем в грудь, сердце, горло и наконец в голову. Это настоящий опустошающий экстаз.

— Во мне, — проговорил Олдридж, тихо, но настойчиво. — Я хочу. Ты мне нужен. Немедленно.

— Как? Как тебе будет комфортнее? На животе или...

— Нет! — Олдридж очень громко воскликнул от всплеска паники. — Нет, — добавил уже тише. — Я хочу видеть тебя. — Скорее, было просто необходимо видеть Мигеля. Олдридж не был готов отдаваться в позе, где он будет только чувствовать, но не видеть. Даже от одной мысли поднималась тошнота. — Пожалуйста. Мне нужно тебя видеть.

— Легко. — Мигель раздвинул ноги мужчины еще шире, пока мышцы бедер не запротестовали. — Все, что захочешь. — Влажный член прижался к дырочке Олдриджа. — Вот так. Впусти меня. Я знаю, ты сможешь. — Мигель подался вперед, проникая очень медленно — полная противоположность грубым толчкам, не дававшим привыкнуть к проникновению, что Олдриджу было слишком знакомо. И наконец, Мигель оказался полностью внутри, его яички коснулись нижней части ягодиц Олдриджа. — Привет, — проговорил тот, заглядывая мужчине в глаза. — Теперь ты видишь меня.

— Да. — Олдридж ждал волну паники, говорившую о том, что он скован в ловушку и находится во власти другого человека, но по-прежнему ничего не происходило. — Да.

— Боже, мне просто необходимо тебя поцеловать. — Это было немного неловко, учитывая их разницу в росте, но у вытянувшегося Мигеля и согнувшего шею Олдриджа все получилось. — Я люблю тебя, — сказал Мигель, целуя Олдриджа в шею рядом с галстуком-бабочкой. — Очень сильно. — А потом начал двигаться.

Это никогда не сравнится с тем, что Олдридж раньше испытывал в нижней позиции: грубое, болезненное вторжение, торопливые толчки и никакого удовольствия. Сейчас же все было совершенно иначе. Мигель двигался уверенно, но неторопливо, скользил губами по коже Олдриджа, вылизывал шею, прикусывал соски, ласкал впадинку у горла.

И только Олдридж настаивал на том, чтоб Мигель не останавливался. Медленные толчки доставляли потрясающие ощущения, в отличие от прошлой навязчивости. Но некоторое время спустя тело мужчины начало умолять, а потом кричать о большем.

Мигель следовал немногословным командам Олдриджа, вбиваясь жестче, быстрее и глубже. Парень отклонился назад, приподнял одну ногу профессора, а потом начал просто вколачиваться в его тело. Олдридж стиснул свой истекающий член и начал яростно дрочить.

— Кончи в меня. Пожалуйста. Мне нужна твоя сперма внутри. Мне нужен ты...

Мигель закрыл глаза и содрогнулся в оргазме глубоко внутри тела профессора, как того и требовал Олдридж. Мужчина чувствовал это: горячую сперму внутри, отмечавшую его принадлежность Мигелю.

«Твой. Мой».

— Теперь ты, — хриплым уставшим голосом проговорил Мигель. — Твоя очередь.

И Олдридж подчинился, послушно кончая себе на живот.

— Боже, как же я тебя люблю, — сказал Мигель.

Олдридж смотрел на него затуманенными невозможным удовольствием глазами. Он потянулся, чтобы смахнуть прядь волос с влажного лба Мигеля, но рука, казалось, весила килограмм сто.

— Я тоже тебя люблю.

Мигель осторожно вышел из его тела. Олдриджу не понравилось ощущение потери. Мигель же компенсировал это, опустившись между лениво раскинутыми ногами мужчины.

— Бога ради, Мигель, что ты собрался делать?

Мигель широко улыбнулся.

— То, что всегда хотел. Убрать за собой беспорядок. — А потом начал медленными методичным движениями слизывать сперму с тела Олдриджа. — Обмен жидкостями — классная штука, — сказал парень, прежде чем приступить к каплям, украшавшим пресс профессора. — Спасибо, что разрешил попробовать.

Олдридж понятия не имел, что это означало, но в итоге решил, что это в принципе не важно.

***

Понедельник, 6 января

Кухня Олдриджа.

Эванстон, штат Иллинойс.

Уже позже, после принятого душа и съеденного жаркого, которое, к счастью, не пригорело, Олдридж посмотрел на Мигеля и подумал: «Вот оно. Вот это вот все».

— Останься, — выпалил он. — Останься со мной.

Мигель ласково улыбнулся.

— Я никуда и не собирался, papi. Ты купил для меня завтрак.

«Навсегда, — подумал Олдридж. — Я имел ввиду, останься со мной навсегда». Но поправлять Мигеля не стал, потому что по личному опыту знал, что люди никогда надолго не задерживаются, и ничего не длится вечно. Но возможно, если Олдриджу сильно повезет, это продлится достаточно долго. 

Пятница, 10 января

Лекционный зал.

Эванстон, штат Иллинойс.

— Дурацкая идея, — бухтел Дев. — Дурацкая и унизительная. И тупая.

— Ты повторяешься, — заметил Мигель.

— Я чувствую себя настоящим дебилом, и во всем виноват ты. Тебя никто не просил рассказывать Луне о докторе Фри.

— А тебя никто не просил использовать меня, как липового бойфренда. Ты, кстати, не в моем вкусе, и если тебе хотелось использовать меня в качестве... не знаю, как это в мужском варианте... прикрытия, мог бы сначала спросить.

— У меня не было времени! — возмутился Дев.

— Ну, меня это мало волнует. А сейчас, как настоящий мужчина, прими свое наказание.

Дев зарычал:

— Не хочу. Идиотское наказание. Мы можем просто... нет. Я угощу тебя обедом.

— Хм... нет. Неплохая попытка, но я на стороне Луны. Притворяться геем ради хороших оценок — стремно. Пойдем. Покончим с этим. И я смогу подтвердить Луне, что ты свой грех искупил и нормально подготовлюсь к завтрашней лабораторке.

— Ладно, — буркнул Дев и сложил руки на груди.

Они зашли в небольшой лекционный зал, который вмещал в себя примерно сотню студентов. За кафедрой стоял доктор Фри и что-то печатал на ноутбуке. Но, как только Мигель с Девом подошли ближе, закрыл крышку.