Хозяин собаки за дверью, видимо, понял, что с его питомцем вовсе даже люди не посторонние, и может случиться всякое. А домой он пробраться не может и запаниковал.

– И чего вы там потеряли-то? – кричал он из-за двери. – Не, ну надо было… ну ващщще! Ну и как я теперь? Не, ну блин…

– Парень… а ты позови собачку к двери, громко позови! – посоветовал Наумов.

Парень услышал и на весь подъезд стал орать:

– Дэн! Дэн! Ко мне! Иди ко мне! Дэн, ну ты где?!

Собака подскочила, и на сильных тонких ногах подлетела к двери. В это время Наумов метнулся к двери гостиной и захлопнул ее.

– Все! – с облегчением вздохнул он. – Теперь можно спокойно ждать, когда они ключи найдут или что там у них.

Лена тоже отлипла от стены, скинула шапку с вспотевшей головы и рухнула на кресло.

– С ума сойти, думала, сварюсь – в пальто и в шапке… – пожаловалась она.

– Так это ты от жары так вспотела? – вздернул брови Арсений. – Я думал, от чу-у-у-увств… Странная вы женщина, Елена Анатольевна. Вот ни собаками вас не проймешь, ни мужчинами! Один только температурный режим вас не устраивает! Прямо Снегурочка какая, честное слово! Даже обидно!

– А чего обижаться-то?! – в свою очередь вскинулась Лена. – Это вы мужики!.. Главное, в чужой квартире! Собака чуть не на носу висит! Того и гляди, милиция возникнет, неприятностей не оберешься, а им только одно – Женщины!!! Ха! Мне б ваши заботы!

Наумов покосился на Лену и отвел глаза в сторону.

– Между прочим, я защищал эту женщину… – пробубнил он. – От страшного, злобного зверя.

Лена фыркнула:

– Это ж просто собачка.

– Да ну? – весело удивился Наумов. – Ну тогда, может быть, ты меня выведешь из этой чужой квартиры? Или лучше – подержи собачку, а я сам выйду.

Лена поежилась – просто собачка все еще скакала в прихожей, и было неизвестно – как и когда ей с Арсением удастся вырваться на свободу.

– А чего это вы меня все на «ты» да на «ты»? И вообще! Никуда я не пойду!.. Я боюсь… – призналась она и зябко повела плечами.

– Ну… я ж пошутил, чего ты… – Наумов подошел и как-то очень ловко облапил ее всю, прижал к себе и пробурчал в самое темечко. – Со мной никогда и ничего не бойся. Я тебя не обижу.

– А… а остальные? – подняла к нему глаза Лена и…

– О! А они здесь целуются! – неожиданно раздался голос и грохот со стороны балкона.

– Уй-й-й, – пискнула Лена и снова спряталась на груди у Наумова.

– Да что ж вы девушку пугаете? Я только-только ее успокоил! – рявкнул Арсений. – И вообще – вы кто? Вор? Предупреждаю сразу – здесь страшная, злобная псина.

Парень на балконе открыть двери не мог, поэтому кричал, чтобы его впустили, а Лена с Арсением даже не сразу сообразили, что ему надо.

– Ну впустите же! Я же и есть тот Пашка! Ну хозяин я! – плясал на балконе парень.

– Слушай, Арсений… Андреич… а он и впрямь Пашка, – оторвалась от груди спасителя Лена.

– Ну это понятно, а чего это я сразу и Андреич? – нашел время для выяснения отношений Наумов. – А вот так просто нельзя меня Арсением звать? Ведь вроде как почти в клыках собаки вместе побывали, в одной…

– Да давай уже двери парню откроем! А то… Замерзнет ведь! – вывернулась из рук Арсения Лена и побежала к балконной двери. – Заходи… только осторожно, здесь страшная собака…

– Псина не здесь, она возле двери, – насупившись, бросил парень, заходя с балкона в дом. – А чего в дом-то вошли, если вам никто не открывает?

– Так нам надо! – вытаращилась Лена. – Мы из родительского комитета! К маме твоей я пришла! Что-то с ней случилось, а ты вдруг стал неблаго… В общем, жалуются на тебя. Вот и… я подумала, лучше я приду, мы с твоей мамой вроде в неплохих отношениях были… вы с Маринкой в один садик ходили, а потом и в одну школу…

Она пыталась напомнить парню, кто она есть на самом деле, но тот, видимо, и сам помнил. Потому что нахмурился и поддерживать разговор совершенно не хотел. Он еще, может быть, и поговорил бы с Леной, но рядом с ней стоял Арсений. По тому, как мальчишка косится на мужчину, Лена поняла, что тот побаивается ее спутника.

– Арсений! Ты выйди из комнаты, нам поговорить надо, – быстренько затараторила она, толкая коллегу к двери. Тот сопротивлялся, что раздражало. – Ну выйди же ты! Говорю же – надо с Пашей поговорить, он тебя боится!

– Да куда я выйду-то?! – не выдержал Наумов. – Куда «выйди!», если там этот… собака!

– Ой, ну что тебе эта собака сделает? – махнула рукой Лена. – Ну тявкнет пару раз…

– Он в горло вцепится, – сообщил хозяин песика.

– Ну, тявкнет да вцепится, а потом… Пашка!!! Да ты с ума сошел! Кого ты из собаки вырастил?! – накинулась на парня Лена. – Надо же! Придумал! В горло вцепится! Нашел чем хвалиться! Арсений! Иди и вцепись ему в глотку первый!!

Арсений судорожно сглотнул, а потом просто попросил:

– Паша, убери собаку, а?

Пашка направился к двери, потом обернулся и смущенно произнес:

– Дэн вообще-то нормальный… он не приучен людей драть, это я так… для острастки…

Через минуту пес был закрыт, а Павел вернулся, сел на диван и скучно уставился в стену:

– Ну говорите, чего вы хотели-то? А то скоро футбол по телику начнется…

– А там смотреть нечего, наши опять продуют, – махнул рукой Арсений.

– Откуда вы знаете? – насторожился парень.

– Да это повтор, я видел, продули… – вздохнул Арсений. – А ты за кого болеешь-то?

Елена вдруг вспомнила, что пришли они вовсе не по поводу спортивных передач, поэтому демонстративно обернулась к Пашке и напыщенно проговорила:

– Павел! Мы представители родительского комитета и пришли к тебе по серьезному делу…

– Я видел, – серьезно кивнул Павел. – Когда сюда стучался, смотрю – целуетесь, сразу сообразил – дело не шуточное.

Лена покраснела, как свекла, у нее даже лоб покрылся багровым румянцем, а Арсений почесал кончик носа и пояснил:

– Ты себе не представляешь! Как твою псину увидели, такой нервный срыв, такой страх, ужас! А уж когда от пса закрылись – ну просто так и кинулись в объятия друг к другу, исключительно от радости. А ты что подумал?

– А я подумал… ну, может, вам встречаться негде, вы ходите по домам учеников и… – искренне поведал Павел.

– Нет, Паша, ты не прав, – мотнул головой Арсений, пялясь в пол. – А вообще – отвечай на вопросы, а то и в самом деле скоро футбол начнется.

Парень перевел скучные глаза на Лену, и она вдруг поняла, что теплой беседы не получится. Ну что это – она будет спрашивать, он должен отвечать…

– Паша, а чего ты нас чаем не напоишь, а? – вдруг спросила она.

– Ну так… а что – надо? – вздернул брови Павел. – А я не знаю – у меня есть или нет…

– Пойдем, вместе посмотрим… – легко поднялась Лена, а потом вдруг обернулась к Арсению. – Арсений Андреич, а у вас деньги есть?

Арсений растерялся. Потом хлопнул себя по карманам и пожал плечами:

– Смотря какую сумму вы называете деньгами. А то у нас тут некоторые сограждане десять русских тысяч за деньги и вовсе не считают, им только тысячи долларов подавай. Так вот! Торжественно объявляю, долларов у меня нет!

– Ну… это, конечно, не повод для радости, но… На конфеты и печенье-то хватит? – спросила Лена. – А то мы в гости завалились, а про угощение и забыли… Нет, у меня, конечно, есть…

– Я вас умоляю, – дернул руками Арсений. – Уж на конфеты как-нибудь…

И он торопливо вышел, еще раз внимательно посмотрев, хорошо ли заперт пес.

Павел наблюдал за этим родительским комитетом с нескрываемым интересом – а чего это они, надолго решили здесь осесть?

– Паш, ну рассказывай, что с мамой? – спросила Лена, включив чайник и высыпав в заварник треть пачки чая. – Ты один проживаешь, что ли?

Парнишка сначала хотел ответить что-то забористое, а потом просто мотнул головой.

– Один…

– А мама? Она здорова?

– А что ей… здорова… она замуж вышла. Вот тоже, на старость лет… хахаля нашла, – поиграл желваками Павел. – Ну и улетела к нему…

– Это куда же улетела? Он далеко живет, да? – выпучила глаза Лена.

Парнишка поморщился.

– Да ни фига не далеко. И никуда она не летала… Это так… образно. Здесь они живут… через остановку.

– А что – плохой человек попался? – с интересом спрашивала Лена. – Пьет, что ли?

Пашка помолчал. Потом пожал плечами:

– Да вроде не… не пьет.

– А чего? Мать обижает? Денег не дает? Может, руки распускает?