- Привет, Кузнецов! - ору сквозь смех ему в спину (стоящему со своей шкурой и еще какими-то мужчинами около барной стойки). Живо оборачивается. Взволнованный, ошарашенный взор:
- Леся? Привет... - растерянное. Нервически сглотнул. - Как праздник?
Ухмыляюсь язвительно, не зная даже какие подобрать слова - то ли матом загнуть, то ли слюбезничать.
- Представишь? - наконец-то злобно стиснутые от обиды и ревности губки Сиськастой дрогнули.
- А... - пристыжено дернулся. Взгляд заметался, запрыгал то на нее, то на меня. - Да это так... практикантка, из юр. отдела.
Обмерла ошарашенная я, теряясь с жеманной реакцией.
Но еще миг - и алкоголь в крови дает храбрости в душу и яда в разум, дабы сгладить вконец ситуацию.
Ржу саркастически. Приблизилась вмиг к новой "знакомой" (дабы та за шумом и музыкой ничего не упустила из моих слов) и дружески так, учтиво добавила:
- А еще я - тра*аюсь с Киселёвым, начальником юр. отдела, и мечтаю твоего Бореньку оседлать. А так да - всего лишь... практикантка.
Разворот - и дерзкой походкой на*** оттуда, утопая в ненависти: к нему, к себе и ко всем, с*ка, окружающим...
***
Очередная порция нервотрепки, догорающей ревности - и выруливаю на улицу.
Замереть на крыльце ресторана (с другой стороны от шума). Прикурить сигарету и облокотится на железные перила. Взгляд пред собой.
Глубокий вдох. Глубокий выдох.
Реветь уже хочется. Черти что... сама себя загнала в угол, а теперь... вместо того, чтоб смириться и отступить - гружусь и душу себя, цепляясь за глупости.
Скрипнула дверь.
Боже... пусть это будет не Кисель...
Шумно, нервически вздыхаю и сплевываю скопившуюся слюну на газон.
Кто угодно... покурить или просто пройти мимо, но лишь бы не навязчивое общество того, кого сама приручила и кого ныне уже больше всех ненавижу.
Шорох - движения неспешные, несмелые. Застывает кто-то высокий, плечистый рядом. И если бы враз не ударил в меня знакомый, приятный... волнующий аромат, даже бы не удостоила взглядом.
Испуганно оборачиваюсь:
Борис.
- Опа... - ржу, - какие люди, и без "сисюрити"?
Не сдержался от улыбки и Кузнецов. Живо достал пачку, зажигалку - прикурил сигарету. Взгляд на меня.
Ухмыляется:
- А ты всё смалишь?
- Ты лучше за своей сиськастой присматривай, - откровенно саркастически хохочу. Показательная затяжка.
Пристыжено рассмеялся. Взгляд на мгновение отвел в сторону:
- Че, понравилась? - издевается.
- Ага, - ржу. Скривилась на миг, собрать скопившуюся слюну и вновь сплюнуть на землю. Взор на Борика: - Себе аж захотелось... Поделишься?
Поддается на настроение, глаза в глаза:
- Да я бы даже посмотрел...
- Или поучаствовал?
Обмер на миг, удивленно выгнув брови, завершить тягу и выдох. Ржет:
- А позвали бы? - бесстыдно стебясь.
Давлюсь циничной улыбкой. Отворачиваюсь на миг, наслаждаясь этой странной, больной игрой. Но еще миг - и вновь обрушиваю на него взгляд:
- Нет, - короткая пауза, - я бы не смогла тебя ни с кем делить.
Вытянулось лицо его тотчас (от моей прямоты и серьезности). Тягучие, жуткие мгновения зрительного боя - и проиграл, отвернулся, пораженчески краснея от смущения. Захохотал:
- Ох, и Леся... что ты со мной творишь?
- А ты что со мной? - с вызовом, вновь очи в очи.
Затяжка - и нарочно пускает мне дым в лицо - не отворачиваюсь, ведусь, терплю.
- А что бы ты хотела? - вдруг загадочно ухмыльнулся.
Тотчас приблизилась смело я, нарочно обжигая дыханием его губы, шепчу:
- Я-то скажу, но а ты... решишься?
Долгие, тело и душу рвущие мгновения размышлений, трепета, сомнений и внезапно жестко, серьезно, отчасти грубо проговорил, резво изменившись в лице:
- Займись лучше Киселём.
Живо отстранился, глубокая (последняя) затяжка - и потушил бычок о перила, выбросил, выстрелил окурком в темень, долой с крыльца.
Ни звука, ни взгляда - разворот, пошагал к двери.
В последний момент - шепотом, да так чтоб услышала:
- А я "сиськастой" займусь...
***
Еще немного - и уже просто не могла, не в состоянии была видеть их вместе. Не помогали уже даже лобзания Киселева. Это был предел. Мой предел... на сегодня. В голове - уже сплошная каша, и едва что могла толково соображать. Но едва попыталась улизнуть, рвануть на выход, как тут же перехватили меня девушки и потащили куда-то в сторону. На террасу, к сцене.
Ошарашенная, перепуганная, не могла понять, что происходит.
И тут едва не силой меня пнули в сторону ступенек.
- Что? - пучу на них, ошалевши, глаза.
- А, вот! Вот наше недостающее достояние! - вмиг слышится голос ведущего в микрофон.
Взволнованно оборачиваюсь - так и есть, шагает прям ко мне, протянув руку.
Поддаюсь - хватаюсь. Шаги по лестнице - и обмерла среди небольшого скопления молодых девушек на сцене.
- Что происходит? - бросаю удивленное Лильке (узнаю хоть кого-то знакомого).
Но та смолчала, лишь, коварно улыбнувшись, подмигнула мне.
- Что ж, раз теперь у нас собрались все отобранные вами кандидатки, торжественно объявляю об открытии нашего ежегодного безумного, но такого сладкого, долгожданного, я бы сказал, страстного шоу "Горячая штучка ОНГМ". Напомню тем, кто за сей ослепительной красотой, успел потерять голову и забыть, как сих красавиц звать... из свежей крови - Аленка, Катюшка и Лесёнок, а из доброго, крепкого костяка, конечно же, всеми нами любимые и обожаемые Лилёк, Надюша, Ритуля и Галчонок!
Машут, как дуры набитые, им всем ручкой - не сдержалась от подражания и я... Фу, б***ь, противно. Но и идиоткой перепуганной выглядеть неохота...
- Что ж, девчата, - вдруг вновь отзывается ведущий, - благодарим за приветствие и пока отпускаем вас! Ждем фееричного перевоплощения и скорого возвращения к нам - и зажжем уже этот вечер! Разорвем толпу своей похотью и страстью! И помните, девушки, сегодня вы не наши коллеги, сегодня... вы - наши Богини!!!
Спуститься по ступенькам и едва не плюхнуться на Киселева - вовремя подхватил. Сжал в объятиях. Губы до не приличия близко. Ржет.
А я готова влепить ему пощечину.
- Че за х**ня это?
Еще сильнее хохочет:
- Че, реально, не знаешь?
- Нет, б***ь, люблю переспрашивать!
Запнулся, хотя улыбку с лица так и не смел:
- Каждый год такое... за месяц начинается голосование. А ты вообще многих порвала: за такой срок пребывания - и сразу в топы.
- Твоих рук дело? - рычу, уже не сдерживая злость.
Смеется:
- Увы... но нет. Честно... сам обалдел, как услышал о результатах. Да и как по мне - лучше только я буду тобой наслаждаться, чем...
- Чем что?
- Ниче, - ржет. - Просто выйдешь, потанцуешь немного и всё. Кому-то вручат приз, да разойдутся все, воодушевленные и счастливые, по койкам, феерично завершив праздник.
- А че согнали сейчас, раз только потанцевать?
- Так не в платьях же танцевать!
- А в чем, б***ь? - изумленно пучу на него очи. Немного отстраняюсь, дабы видеть хорошо лицо этого гада. Гневно: - Че ты, как идиот? Объясни всё толком, раз ни одна гнида не удосужилась рассказать заранее!
- Так никто ж особо и не знал, кто пройдет в финал!
- С*ка, Кисель! Ты и не знал?!
- Не знал, - обреченно, виновато, серьезно. Развел руки в стороны.
- И че теперь? Отказаться можно?
- Зачем? - оторопел.
- В смысле, зачем? Чтобы не выглядеть дурой!
- Не тупи. Глянь на них, - тычет рукой на толпу перепуганных куриц. - Тебя выбрало больше сотни людей, причем не только мужиков! И ты хочешь слить всё этим тупым, уродливым телкам?
Глава 6. Горячие штучки
Глава 6. Горячие штучки
***
- И где, б***ь, я возьму костюм? - смотрю на всех этих "кошечек", "зайчиков", и не могу втолковать, что делать дальше.
Виновато поджимает губы Киселёв.
- Снимай рубашку, - киваю на него.
- Чего? - изумленный, ржет, а в глазах так и заблестела надежда.