– Тут, немного выше. – Али тихо засмеялась. – Ты не найдешь его, если будешь гладить одно и то же место.
– Ничуть не возражаю. – Андре продолжал играть завитками шелковистых волос меж ее ног. Наконец приподнял подол рубашки еще выше, чтобы взглянуть на тонкую красную линию. – Хм… очень аккуратно. – Он провел пальцем по шраму. – А что еще ты хотела мне показать?
Али придвинулась к мужу поближе и прижалась к нему ягодицами, чтобы почувствовать, как он возбужден.
– Что еще показать? Неужели не догадываешься? – прошептала она с лукавой улыбкой.
– Ну, слава богу! – воскликнул Андре. И принялся сквозь тонкую ткань рубашки ласкать ее соски. – А то воздержание превращается в настоящую муку. Но ты уверена, что теперь можно?
В ответ Али подставила ему губы для поцелуя, и он тотчас же принял ее приглашение.
– Ммм… Какая ты сладкая… – Развернув жену к себе лицом, Андре усадил ее себе на колени. Затем стянул с нее ночную рубашку и отбросил в сторону. – А то ведь это просто ужас какой-то… Спать в соседней комнате и думать о том, как ты лежишь одна в огромной постели… – Наклонившись к ее груди, он принялся легонько покусывать розоватые соски. Али тотчас заерзала на нем, стараясь покрепче прижаться к возбужденной мужской плоти. – Пока достаточно, а то все кончится, едва начавшись. – Чуть приподняв жену, Андре отодвинул ее от себя. – Я собираюсь все делать медленно и вдумчиво. – Быстро раздевшись, он лег с ней рядом и взял в ладони ее лицо. – Милая, ты хоть представляешь, как я соскучился по тебе? Соскучился по-настоящему! Я прямо-таки с ума сходил от желания…
– Поверь, Андре, от этого страдал не только ты. – Она провела губами по его щеке, ощупывая пальцами мускулистую спину.
– Ммм… – замычал он, подхватив ее под ягодицы. Его возбужденная плоть упиралась ей в живот. – В один из моих черных дней я вдруг подумал, что это отец наказывает меня за мою глупость, запретив приближаться к тебе.
Али улыбнулась и слегка куснула его за плечо.
– Тебе это пошло на пользу. Ты не представляешь, как я счастлива видеть тебя рядом с ними, в твоем родном доме.
Андре уложил жену на спину и убрал с ее лица волосы.
– Али!.. – Он снова поцеловал ее, и чувствовалось, что его самообладания хватит ненадолго.
От страстного поцелуя мужа у Али перехватило дыхание. И она тихонько застонала, когда он принялся целовать ее груди. Когда же пальцы его коснулись ее нежных складок, Али, не удержавшись, вскрикнула.
– О, Андре!.. – застонала она, приподнимаясь.
В следующее мгновение он вошел в нее, и она открылась ему навстречу, наслаждаясь тем, чего так долго ждала.
– Али, о господи… – прошептал он, жарко дыша ей в щеку и ритмично двигаясь. – Али, в тебе столько жизни… Ты – сама жизнь. Моя жизнь.
Она открыла глаза и увидела, что муж пристально смотрит на нее. При этом его глаза мерцали, а на лице было выражение необычайной радости – такого Андре ей еще не доводилось видеть. И казалось, что своим взглядом он проникал в самое ее сердце, так что теперь Али чувствовала, что они и впрямь слились воедино, стали единой мыслью, единым ударом сердца. И еще ей почудилось, что она опять вознеслась в тот райский сад – это произошло в тот самый момент, когда муж, содрогнувшись, излился в нее. И в тот же миг, тоже содрогаясь, она вдруг подумала: «Одна жизнь, одна вечность на двоих!..»
Отдышавшись, Али почувствовала, что по щекам ее текут слезы. Или это – слезы Андре? Ведь его лицо тоже было залито слезами. Али потянулась, чтобы вытереть их.
– Как я люблю тебя! – воскликнул он неожиданно. – О господи, как я люблю тебя, Али!..
Она на мгновение замерла.
– Андре, но ведь ты…
– Я хотел сказать тебе об этом весь последний месяц, но прекрасно понимал: если скажу, – то это обязательно закончится тем, чего не следовало делать в то время. Поэтому я ждал. – Он поцеловал ее в лоб. – И я ужасно рад, что слова теперь можно подтвердить действием.
– Но я… Я думала…
– Счастье мое, я вел себя как дурак в отношении родителей, но в отношении тебя был еще большим дураком. Я люблю тебя безумно, люблю больше всего на свете.
Али, ошеломленная, молчала. Неужели Андре сказал ей те самые слова, которые она никогда не надеялась от него услышать?
– Я не могу… – Она умолкла, понимая, что нет подходящих слов, чтобы выразить ее чувства.
– Я люблю тебя уже давно, – продолжал Андре, – но просто не мог признаться в этом даже самому себе.
– А как же Женевьева?..
– О, Али… – Он провел ладонью по ее щеке. – Какая-то часть моей души всегда будет любить Женевьеву. Но я уже не тот подросток, который отчаянно влюбился весенней порой, и уже не тот молодой человек, которой скорбел после ее смерти. Теперь я – взрослый мужчина, который безумно любит свою очаровательную жену.
– Но Женевьева была твоей девочкой-феей… – Али заморгала, стараясь остановить подступавшие слезы.
Андре улыбнулся и тихо сказал:
– Нет, она была твоей девочкой-феей. А мне фея не нужна. Я хочу тебя такой, какая ты есть, любовь моя.
– Ты уверен? – пробормотала Али. – Ты действительно уверен в этом?
– Абсолютно! Если бы я так жутко не боялся моего чувства к тебе, то уже давно понял бы, как все обстоит на самом деле. – Он вздохнул. – Прости меня, Али. Я понимаю, что делал тебе больно.
Она улыбнулась и поцеловала его.
– Не надо, Андре… Не надо просить прощения. И не нужно никаких сожалений. Там, где поселилось счастье, нет места сожалениям.
– Ты знаешь, – продолжал Андре, – если бы я не полюбил Женевьеву, то никогда не сумел бы полюбить тебя – мне почему-то так кажется.
Али кивнула.
– Да, я понимаю это. Действительно понимаю.
«Он выучил уроки, которые были преподаны ему», – подумала она в тот же миг. И к любви, которая жила в ее сердце, добавилась радость.
– Вот и прекрасно, дорогая! Я собираюсь доказывать тебе свою любовь каждый день, всю оставшуюся мою жизнь. В Англии, во Франции, в Турции – где бы мы ни оказались, ты будешь всегда моей обожаемой женой.
– О, это замечательно звучит! – Али крепко обняла мужа и прижалась щекой к его обнаженной груди. – Мне очень это нравится.
Андре рассмеялся и заявил:
– А теперь я собираюсь устроить тебе роскошную ванну. Стандартную процедуру для выздоравливающих больных – не говоря уж о возлюбленных женах, с которыми только-только закончили заниматься любовью. – Поцеловав ее, он выскользнул из постели, чтобы наполнить водой стоявшую в другом конце комнаты ванну и приготовить простыни.
Али радостно улыбнулась. Андре любит ее! Любил всегда! Мечта наконец стала явью. И у нее появилось отчетливое ощущение, что еще одна мечта тоже скоро станет явью.
Повернувшись на бок, она приложила ладонь к животу. И, как ни странно, но именно в этот момент ей вдруг показалось, что она забеременела.
Минуту-другую Али слушала, как Андре наполнял ванну водой. А потом она почувствовала его дыхание над ухом, после чего он воскликнул:
– Али!.. – Причем ей показалось, что он чем-то удивлен.
– Что, любимый? – спросила она.
– Шрамы у тебя на спине… Куда они делись?
– Куда делись?.. – Али тоже удивилась.
– Ну да… Они исчезли. Исчезли бесследно! Их просто не стало. О боже!..
Али закинула руку за спину. Андре был прав. Никаких рубцов!
– Но как же так?… – пробормотала она.
– Понятия не имею, будь я проклят! Ты ведь не думаешь, что это отец совершил очередное чудо? Хотя… Что же еще это может быть?
Али покачала головой, и лицо ее осветилось улыбкой. В ушах же эхом прозвучали слова ангела:
«…Твоя боль ушла… Рубцы от нее сохранятся только в твоем сердце, и они добавят тебе мудрости».
Али взглянула на мужа; ее глаза сияли.
– Нет, мне не кажется, что к этому чуду имеет отношение твой отец. Но я думаю, что моя самая последняя мечта осуществилась. И еще… мне кажется, что я самая счастливая женщина на свете.
– А я – самый счастливый мужчина. – Андре заключил ее в объятия. – Правда-правда, самый счастливый!
Али уткнулась ему в плечо и тихо прошептала:
– Благодарю Тебя, Боже. И тебя, архангел Гавриил. Благодарю вас.